— Тебя блять. Никто. Не спрашивал. Усвой это уже наконец, perra, — по слогам отчеканил пират и, грубо схватив меня за предплечье, буквально выволок из особняка.
Все попытки выдернуть руку из его цепкой хватки были тщетны, и в последствии даже вызвали смешок у этого ублюдка. Отойдя на приличное расстояние от особняка, меня швырнули на землю.
— Дальше донесешь свою задницу сама.
— Пошел ты!
Я быстро поднялась с колен, смеряя на мужчину гневным взглядом. Он же, в свою очередь, улыбался и смотрел на меня так, словно я выглядела в его глазах наивным ребенком, требующим у жадины в его лице конфетку. Я проигнорировала издевку в его взгляде и упрямо шагнула в сторону особняка, но пират, как и предполагалось, преградил мне путь, засунув руки в карманы.
— Ты не поняла меня, сука ты тупая? — грозно процедил он. — Садись в машину блять. БЫСТРО, — наклонился он ко мне, указывая пальцем на внедородник в нескольких метрах за моей спиной. — Быстро, пока я не пустил тебе пулю в лоб, amiga.
— Нет, я останусь здесь, — все так же твердо заявляла я.
Слезы уже давно высохли, оставляя вместо себя покрасневшие глаза и веки. У меня не было никакого желания пререкаться с пиратом: все, чего я хотела — это быть рядом с близким мне человеком и быть в курсе его состояния. Монтенегро же был серьезным препятствием…
Он, к слову, тоже уже был на пределе. В конце-концов, главарь пиратов не выдержал и привычно замахнулся на меня.
— НЕ СМЕЙ! — рявкнула я. — Не смей. Меня. Трогать! — я с силой сжала кулак пирата, поймав его на взмахе.
За такой выпад мои зубы должны были уже разлететься в разные стороны, а челюсть — истечь кровью… Но что-то его остановило и заставило внимательно вглядеться мне в глаза…
— Сука, Mary. Сколько же от тебя проблем, мелкая засранка! — наконец негромко выругался пират.
Спустя мгновение я почувствовала, как перестаю ощущать землю под ногами: я за доли секунды оказалась перекинутой через плечо мужчины, что, естественно, не могло остаться не прокомментированным мной.
— Отпусти меня! Я же сказала, я останусь здесь! ВААС!
Если бы не майка на пирате, я бы исцарапала ему всю спину. Я правда всем сердцем не хотела покидать Еву, седьмое чувство выло о том, что ничего хорошего из этого не выйдет. А гребаный ублюдок в лице Монтенегро этого либо искренне не понимал, либо ему было просто плевать на человечкие муки. Скорее всего, дело было во втором.
Ваас скинул меня на переднее сидение и, предчувствуя мое рвение вырваться из машины, тут же преградил мне путь, берясь за бортик машины и склоняясь ко мне, от чего я невольно запрятала голову в плечи.
— Сиди и не рыпайся. Еще один такой вброс, и я всех твоих любимых дружков, которых ты так рвешься спасти, выставлю в ряд в ебучем алфавитном порядке, накину им мешки на голову и буду отстреливать одного за другим, по очереди, просто так. Окей?
Такой аргумент смог меня угомонить: я тяжело вздохнула, отводя раздраженный взгляд от пирата. Дверь с моей стороны сильно хлопнула, так как мужчина вложил в этот жест всю накопившуюся злобу. Когда же Монтенегро занял водительское сидение, все, что я могла сказать ему, было негромкое, но искреннее:
— Какой же ты ублюдок…
— Ты такого стоишь, — усмехнулся мужчина и завел мотор.
***
Оказавшись в ненавистном мне лагере вновь, я была благополучно заперта в комнате главаря пиратов, в ожидании тяжелых новостей о состоянии Евы. Здесь я до второй половины дня плавилась от жары, что поднялась над островом, задыхалась от сухости воздуха, ибо пират был убежден, что я действительно могу попытаться сбежать из окна, несмотря на то, что его покои находились этаже так на пятом или шестом. Главарь пиратов без зазрения совести и капельки милости оставил меня здесь на весь день, плотно закрыв окна, настолько плотно, что моему ослабевшему от голода и нервов организму не удалось отпереть их.
Виновник торжества исчез на весь день, не оставив ни следа, ни малейшей информации о том, куда он смотался и как долго его не будет. Однако в этот раз я ждала этого ублюдка с нетерпением, обойдя по всему периметру его хоромы раз десятый: только он мог предоставить мне новости о моей подруге, поэтому я каждый раз с замиранием сердца бросала взгляд на входную дверь, стоило за ней послышаться чьим-то шагам. Но единственным, кто пришел за эти несколько часов, был незнакомый мне на лицо пират: он принес мне тарелку с супом и удалился, попутно с опаской пропустив в комнату большую кошку. Я приступила к трапезе, настороженно проследив за траекторией Адэт, но тигрица даже не взглянула на меня — она медленно и грациозно прошла к своему любимому месту у подоконника, где было чуток прохладнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так как я понятия не имела, сколько мне еще так просиживать задницу, я решила отвечься от тяжелых мыслей банальным чтением: я давно заприметила небольшую стопку книг на столе пирата, и мне стало интересно, что же его привлекает в литературе. Триллеры? Детективы? Психологические романы? А может, что-то научное или наоборот — из области фантастики? Я рассмотрела каждую книгу: все они были уже довольно старые, с пожелтевшими или выцветшими страницами, где-то они и вовсе были вырваны «с корнями». Возможно, эти книги изначально принадлежали вообще не Ваасу, а кому-то из его пленников, самых первых пленников, которых он осадил лет 8-10 назад, а заинтересовавшие его внимание произведения решил оставить себе. Но это было лишь моим предположением, от которого кстати холодок пробегал по коже: насколько нужно быть двинутым на голову, чтобы хранить вещи убитых тобой людей, спать возле них, смотреть на них каждый день и даже мысли не допустить, чтобы убрать их в какой-нибудь заброшенный чулан или попросту выкинуть, ведь они явно напоминают тебе о тех людях, которые со страхом смотрели тебе в глаза перед самой смертью…
«Ладно. Хватит лирики».
К сожалению, интересы главаря пиратов мне не было суждено узнать, ведь все книги были написаны на испанском языке, одна так вообще являлась творчеством французкого автора.
— Вот же полиглот, — усмехнулась я, пытаясь прочесть то, что написано на переплете толстой обложки, и попутно вспоминая о навыке Монтенегро пиздеть на стольких языках.
И я не могла не признаться себе в том, что в этом пират был мастером своего дела и что за такое умение его можно искренне похвалить. Единственной доступной для моего понимания книгой было какое-то произведение Стивена Кинга на английском языке, поэтому его я и взяла в охапку, чтобы рухнуть на постель пирата и погрузиться в захватывающий, пускай и мрачный, мир знаменитого писателя. Слово через слово я как-то понимала, о чем там было написано, суть была ясна, но атмосфера происходящего в главах никак не погружала в себя, так как у Кинга довольно сложный язык, особенно для тех, кто не является прирожденным носителем английского, в том числе и для меня.
— Адэт? Кс-кс-кс, — спустя какое-то время позвала я тигрицу.
Та подняла на меня свою полосатую морду, с интересом впившись в меня глазами и навострив большие кисточки ушей.
— Вот скажи, скоро придет твой мудак-хозяин? Я помираю от жары, — простонала я, обмахиваясь неинтересной, как оказалось спустя час чтения, книгой.
Тигрица только махнула хвостом, кладя голову на пол и периодически посматривая на меня исподлобья. Я вернулась к чтению и уже вскоре подобралась в главе, где были подробно описаны тела мертвых людей: цвет их кожи, запах из распахнутых ртов и их бездушный взгляд… В тот момент я убедилась, что читать эту книгу было не самой лучшей идеей, учитывая те опасения, которые меня так гложили на протяжении всего дня…
— Я больше не могу думать о ней! — вновь простонала я, отбрасывая книгу на кровать, и запустила пальцы в волосы, вспоминая о холодном, бездыханном теле Евы.
— Я схожу с ума…
Я откинулась поперек кровати, свесив голову с ее края, и тут же почувствовала, как кровь приливает к голове, делая мое состояние еще хуже. Но я пролежала так до пика, до самой точки кипения, пока не ощутила, как что-то мешает мне нормально вздохнуть — это был пузырек алой крови, который уже был готов вытечь из носа. Только тогда я пришла в себя и неспешно перевернулась на бок, возвращая голову на покрывало, и быстрым движением вытерла ладонью кровь из носа, чтобы, не дай Бог, не испачкать выцветшую простынь пирата. В противном случае, отборного трехэтажного мата и дальнейших шуток про ПМС со стороны Монтенегро было бы не избежать.
