– Элеонор Эдевейн не пришлось красть ребенка из коляски. Маленький, нуждающийся в доме мальчик, образно говоря, свалился к ней с неба. И все было прекрасно, пока Элеонор не уволила Роуз. Тогда та решила, что хочет вернуть своего сына.
– Довольно рискованно увольнять родную мать ребенка.
– Возможно, стало рискованно держать ее в доме.
Берти задумчиво вздохнул.
– Думаю, это не самая безумная из твоих теорий.
– Спасибо, дед.
– Теперь осталось только поделиться ею с кем-то, кто знал Роуз Уотерс.
* * *Марго Синклэр нашел Аластер. Тем же утром Сэди отправилась в библиотеку и мерила шагами тротуар перед входом, когда подошел библиотекарь, чтобы отпереть дверь.
– Кофе? – предложила Сэди, вручая ему пластиковую чашку.
Аластер поднял белоснежные брови и молча провел Сэди в зал, пока она торопливо излагала ему свои мысли. Очевидно, Аластер уловил суть ее сбивчивой речи, потому что, когда Сэди закончила и перевела дыхание, сказал:
– Вам нужно найти кого-нибудь, кто знает, что случилось с Роуз Уотерс после того, как она покинула Лоэннет.
– Совершенно верно.
Библиотекарь тут же принялся за работу: доставал с полок пыльные папки, вбивал в поисковики на компьютере запросы, просматривал картотеку, пока наконец не воскликнул:
– Есть!
Он торопливо заговорил о старых регистрационных записях работников по найму, о переписи населения и ближайших родственниках, а затем подвел итог: у Эдит, сестры Роуз Уотерс, есть внучка, которую можно найти в Оксфорде. Остальное доделал приятель Сэди из дорожной полиции – Сэди решила, что обязательно купит ему бутылку хорошего спиртного, когда вернется в Лондон, – оставил адрес школы в сообщении на телефоне.
– Надеюсь, это все в рамках закона, Спэрроу, – сказал приятель, прежде чем повесить трубку.
– Конечно, Дейв, – пробормотала она, собирая свои заметки и заталкивая их в сумку.
Сэди закрыла машину, прошла между двух колонн, увенчанных фигурами грифонов, и по широкой дорожке направилась к зданию, которое выглядело бы вполне уместно даже рядом с Букингемским дворцом. Наступило время обеда, и подростки в соломенных шляпах и форменных пиджаках рассыпались небольшими группами на широкой ухоженной лужайке. Сэди вдруг показалось, что ее джинсы и футболка здесь неуместны. Эти дети с зубными брекетами, густыми блестящими волосами и беспечным смехом буквально светились, и впереди их ждало безоблачное будущее.
Сэди нашла приемную директора и назвала свое имя серьезной молодой женщине за темным деревянным столом.
– Садитесь, пожалуйста, – вежливо предложила секретарь. – Доктор Синклэр скоро освободится.
В приемной не было слышно людских голосов, зато отовсюду доносились звуки бурной деятельности. Пальцы секретаря яростно барабанили по клавиатуре, часы громко тикали, напоминая цокот копыт скачущей галопом лошади, важно гудел кондиционер. Сэди вдруг поймала себя на том, что грызет ноготь, и мысленно велела себе успокоиться.
Во внешнем мире, реальном мире, Сэди гордилась тем, что у нее нет формального образования. «Нас с тобой, Спэрроу, учила улица, – частенько говорил Дональд, бросая через плечо презрительный взгляд на очередного «специалиста», которого они только что допросили. – А этого не заменит и сотня бумажек, свидетельствующая, какой ты умный». Очень удобное мировоззрение, приравнивающее образование к богатству, богатство – к заносчивости, а заносчивость – к моральному банкротству. Сэди не раз видела, что люди вроде Нэнси Бейли робеют и замыкаются, когда с ними заговаривал инспектор Парр-Уилсон со своим аристократическим произношением. Только в местах вроде этой школы Сэди мельком думала, как могла бы сложиться ее жизнь.
Сэди поправила воротник, когда минутная стрелка часов встала вертикально. Дверь кабинета открылась, и вышла статная женщина в кремовом костюме. Гладкие каштановые волосы коснулись ее плеча, когда она склонила голову набок и широко распахнутыми голубовато-зелеными глазами посмотрела на посетительницу.
– Детектив Спэрроу? Я – Марго Синклэр. Заходите, пожалуйста.
Сэди послушалась, мысленно ругая себя за торопливые шаги.
– Спасибо, что согласились встретиться со мной, миссис Синклэр.
– Доктор Синклэр. Я не замужем, – со сдержанной улыбкой сказала директриса, усаживаясь за стол и жестом предлагая сесть напротив.
– Доктор Синклэр, – поправилась Сэди. Не самое удачное начало, подумала она. – Я не знаю, что именно сказала вам секретарь.
– Дженни сообщила, что вас интересует моя двоюродная бабушка по матери, в девичестве Роуз Уотерс. – Доктор Синклэр обладала способностью смотреть на собеседника поверх очков и чуть свысока, с интересом, но без подозрительности. – Вы из полиции. Работаете над делом?
– Да, – ответила Сэди. – Правда, неофициально. Дело старое и нераскрытое.
– Вот как? – Директриса откинулась на спинку стула. – Звучит интригующе.
– В тридцатых годах прошлого столетия пропал ребенок, мальчик, его так и не нашли.
– Полагаю, моя двоюродная бабушка не входит в число подозреваемых?
Марго Синклэр явно позабавило это предположение. Сэди улыбнулась в ответ, надеясь, что ее улыбка выражает согласие.
– Это случилось очень давно, и я сейчас хватаюсь за соломинки, но мне хочется узнать побольше о ее жизни до того, как она вышла замуж. Возможно, вы не знаете, что в молодости она работала няней.
– Напротив, профессиональная жизнь Роуз мне очень хорошо знакома. Я ссылалась на нее в своей второй диссертации, посвященной женскому образованию. Роуз была гувернанткой, учила детей аристократов.
– Гувернанткой? Не няней?
– В юности она начинала няней, потом доросла до гувернантки, а позже стала довольно известным учителем. Роуз была необыкновенно умной и целеустремленной. В те времена было очень трудно получить надлежащую подготовку, чтобы достичь положения в обществе.
В наши дни тоже нелегко, подумала Сэди.
– У меня здесь есть копия диссертации. – Марго быстро подошла к стене книжных полок, достала том в кожаном переплете, смахнула несуществующую пыль. – Сейчас я ее нечасто вытаскиваю, но я страстно увлекалась этой темой, когда училась. Как ни странно, Роуз была и до сих пор остается источником моего вдохновения. Всю свою жизнь я смотрю на нее и вижу, чего можно достичь, если приложить чуточку усилий.
Вернувшись на место, Марго принялась увлеченно рассказывать об основных тезисах своей диссертации, а взгляд Сэди упал на многочисленные сертификаты и свидетельства в рамочках, аккуратно развешанные на стене за письменным столом. Докторская степень в области биологии, вторая степень в области образования, другие достижения. Сэди вдруг стало интересно, каково это идти по жизни, вооружившись тисненными золотом доказательствами в рамочках из черного дерева, что ты чего-то стоишь. Доказательствами твоего ума.
Сэди было пятнадцать, когда директор школы уговорил ее сдать экзамены на стипендию в престижной школе в соседнем городке. Она до сих пор помнила, как пришло письмо, где говорилось, что ее приняли в шестой класс, но воспоминание стало расплывчатым и нереальным, словно сон. Зато поездка за школьной формой навсегда врезалась в душу. Сэди поехала вместе с матерью. Мать нарядилась, по ее мнению, со стильной небрежностью и, как всегда, была исполнена решимости сделать все идеально, хотя и очень волновалась. Все шло хорошо, пока они не заблудились среди одинаковых внутренних дворов. Встреча должна была состояться ровно в полдень; часы на каменной башне безжалостно отсчитывали минуту за минутой, а у матери начался один из ее приступов паники, которые семья по молчаливому согласию называла «астмой». Мать Сэди была перфекционисткой и снобом; ее выбило из колеи великолепное окружение вкупе с мыслью о том, что опоздание «все испортит». Сэди нашла скамейку, усадила мать, чтобы та пришла в себя, потом остановила смотрителя и выяснила, как пройти к магазину школьной формы. Они пришли туда, когда до назначенного времени оставалось двадцать минут; продавщица обмеряла Сэди и болтала с почтительной фамильярностью о «твидовом пиджаке», «нашем маленьком бархатном берете» и других предметах одежды, в которых Сэди не могла себя представить.
В конце концов форма ей так и не понадобилась. Летом Сэди встретила симпатичного парня с машиной и обходительными манерами, а к осени забеременела. Она решила, что пойдет учиться в следующем году, но к тому времени, как все закончилось, стала совсем другим человеком.
Впрочем, даже если бы Сэди нашла в себе силы пойти в школу в новом учебном году, родители не взяли бы ее домой – они сказали всем знакомым, что Сэди уехала учиться по обмену в США, – а в стипендию не входила плата за пансион. Рут и Берти уверяли внучку, что все устроят, но она знала: дед с бабушкой не потянут расходы, придется влезть в долги. Сэди поблагодарила и отказалась. Конечно, Рут и Берти огорчились, и тогда Сэди пообещала им и самой себе, что добьется успеха и без престижной школы. Она сдала экзамены на аттестат о полном среднем образовании в вечерней школе и поступила на службу в полицию, что приятно удивило деда с бабушкой, – те боялись, что внучка будет не в ладах с законом, потому что после рождения ребенка Сэди пошла вразнос.
