чувствуется, но не ударяет в нос.
Увидев, что Яньпин внимательно смотрит на нас, я улыбнулась и спросила:
– Ты тоже хочешь попробовать?
– Мне не нужно, – ответила та, презрительно скривив губы.
Я едва заметно улыбнулась и, оставив без внимания ее тон, убрала мазь.
На другой день пришел Чжан Цяньин, чтобы проверить, как мы работаем. Прохаживаясь, он осматривал белье, что мы выстирали вчера и повесили сушиться. Внезапно он указал на одну из веревок с бельем и холодно поинтересовался:
– Кто это стирал?
Вздохнув, я вышла вперед и, почтительно поклонившись, ответила:
– Это была ваша покорная служанка.
Холодное выражение тут же сошло с лица Чжан Цяньина, и он с улыбкой позволил мне распрямиться:
– Ты впервые выполняешь подобную работу, поэтому в том, что белье не вполне чистое, тебя винить нельзя.
Оглядевшись вокруг, он приказал:
– Яньпин, Ланьхуа и Чжаонань, сегодня вы перестираете это белье.
– Не нужно, я могу сделать это сама, – тут же ответила я.
– Тебе еще нужно закончить с сегодняшним бельем, – с улыбкой возразил Чжан Цяньин. – А они давно привыкли к стирке, так что смогут постирать на несколько вещей больше.
С этими словами он развернулся и ушел.
Яньпин, Ланьхуа и Чжаонань с ненавистью уставились на меня.
– Я сама перестираю, – сказала я, снимая белье.
Метнувшись ко мне, Яньпин свирепо выдернула его у меня из рук и криво усмехнулась:
– Если господин Чжан узнает, что мы натрудили драгоценные руки юной госпожи, нам несдобровать.
Остальные две тоже выхватили у меня одежду и принялись перестирывать ее, не переставая завуалированно ругаться. Я же молча продолжила работу.
Специально выбрал тех троих, с которыми у меня самые плохие отношения. Что же ты задумал, Чжан Цяньин?
Под стук отбиваемого белья пролетело больше месяца с тех пор, как я начала работать в прачечной. И с каждым днем стирала все лучше, платя за это отмороженными руками, а часто и пустым желудком.
Впрочем, меня беспокоило совсем не это, а поведение Чжан Цяньина, который снова и снова проделывал одно и то же: выискивал недочеты в моей работе, но легко прощал мне их, зато стоило другой совершить подобную ошибку, как ее тут же сурово наказывали. Как-то раз мы с Яньпин обе по неосторожности порвали белье. Со мной Чжан Цяньин ограничился тем, что пожурил: «В следующий раз тебе следует быть аккуратнее», а Яньпин выбранил перед всеми и лишил пищи на целый день, веля тем не менее продолжать работу. Тогда все прачки смотрели на меня глазами, покрасневшими от ярости. Я превратилась во всеобщее бельмо на глазу, занозу у всех в заднице, и даже Чуньтао, которая сначала была дружелюбна со мной, стала держаться холодно и отстраненно. Под предводительством Яньпин, Ланьхуа и Чжаонань все девушки прачечной невероятно сплотились, единодушно направив на меня наконечники своих копий.
Однажды, когда я стирала, с головой уйдя в работу, вошел евнух и объявил:
– Жоси, господин Чжан желает тебя видеть. Пусть Яньпин, Ланьхуа и Чжаонань разделят между собой твое белье и выстирают его.
Едва он успел договорить, как Яньпин с громким звоном опрокинула таз. С беспомощным вздохом я поднялась и отправилась к Чжан Цяньину.
Тот, улыбаясь, сразу предложил мне присесть, но я осталась стоять.
– Какое срочное дело вынудило господина Чжана послать за мной? Мне еще нужно достирать белье.
– Разве я не приказал другим закончить твою работу? – ответил тот. – Когда ты еще не появилась здесь, пришел господин Ван, заплатил и велел облегчить твою жизнь, а вслед за ним тут же появились люди четырнадцатого господина с тем же указанием. Кстати, мне действительно стоит тебя поблагодарить, ведь как еще люди вроде нас могли бы обратить на себя внимание четырнадцатого господина?
– Огромное спасибо вам, господин, за то, что заботились обо мне все это время! – с улыбкой «поблагодарила» я.
Чжан Цяньин подошел ко мне и приблизился к моему лицу, затем шумно потянул носом воздух и пробормотал:
– Какой аромат! Неудивительно, что, хотя ты и покинула внутренние покои, господин Ван помнил о тебе и поторопился прийти сюда. Ты так красива и стройна, будто камыш. Не только господин Ван горячо любит тебя, я тоже полагаю, что тебя следует любить сильнее.
С этими словами он попытался взять меня за руку. Я резво отпрыгнула, чувствуя, как во мне клокочет гнев. Подавляя желание отвесить ему оплеуху, с поклоном проговорила:
– Если у господина нет иных поручений, Жоси просит позволения удалиться.
Нахмурившись, евнух бросил на меня взгляд и махнул рукой со словами:
– Я намеревался попросить тебя задержаться и выпить чаю, но ты, судя по всему, не нашла бы в этом удовольствия. Возвращайся к работе.
Резко развернувшись, я вышла, расстроенная и злая. Хоть и немного, но я знала о непотребствах, что некоторые евнухи творили с придворными дамами и служанками, однако даже представить не могла, что однажды сама столкнусь с подобным. Тебе лучше убрать от меня свои наглые ручонки, Чжан Цяньин! То, что я никогда никому не причиняла вреда, вовсе не означает, что я не смогу этого сделать. По здравому рассуждению, раз уж сюда приходили люди четырнадцатого принца, евнух не станет наглеть до такой степени, чтобы принуждать меня, иначе бы он сегодня не позвал меня к себе, чтобы затем отпустить. Судя по его поведению, он, видимо, хотел вынудить меня сдаться на его милость добровольно после того, как я буду измучена настолько, что уже не смогу этого выносить.
Забрав у Яньпин и остальных девушек белье, я принялась яростно его отбивать. Наконец, проведя за работой полдня, ощутила, что чувство омерзения покинуло мою душу. Вечером, помыв руки в теплой воде, достала мазь от обморожения, которую несколько дней назад прислала мне Юйтань, и аккуратно нанесла на ладони. Мазь была ярко-красного цвета и обладала приятным сладковатым ароматом, так непохожим на ту вонь, что обычно издавали подобные лекарства. Вскоре после того, как мазь оказалась на руках, кожу внезапно пронзила такая жгучая боль, словно она была охвачена огнем. Я торопливо выскочила наружу и побежала смывать мазь. Яньпин, улыбаясь, встала в дверном проеме и, глядя на то, что я делаю, спросила:
– Почему ты смываешь такую хорошую мазь?
Вода смыла остатки лекарства, и лишь на поверхности еще плавали крупинки молотого красного перца.
Вернувшись в комнату, я внимательно проверила все баночки с мазями, которые обычно наносила на руки и лицо, и обнаружила во всех
