Следовало поторопиться, не отвлекаясь ни какие праздники, однако ноги уже сами несли ее туда, где звучала музыка.
Рыночная площадь была полна народа. По краям стояли прилавки, где продавали пиво, эль и пирожки, а с помоста, на котором обосновались музыканты, изливалась, визжа скрипками и гремя кастаньетами, неудержимая сарабата. Далия очертя голову бросилась в это людское море, и тут же была унесена потоком. Она чувствовала себя легкой, свободной и счастливой, словно сбросила оковы, надетые много лет назад. Забыв про страдающую принцессу и вероломного альда, она лихо отплясывала, задирая, как положено, юбку. Когда она опомнилась и огляделась по сторонам, было уже темно. Внезапно ее взгляд выхватил стоящего возле прилавков с элем командора Рохаса, который наблюдал за ней с несколько озадаченным видом. Она весело махнула ему рукой, подзывая к себе. Через минуту командор уже был рядом, беззастенчиво оттеснив ее нынешнего партнера – кожевенника, судя по одежде. Тот окинул хмурым взглядом новоявленного соперника, и, видимо, придя к неутешительным для себя выводам, удалился.
Народные танцы Рохас танцевал гораздо лучше, чем придворные, во всяком случае, на ноги ей не наступал. Они неслись куда-то по волнам музыки, взлетали, падали и кружились. Лицо командора было непривычно веселым и счастливым, ее, вероятно, тоже. В какой-то момент она обнаружила, что он прижимает ее к себе, что вовсе не было предусмотрено танцем и даже мешало ему. Естественному продолжению хода событий помешала группа рослых детин с дубинками, окружившая их. В одном из них Далия узнала своего недавнего партнера по сарабате.
– Вот он, – заявил отвергнутый кожевник, обвиняюще указывая на командора пальцем. – Бей его, ребята!
Ребята не заставили просить себя дважды и бросились на обидчика своего товарища. Чьи-то руки попытались схватить Далию, однако она вывернулась и, сунув пальцы в рот, пронзительно засвистела.
– Эй, честные моренцы, на помощь! – завопила она. – Тут понаехавшие арлазяки бьют наших!
На площади, действительно, было много приехавших на ярмарку, несмотря на беспорядки, жителей других провинций, в том числе и из Арласа. Толпа немедленно заволновалась и пришла в движение.
– Бей арлазяков! – послышались крики.
Воспользовавшись возникшей суматохой, Далия схватила за руку уже немного потрепанного командора и потащила его за собой. В этот момент на площадь влетела стража, раздавая тумаки направо и налево.
– Вы не женщина, а стихийное бедствие, – сообщил ей командор, утирая рукавом кровь, когда они, наконец, выбрались из толпы. Он схватил ее за руку и, в свою очередь, потащил за собой.
– Могли бы и поблагодарить меня, – возмутилась Далия.
– Пренепременно, – буркнул Рохас, – подождите только, вернемся во дворец.
За прилавками их ждал паренек, держащий под уздцы лошадь командора. Тот бросил ему монету, усадил или, если выражаться точнее, закинул в седло Далию и вскочил в него сам. Они понеслись по темным улицам. Далия внезапно вспомнила про невыполненное поручение.
– Тан Рохас, – развернувшись к нему, проникновенно произнесла она, – прошу вас, не гоните так, мне страшно. К тому же, куда нам торопиться, ведь ночь так длинна.
Командор недоверчиво хмыкнул, однако перевел коня на рысь.
– Еще медленнее, – выдохнула она, – нам так внезапно помешали, так давайте сделаем вид, что мы на прогулке.
– Вы что, соблазняете меня? – хохотнул Рохас. – Не тратьте попусту время, я и так согласен.
– Я должна попросить у вас прощения, командор, – сказала Далия, почти касаясь его губ своими.
– За то, что опять заставили меня бегать за вами по городу? В вас наконец-то проснулась совесть?
– За это.
Она спрыгнула на землю и стремглав бросилась бежать в обратном направлении.
Рохас, отчаянно ругаясь, развернул коня и поскакал за ней. Далия шмыгнула в узкую щель между домами и стала боком пробираться на соседнюю улицу. Командор бросился было за ней, но застрял и разразился новой чередой ругательств.
– Куда вы собрались, глупая вы курица? Вы понимаете, что вам свернут шею где-нибудь в подворотне? – крикнул он.
– Я иду в квартал Наре, – ответила она, подумав, что его помощь, действительно, может понадобиться. – Будьте рядом и защитите меня, мой рыцарь!
Она выбралась наружу и побежала по направлению к улице Оружейников, граничившей с кварталом Нарэ, на которой жил треклятый Лозанн.
Однако в этот вечер, судя по всему, судьба была не на ее стороне. Она уже почти достигла цели, как в паре сотен шагов от заветной казармы из какого-то переулка вынырнула прямо перед ней совершенно разбойничьего вида троица. Разбойники заулыбались, что, видимо, означало, что они рады встрече.
– Славная козочка, – постановил один из них, демонстрируя, помимо радости, кривые зубы.
«Козочка» звучало, конечно, гораздо лучше, чем «курица», но Далию это мало утешило. Тем не менее, она деловито скрестила пальцы и сплюнула на землю. Это был тайный знак представителей моренского дна: воров, разбойников, проституток и убийц, по которому они распознавали своих собратьев, являвшийся также гарантией неприкосновенности. Так, по крайней мере, утверждала Ирена.
– Я своя, парни, отвалите. Иду к Большому Бузу, – заявила она, молясь, чтобы Ирена ничего не напутала, и главаря преступного сообщества звали именно так.
– Что-то я тебя раньше не видел… и не похожа ты на нашу, – с сомнением оглядывая ее, протянул разбойник с кривыми зубами. – Тряпки ишь какие…
– Это платье горничной, придурок! Я устроилась служить к одному жирному каплуну, которого мы скоро пощипаем. А сейчас мне надо к Бузу, так что убрали свои задницы с моей дороги!
Она попробовала двинуться вперед. Однако то ли разбойники так и не прониклись к ней доверием, то ли были по духу бунтарями и не признавали над собой власти короля воров, то ли Ирена что-то напутала (Далия почему-то склонялась именно к этому варианту), однако они и не подумали расступаться.
– Не так быстро, красотка, – сказал ей кривозубый, очевидно бывший у них за главного. – Мы тебя сами к нему проводим. Позже.
Осознав бессмысленность дальнейших переговоров, Далия ткнула его пальцем в глаз, развернулась и бросилась бежать, попеременно вопя во все горло «Пожар! Спасайся, кто может!», «Стража!» и «Командор, на помощь!», при этом мысленно костеря Ирену, что было, конечно, нехорошо по отношению к покойнице. Помимо шума открываемых окон и гула встревоженных голосов, проклятий и топота шагов за спиной, она слышала ясно различимый звук кинжалов, вынимаемых из ножен. Горожане же, убедившись, что никакого пожара нет, ничего страшного не происходит, всего лишь кто-то пытается кого-то зарезать, успокаивались и закрывали окна обратно. Однако удача все же не окончательно отвернулась от нее в эту ночь: внезапно раздалось цоканье копыт, и обессилевшая Далия нос к носу столкнулась со знакомой и почти родной злобной мордой вороного жеребца командора.
