— Потому, что я тебя люблю. Я вечность проведу с тобой Медовый месяц.
— Медовый месяц в Риме? Ты намерена жить в своем новом доме?
— Нет, любимый, я намерена жить у тебя.
— А как же Рим?
— В Рим мы будем приезжать на каникулы… детей. Если, конечно, они у нас будут.
— Будут… когда-нибудь потом. Так почему ты хочешь меня любить? Существует несколько причин, почему тебе не стоит делать этого.
— И каких же? Ну, первая, разумеется, Дарио. Единственный и неповторимый в своем роде.
— Спасибо, Деми. Ты очень добра ко мне.
— А как же? Ты мой муж, моя судьба, мое счастье, моя любовь. И все-таки, какие причины ты подразумеваешь?
— Я некрасивый, у меня не карие глаза, не стройное телосложение… Я уж не говорю о многочисленных недостатках характера.
— Недостатках? Ах, эти: хвастовство, ревность, как бы нечаянная ложь, подхалимство, стремление обратить на себя внимание, сексуальная озабоченность. Это все, милый мой? — Деметра обняла мужа за шею.
— Или есть еще что-то, что меня умиляет, приводит в восторг и состояние эйфории, а я еще об этом не знаю? Учти, я обожаю состояние эйфории! И, кроме того, тебе необходимо знать, что я — восторженная женщина. Многие мужчины считают это недостатком у женщин. Либо я нахожусь в состоянии депрессии, либо я влюблена и чересчур… счастлива. Кстати сказать, я впервые счастлива с тем, кого люблю.
— И это доказывает…
— И это доказывает, что ты и есть тот самый. Я еще так тебе надоем… со своей любовью!
— Вряд ли это случится! Я надоем тебе гораздо быстрее. Если еще и не удастся сесть на диету…
— Сесть куда?! — Деметра расширила глаза.
— Да я похож на пчелу Майю. Располневшую.
— Почему все мужчины так переживают из-за своего лишнего веса?
— Потому, что идеал всех женщин — тренированный спортсмен с мышцами. И Дарио… очень стройный.
— Если быть до конца откровенной, он худой. Тощий, как глиста. А глаза у него красивые потому, что голодные.
— Ему все время хочется секса. И в эту минуту он мечтает о тебе.
— А вдруг он просто жрать хочет, а? — Деметра рассмеялась.
— Ну, ты и выдумал, надо же! Кто бы мог предположить?!
— Что я толстый?
— Ты не толстый, а слегка полноват.
— Полнота у мужчин несексуальна.
— Дарио тебе сказал?
— Да, часто говорил.
— Жаль, что я об этом узнала только сегодня.
— А иначе?
— А иначе… взяла бы палку хорошую и… влетело бы ему как следует!
— Деми, ты умеешь драться?
— Я умею защищать тех, кого люблю. Это случается редко, но теперь, как выяснилось, случается. А почему еще ты надоешь мне гораздо быстрее?
— Потому что мне — 24, а тебе — 20.
— А-а-а! Так Дарио мне уже тоже надоел!
— Почему?
— Следуя твоим умозаключениям, ему-то — 34 года.
— 27.
— 34.
— Откуда ты это узнала?
— Когда я его еще любила, то интересовалась его биографией.
— Неужели?
— Нет. И зачем я это скрываю? Карло признался мне по телефону… уже давно.
— Давно — это… неделю назад, надеюсь?
— Давно — это через неделю после нашего с ним знакомства.
— Зачем?
— Повторил попытку пригласить на свидание.
— А ты?
— А я сказала, что у меня есть любимый друг, который в ближайшем будущем станет моим любимым мужем. И моя жизнь, наконец, изменится. Тогда я просто пошутила, чтобы Карло от меня отстал, а сейчас… Я считаю, это была интуиция.
— Что-то ты обманываешь меня, Деми, кошечка моя!
— И она уже изменилась.
— Каким образом?
— Посмотри по сторонам. Разве ты не видишь? Она превратилась в сказку! А ты пытаешься все испортить.
— Я?!
— Ты! Ты мне нравишься! Твои глаза, пусть они и синие, приводят меня в трепет! Кто тебе сказал, что я без ума от карих глаз?
— Ты влюбилась в Дарио… И еще раньше — в кареглазого и темноволосого Серджо.
— Братец постарался. Просветил, так сказать.
— Тео — замечательный брат.
— Нет. Ему нет цены, как шпиону.
— Деми!
— Разве не так? В каком возрасте у меня впервые начались месячные он, случайно, тебе не рассказал?
— Нет.
— Очень странно. А ты спроси!
— Ты говорила ему о таких вещах?
— Я вела дневник с 1994 года. Возможно, из любопытства он и туда засунул свой нос.
— Не любишь своего брата?
— Это он меня не любит, как я погляжу. Вечно пытается очернить тебя.
— Ему нравится Дарио.
— Мне, мне не нравится Дарио! Запомни это раз и навсегда!
— Ну, уж! Если бы он тебе не нравился, ты бы не пошла с ним в салон женского белья, не позволила ему себя трогать, а, главное, влюбиться в тебя! Но ты этого хотела! Хотела даже после того, как поняла, что он тебе больше не нужен! Даже после того, как узнала, что он старше тебя на 14 лет!
— И что из этого следует? Ему пора умереть?
— Ему пора жить… с тобой. И тебе уже пора… определиться.
— Сегодня утром я выбрала тебя. Мы даже поженились. И нет ничего предосудительно в том, что он старше меня, пусть и на 14 лет.
— Тебе нравится… Ваша разница в возрасте. Еще бы! Ты рядом с ним кажешься еще моложе и красивее, чем со мной! Тем более, что я выгляжу даже старше, чем он! И сейчас мы почему-то опять обсуждаем Дарио… вместо того, чтобы…
Деми улыбнулась и сказала:
— Ты сам начал цепляться ко мне… и к Дарио. И в наказание посиди пока на кровати, а я причешу волосы. Эта прическа делает меня старше, мне кажется.
— Красивая… прическа. Но ты… когда ты естественная, нравишься мне гораздо больше.
— Хочешь попросить прощение?
— Наверное, это бесполезно. Я из тех людей, кто не любит… или не умеет просить прощение.
— Это здорово. Потому, что такая же я. Я не вижу смысла извиняться, если кого-то обидела. Я стараюсь вести себя так, чтобы никого не обижать.
— Другие женщины говорили мне, что это плохая черта.
— Не смей упоминать при мне о других женщинах!
— Иначе…, - улыбнулся счастливый Декьярро.
— Иначе рискуешь вообще не дождаться брачной ночи! — в гневе воскликнула Деметра.
— Я тебя люблю! Если и был в моей жизни кто-то до тебя — она была не засчитана Господом Богом.
— Подумаешь, какая-то Валентина! Блондинка даже, голубоглазая.
— И кто тебе сказал об этом? Дарио, кто же еще?
— Она тебе звонила. Я изучала твой паспорт, а она поведала мне, что зря с тобой рассталась. Что имеем — не храним, потерявши — плачем. Так оно выходит? — Деметра напряженно смотрела в глаза мужу.
Декьярро с трудом заставил себя не наброситься на нее и не поцеловать. Ее грудь в лифе платья обещала такую страсть, что у него кружилась голова.
— Может, все-таки пойдешь причесаться?
— Зачем? Я тебе мешаю?
— Мешаешь… думать. В твоем присутствии я вынужден только чувствовать, хотеть и желать… тебя.
Деметра попятилась, заметив его горящие от страсти синие глаза. И достала расческу, села к туалетному столику и стала причесывать волосы. Декьярро устал ждать, когда она закончит и спросил:
— Ты не обиделась, что Дарио наврал тебе про свой возраст?
— Неприятно было, что он, как и все остальные, меня обманул и в то же время жаль его как-то. Глупая я! Опять попалась на обаяние, красоту мужчины и подумала, что кто-то может быть в меня по-настоящему влюблен.
— Дарио тебя любит.
— Но зачем обманывать?
— Очевидно, ему хотелось выглядеть моложе… рядом с тобой.
— Почему, ведь тогда он меня еще не замечал?
— Мужчина старается не упустить любую женщину, появившуюся на его пути.
— Что это дает?
— Уверенность в своей, мужской неотразимости. Ты ведь спросила, сколько ему лет.
— Да, я.
— И он понял, что интересен тебе. И ты отдашься ему, если он только попросит.
— Неправильный вывод. Я не отдалась ему даже тогда, когда он умолял меня с ним переспать.
— Ты — стойкая сторонница своих убеждений. Дарио не был ранее знаком с такими женщинами.
— Бог решил его познакомить со мной, чтобы он забыл о своем эгоизме.
— Бог познакомил его с тобой, чтобы этот неограненный алмаз узнал, наконец, что такое любовь.
— Не просто любовь, Декьярро.
— Да, Богом клянусь, настоящая любовь! И что? Тебе важно, чтобы он любил тебя по-настоящему?
— Мне важна только наша любовь, Кьярро! Я причесала волосы. Ты не хочешь поцеловать меня, любимый?
Кьярро встал так стремительно, что Деми была изумлена. Он подошел к законной жене сзади, очень нежно расстегнул крючки на платье и, подхватив ее на руки, отнес в постель. Покрывало на постели было желтое с серыми бантами.
— Я так понимаю, это твой заказ?
— Конечно. Не только твой отец способен тебя баловать подарками, а любезный друг Дарио — заставлять тебя восторгаться машиной настолько, что ты забылась и решила поцеловать его!
