невероятно похожие по стилю на использующиеся в столице империи, и высечена форма огромной двустворчатой двери.
– Это что, выход? Больше похоже на тупик! – недоуменно спросил Ци Лин у Ляньцюань, после того как подошел к высокой стене и постучал по твердому камню.
– Конечно же, это не обычный выход. Ты вошел в Усыпальницу через врата и обратно тоже вернешься через врата. Видишь ту вырезанную двойную дверь? У нее два медных кольца – это и есть врата. Мой князь сказал, что верные врата находятся слева и ведут к алтарю у входа в Коридор Бездны, а врата справа ведут к гибели, к ним нельзя прикасаться ни в коем случае, – произнося эти слова, Пятый апостол потянула парня, стоявшего прямо перед смертельными вратами, опасаясь, что неосторожный мальчишка натворит бед.
Слегка напуганный словами девушки парень произнес:
– Ведут к гибели… И что это значит? Тронешь их и тут же умрешь? Врата и на такое способны?
– Это образное выражение. Врата могут лишь перемещать людей, но никак не убивать. Однако через них ты можешь попасть туда, где тебя ждет неизбежная смерть: например, в жерло вулкана или в закрытую пещеру с ядовитыми змеями и скорпионами…
Ци Лин все понял, кивнул и невольно отступил еще на шаг назад.
Гуйшань Ляньцюань склонила голову и, недолго о чем-то поразмыслив, с серьезным видом повернулась к Юхуа:
– Еще раз. Ты уверена, что места двух врат поменяли? Ты же понимаешь, что на кону стоят наши жизни?
– Я… На самом деле врата не меняли… – тихо произнесла принцесса, опустив голову.
Прежде она собиралась обмануть Пятого апостола и отправить ту на верную гибель, однако, пока Юхуа лежала без сознания, эти двое не бросили ее. Раньше никто не осмелился бы ею пренебречь, вот только причиной этому была императорская кровь и то, что кругом находились одни прислужники. Поэтому то, что абсолютно чужие ей Ци Лин и Ляньцюань, которые даже не находились в подчинении ее семьи, рискуя собой, оберегали ее и не бросили, в какой-то степени тронуло девушку. И пусть она не стала в одночасье другим человеком, но тем не менее у нее не хватило духу снова солгать Ляньцюань и послать ее умирать.
Принцесса ненадолго задумалась и, раскрасневшись, продолжила:
– Врата не меняли. Они остались прежними: левые врата верные, а правые ведут к гибели. Мне сказали то же самое, что и твой князь говорил тебе.
– Тогда зачем ты хотела нас обмануть? – взгляд Ляньцюань стал жестче.
– Я… – девушка не знала, что на это ответить. Она тут же почувствовала себя униженной, и слабое чувство благодарности к Пятому апостолу моментально исчезло. – Потому что это доставило мне радость! И удовольствие! Мне позволено говорить все что вздумается, и тебя это не касается! В любом случае лишь я знаю, где правильный выход! Можете не верить! Разве у вас есть выбор? Не хочешь довериться мне – дотронься и узнаешь, что и куда ведет.
– Вот как? – во взгляде Ляньцюань сверкнула сталь, а затем она резко рванула вперед. Юхуа успела лишь заметить, как плащ девушки быстро взметнулся в воздухе, и тут же ощутила сжавшиеся на ее шее ледяные и крепкие руки. Глаза Пятого апостола оказались всего лишь в десятке сантиметров от кончика ее носа, и Гуйшань Ляньцюань с силой поднесла Юхуа прямо к правым вратам. Тем, за которыми ждала гибель. Принцесса не успела оказать никакого сопротивления и лишь истошно закричала.
– Не делай этого! – громко крикнул Ци Лин. Пусть ему и самому не очень нравился характер Юхуа, однако и использовать ее вот так для экспериментов было слишком жестоко.
– Отпусти меня! – с визгом пыталась высвободиться Шестой апостол, вот только попытки ее были тщетны. Вдруг Юхуа почувствовала холод в затылке: ее прижали к скале. Все мысли тут же вылетели из головы.
Глядя на побледневшее лицо новой знакомой, Ляньцюань произнесла:
– Раз так испугалась, должно быть, не врешь.
Тяньшу Юхуа распахнула глаза, повернула голову и увидела совсем рядом медное кольцо, которое покачивалось, готовое в любой момент коснуться ее щеки.
Ци Лин на мгновение замер, но затем успокоился:
– А я уж думал…
– Что отправлю ее умирать? – Пятый апостол окинула его холодным взглядом, после чего отпустила принцессу.
– Конечно же нет, у настолько прекрасной девушки и сердце должно быть доброе, – юноша растянул губы в улыбке и обнажил ряд белоснежных зубов, пытаясь разрядить накалившуюся обстановку.
Ляньцюань снова повернулась и потрясенно взглянула на парня:
– Ты еще и заигрывать со мной вздумал?!
Ци Лин тут же побелел:
– Сестрица… Не сердись… Ты и правда настоящая красавица, иначе не скажешь.
Ляньцюань не знала, плакать ей над этим или смеяться. Она уже собиралась ответить, но тут неожиданно ощутила, как мощный поток духовной силы толкнул ее назад. Единственным, что она успела увидеть, стал полный злобы взгляд Юхуа и растерянность на лице Ци Лина. В тот же миг ее шея коснулась ледяного медного кольца, ведущего к гибели. Холод, моментально распространившись с загривка, пронзил все тело Пятого апостола, словно позади неожиданно возникла черная дыра; небо и земля бешено завертелись, и Ляньцюань просто исчезла, оставив ледяное медное кольцо звонко раскачиваться на прежнем месте.
От вида того, что Ляньцюань вошла в врата, ведущие к гибели, Ци Лин почувствовал, словно его ударили огромным тупым предметом, и по его сердцу поползло холодное ощущение ужаса. Однако стоило ему обернуться, как ужас немедленно сменился яростью, он толкнул Юхуа на землю и направил на горло девушки материализовавшийся со звуком шелеста в воздухе свой обломанный меч. Глаза его покраснели, а голос зазвучал сипло:
– Как ты можешь быть настолько жестокой?! Ты убила ее!
– А она, по-твоему, была добра? Сама ведь хотела меня убить! – глядя на лицо Седьмого апостола, Юхуа почувствовала, словно по сердцу полоснули лезвием. Прежде ласково оберегавший и храбро защищавший ее парень теперь направлял на нее меч из-за другой.
– Она вовсе не собиралась тебя убивать! – с этими словами он неожиданно вернул орудие в тело и, не оборачиваясь, пошел к вратам смерти, где вскинул руку и без промедления схватил кольцо.
Принцесса ошеломленно уставилась на пустую стену перед собой, из головы ее вылетели все мысли. Она и представить себе не могла, что Ци Лин отправится умирать за Ляньцюань.
По щекам Тяньшу Юхуа потекли беззвучные слезы, но она их даже не чувствовала.
Прошло много времени, прежде чем девушка смогла подняться на ноги. В ней смешались печаль, уныние, а еще нежелание мириться и досада.
– Вот и подыхайте вместе, – произнесла она с заплаканными глазами
