— Вместе с нами, к Пассифлоре? Или, как собирались, в Неаполь?
Тот пожал плечами:
— Не знаю. Но мимо Гибралтара я больше не полезу. Какого чёрта? Третий раз за месяц… — Он посмотрел на Джордано: — Боюсь, Неаполь пока отменяется.
— Что ж, — вздохнул флорентиец. — В другой раз. А через Гибралтар, действительно, лучше не возвращаться: корабля у принца теперь нет… Пока — нет, — уточнил он, зная возможности Чёрного Тюльпана. — Но и пешком, вернее, верхом, он, если сильно захочет, послезавтра будет в Барселоне. Я вовсе не жажду новой встречи.
— Точно, — подтвердил Натал. — Думаю, он будет ждать нас на побережье.
— Тогда, — Гиацинт обернулся к Шафрану О`Хризантем, — до экватора — вместе, а там… — Он повёл рукой, показывая, что мир широк, и они найдут, куда плыть. — Может, зайдём в Африку, к Пассифлоре, надо ведь дочку представить. А Неро`… К чему думать о нём сейчас?
Натал развернувшись, удержал его здоровой рукой за плечо:
— Старик, а когда же? Именно сейчас и надо думать, пока не поздно. Он вам покоя не даст. Такое не прощают.
Гиацинт сбросил маску беспечности:
— Я знаю.
Джордано по-другому повторил слова Натала:
— Да, такое не прощают… Ты мстить собираешься?
Гиацинт пренебрежительно хмыкнул:
— Я похож на Монте-Кристо?
— Ужасно похож, — заверил Джордано. — Особенно титулом, тоже граф!
— Тогда и ты похож, ведь ты у нас также граф.
— Я — другое дело, — возразил Джордано. — Ты больше похож, он ведь тоже бежал из тюрьмы.
Гиацинт устало усмехнулся:
— Скажи ещё, тоже моряк, тоже из Марселя…
Джордано радостно захлопал глазами:
— А вот об этом я не подумал!
— И не думай, — всерьёз оборвал Гиацинт. — В отличие от него, у меня прекрасная семья и нет завистливых друзей. Так что, партию "Аз воздам" я предоставлю разыгрывать Богу, как полагается. Это дело небес.
Он взглянул на удивлённо притихших друзей, зная, что сейчас посыплются вопросы и укоры. И неохотно пояснил:
— Это действительно не моё дело… Орден Пассифлоры для этого вполне подходит.
— Ты сообщишь ей?
— Я? Нет. Не успею. Да и не стал бы. — Он обернулся к Шафрану: — Скарлет ведь всё равно пожалуется крёстной в первой же беседе, даже если я просил бы молчать?
— Разумеется, — кивнул ирландец. — И будет права.
Гиацинт с сомнением качнул головой:
— Возможно… Но, думаю, и я поговорю с Пассифлорой…
— И что тогда? — Натал выжидательно глянул на друга.
— Не волнуйся, тогда она сделает так, чтобы Неро` больше не смог вредить нам.
— Я не верю в чудеса такого рода, — мрачно усмехнулся Натал. — На его душу проповеди не подействуют. По крайней мере, так сразу.
Гиацинт задумчиво возразил:
— Как знать… Но я о другом. Пассифлора поставит на уши весь Европейский союз королевств, и, самое большее через месяц, его высочество Чёрный Тюльпан будет вызван в Страсбургский суд.
— За тебя? — спросил Джордано.
Гиацинт с горькой усмешкой сбоку глянул на него:
— Смеёшься? Кому я нужен? И наши ребята тоже… Для этих сфер интересы личности ничего не значат.
Тяжело вздохнув, он объяснил:
— Принц нарушает Конвенцию по разделу недр: добывает нелегально апатитовую руду. Кража национального богатства Королевства Норвегии — вот основание призвать к ответу даже принца крови. — (Он помолчал немного). — По закону за это смертная казнь, но Неро`, думаю, даже "гранда" не лишат. Скорее всего, пожизненная ссылка в какой-нибудь отдалённый замок.
— Куда, например? — поинтересовался Натал.
— Не на Эльбу же! Вероятно, в одно из его поместий, по собственному выбору. — Граф нервно засмеялся: — Но только теперь уже вместе с Лютецией! Баста! Я лично поставлю это условием приговора! Не хватало ещё давать ему повод для нового неравноценного обмена.
— И тебя устроит такое решение суда? — напряженно спросил Джордано. — Ведь он будет почти на свободе!
Гиацинт снисходительно улыбнулся одними глазами:
— Меня лично — устроит. И поверь, ему ой не будет казаться, что он свободе. Считаю, мы достаточно наобщались с ним на всю жизнь и ни к чему снова к этому возвращаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глаза Джордано, и без того чёрные, потемнели:
— Ты его прощаешь?
Гиацинт спокойно ответил:
— Я хочу жить. И хочу, чтобы на море меня поджидала опасность только встречи со штормом.
Море — не лучшее место для сведения личных счётов. Боюсь, с нашей помощью, и Неро это понял. Нам он больше не грозит, я могу спокойно уходить в рейс.
Кстати, о Монте-Кристо! Ему титул нужен был для борьбы, а у меня вечно путается под ногами. Можете поздравить, я перехожу на легальное положение и поступаю в торговый флот Марселя. Нат, хочу поблагодарить, это ведь явно ты подействовал на моего отца.
— Почему я? — удивился Натал.
— Ну, как же! На твоём примере папа убедился, что, затратив небольшую сумму, из мелкого пирата, вроде меня, может получиться настоящая акула бизнеса, вроде тебя.
Натал иронично взглянул на него:
— Если я правильно понял, ты предлагаешь нам заключить с тобой контракт?
— Старик, ты читаешь мои мысли, — подтвердил Гиацинт. — Почему бы и нет? Две огромные торговые шхуны и "Дельфиниум", не так мало для начала. Мои корабли — твой товар. Поставки в любые части света.
— Ты серьёзно? — нахмурился Натал.
— Абсолютно.
— Не знаю… А какие суда?
Гиацинт лукаво сверкнул глазами:
— Угадай. "Пальма" и…
— "Марсельеза"?!!
— Угу.
Натал расхохотался, потом, сдвинув брови, официально сказал:
— Ладно. Считай, договорились. Договора я с тобой подписывать не буду, вот вернёмся, обсудим всё и составим контракт. На отдыхе я делами не занимаюсь.
Пришла очередь смеяться Гиацинту. Взглянув на почтенного коммерсанта, он зажмурился и затрясся от беззвучного хохота:
— Старик, ну если это — отдых, то мы будем партнёрами на всю жизнь! И будет она о-очень короткой! — (Он оглянулся). — Виола, как тебе улыбается перспектива сидеть дни и ночи у окошка и ждать мужа из рейса?
Виола хмыкнула:
— Не сомневайся, я прослежу, чтобы акции компании достались нам поровну, и в отличие от нормальных жён моряков, буду мотаться с тобой по всему свету! Устраивает?
Муж пожал плечами:
— Не знаю. Это зависит от того, согласится ли наш любимый бразилец заключать контракт на троих.
— Нет, не соглашусь! — моментально, не задумываясь, ответил Натал. — С ней я буду иметь дело, а фрахт судов и твоё жалование пусть Виола оплачивает тебе из своей доли.
— Ничего себе! Дружба на коммерческой основе! — возмутился Гиацинт. — Акула бразильская!
— А ты как думал, — спокойно подтвердил Натал. — Тебя ведь деньги не интересуют, я знаю, а Виола будет надёжным партнёром. И тебе спокойней, и мне. Вам, господин капитан, предоставляется держать в руках всё, что касается непосредственно транспортировки товара. Без работы не останешься! Экипажи торговых шхун, это не сборище ангелочков, как на "Дельфиниуме", где все свои, и всё люди братья.
— Старик, кому ты рассказываешь? Я не младенец и на море больше десяти лет. Насмотрелся.
— Кому ты рассказываешь! — передразнил Натал. — Я только потому и согласен отдать тебе в руки судьбу всей компании. Ты меня знаешь: в делах — деловые принципы.
— А тебе известны мои принципы, и я тоже не решаю дела на отдыхе. Потом всё обсудим. После.
Амариллис вздохнула, спускаясь ближе к ним и обнимая Гиацинта и брата за плечи:
— А как же театр?
Граф повернул лицо к ней:
— Не волнуйся, солнышко. Если у нас не будет совпадать время гастролей, то есть же зима. У меня навигация закончится к ноябрю, а этот изверг — (кивнул на Натала) — не каждый ведь год сможет устраивать поставки в южном полушарии. Иногда будет время. Или заставь его купить театр и пусть финансирует гастроли сестре, — он мстительно взглянул на Натала: — И оплачивает мне фрахт судов за каждое турне. А чем дольше гастроли, тем лучше…
