война, в Швеции были арестованы все российские купцы, а все их имущество было конфисковано: им не было дано времени, чтобы покинуть страну, и они были осуждены на тяжелые работы, словно рабы, и многие из них умерли от переутомления и голода[913]»[914]. Граф Апраксин объявил, что, когда шведское правительство исправит положение по этим трем вопросам, гарнизону будут предоставлены все те права, которые были им обещаны. Несмотря на это, было позволено раненым офицерам, а также вдовам и детям убитых солдат уехать, куда они хотели, взяв с собой все свои пожитки[915].
Как только Шереметев, продолжавший осаждать Ригу, узнал о взятии Выборга, он тотчас сообщил об этом осажденным, призвав губернатора сдаться во избежание кровопролития и полного разрушения города, тем более что в том состоянии, в котором этот город находился, он не смог бы держать оборону долгое время. Генерал Стромберг ответил на этот призыв пушечными залпами, надеясь на помощь с моря, однако московиты так плотно заблокировали все подступы, что шведский флот, отчаявшись чего-либо добиться, отступил, потеряв несколько судов, попытавшихся прорвать блокаду. Поэтому губернатору пришлось уступить необходимости и сдать город 29 июня[916] — в день, когда московиты празднуют день Князя Апостолов[917]. Шереметев даровал осажденным даже более, чем они просили, зная, что царь всегда стремился произвести хорошее впечатление кротостью своего правления. Царь и в самом деле добавил к условиям капитуляции по великодушию своему указ, который возвращал рижским дворянам все имущество, которое отняли у них шведы согласно программе редукции[918]. Из двенадцати тысяч солдат гарнизона вышло только пять тысяч, почти половина из которых — раненые[919]. После этого Шереметев включил в состав своей армии части полков, набранных в Карелии и в Выборге[920], обосновав это тем, что эти провинции перешли под власть московитов и потому полки эти не должны более рассматриваться как шведские. Помимо этого, многие солдаты добровольно перешли на службу к царю. В городе было взято пятьсот орудий[921], но тут совсем не было провизии и мало амуниции. Около шестидесяти тысяч человек из находившихся в городе погибли во время осады от мора и голода[922].
Царь, с нетерпением ожидавший в своем лагере известия о сдаче города, воспринял его с большой радостью. Приказав служить молебны Богу и устроить публичные празднества, он решил не упускать случая, казавшегося ему благоприятным, развить успех своих кампаний. Он взял в осаду крепость Дюнамюнде [Dunamunda][923], и она через несколько дней капитулировала[924]. Остальные города этой провинции были завоеваны без особого труда. Пернау [Pernau][925] сдалась московитам 21 августа. Кексгольм [Kexolm][926] — 19 сентября[927]. Ревель капитулировал 9 октября[928], хотя из пятидесяти тысяч жителей чума оставила в живых едва три тысячи. После стольких побед первой заботой царя стало доказать жителям Ливонии благодетельность своего правления. Он вернул им все привилегии[929], восстановил крепости и торговые отношения, а также пригласил иностранцев для заселения этого края, который война и мор почти полностью опустошили. Чтобы привлечь к себе симпатии дворянства, он образовал пятнадцать полков из ливонцев, повелев, чтобы все офицеры в этих полках были дворянам. Наконец, чтобы воздвигнуть вечный памятник своему благочестию и благодарности Богу за многочисленные благодеяния, он приказал построить в Полтаве великолепный храм во имя св. апостола Петра и св. Сампсона Странноприимца (του Αγίου Σαμψών του ξενοδόχου), потому что он носил имя первого из них, а в день памяти второго, который празднуется в Греческой Церкви 27 июня, а по григорианскому календарю выпадает на 8 июля, он одержал столь знаменательную победу. Перед храмом возвели великолепную колонну, на которой он, по обычаю древних афинян, повелел высечь историю той достопамятной баталии[930].
Конец четвертой книги
Книга пятая
Турецкий султан объявляет войну царю. Последний посылает мощную армию в Валахию, где ему пришлось убедиться в тщетности своих чаяний и едва избежать попадания в руки татар и турок. Его супруга Екатерина советует ему искать мира с великим визирем. Царь добивается мира и возвращается в свою страну. Он устраивает брак своего сына Алексея с принцессой Вольфенбюттельской. Царь ищет возможности войти в число князей империи, но император не хочет пойти на этот шаг. Новые конфликты с Портой, вскоре улаженные. Царь оказывает помощь Дании и Пруссии против Швеции и одерживает несколько побед на суше и на море. Он с триумфом входит в Петербург и принимает посольства из разных стран. Умирает супруга царевича Алексея. Царь, оставив Петербург, объезжает различные города своего государства, а затем совершает второе путешествие в Голландию, откуда переезжает в Париж. Царь возвращается в Петербург и издает новые распоряжения. Царевич Алексей бежит из России, его возвращение, суд над ним и кончина.
До сих пор судьба была благосклонна к Петру Великому. Он отнял у Османской Турции важный город Азов со всем побережьем, отвоевал у Швеции три провинции, жемчужины этого королевства: Ингрию, Финляндию и Ливонию. Он победил и разгромил короля Карла, наводившего трепет на Польшу, Саксонию и империю и грозившего погубить Россию. Теперь же ему настало время, хотя бы ненадолго, увидеть и неблагосклонный ее лик. Фортуна решила без всяких предисловий сыграть с ним такую шутку, из‐за которой он едва не потерял в один момент все могущество и всю славу, которые стяжал за многие годы.
Король Карл, находясь в Бендерах[931], неустанно убеждал и французского посла[932], и татарского хана[933], чтобы они подстрекали Порту к объявлению войны московитам. Петр Толстой[934], царский посол в Константинополе, использовал все средства для того, чтобы помешать переговорам шведов с турками и заставить турок изгнать из подвластных им земель короля Карла. Диван[935] несколько раз обсуждал этот вопрос, и в результате было решено, что «султан чувствует себя обязанным оказывать помощь королю Швеции, потому что тот прибег к высокому покровительству, однако по законам Корана ради услуги этому государю нельзя объявить войну царю, если царь не решит сам первый нарушить мир и не предпримет каких-либо враждебных действий на землях Османской империи». Татарский хан, заклятый враг московитов, искусно отправил нескольких человек в Порту с жалобой
