белый, как полотно, Сандро.
— Сам слезешь, — буркнул недовольный Джулиано, нехотя выпуская из рук вожделенный предмет своей страсти.
Де Марьяно в нерешительности потоптался на краю пролома, кидая затравленный взгляд то вниз, то назад, затем развернулся и спустил в дыру ноги, следом показался его тощий афедрон[102] в щегольских серебристых панталонах, потом узкая спина и под конец художник повис на вытянутых руках, точно сушёная рыбина на бечёвке.
— Прыгай! — скомандовал де Грассо.
— Не могу, — испуганно проблеял Сандро, — руки не разжимаются.
— Вот морока с тобой! — обозлившись, Джулиано в сердцах шарахнул кулаком по опоре трибуны.
— А-а-а! — заныл висящий между небом и землёй де Марьяно.
— Прыгай, говорю. Тут не высоко, я могу тебя за пятки пощекотать.
— Не нА-а-адо.
— Сеньор Марьяно, кажется, там, наверху, кто-то уже танцует, — неожиданно воскликнула не растерявшаяся Кармина.
— Где-е-Е? — взвизгнул Сандро, и его посиневшие пальцы сами собой разжались.
Художник неуклюжим мешком повалился к ногам Джулиано и сеньоры Лацио.
Глава 32. Все беды из-за женщин!
Чуть ли не с боем прорываясь по узким, бурлящим от людского столпотворения улицам столицы, Джулиано в целости и сохранности доставил свою прекрасную спутницу к воротам палаццо герцога Армани. Бледный Сандро, прихрамывая, неотступно ковылял рядом. Раздосадованный глупостью и прилипчивостью художника, де Грассо поминутно злился и мысленно проклинал надоедливого идиота.
— Вот я и дома, — сообщила Кармина, в изнеможении привалившись встрёпанной головой к низкому порталу входа, перекрытому большими воротами, где фигуры ангелов с обнажёнными огненными мечами изгоняли с небес кричащих демонов.
— Слава богу! — выдохнул Сандро.
— Могу ли я надеяться увидеть вас снова, прекрасная сеньора Кармина? — спросил Джулиано, затаив дыхание.
— Вы очень дерзкий юноша, — лукавая улыбка утонула в уголках губ женщины, — и к тому же бессовестный.
Голубые глаза Кармины молнией стрельнули в сторону художника.
— Я не покину этого места, пока вы не назначите мне свидания, — сказал де Грассо.
Не обращая внимания на намёки сеньоры Лацио, он нежно взял красавицу за руку.
— Сеньор, я буду кричать, — горячо прошептала Кармина, медленно вытягивая ладонь из его крепких пальцев.
— Тогда я умру прямо тут, на ваших безжалостных глазах. Пускай наёмники герцога Армани разорвут меня на части, но я не отступлю! — воскликнул Джулиано.
— О боже, этого ещё не хватало, — проворчал Сандро, чуть отходя в сторону.
— Хорошо же, — бездонные глаза Кармины озарились какой-то потаённой мыслью, — через месяц я буду на свадьбе подруги — Селестии Боргезе, дочери Папы.
— Целый месяц без вас — это пытка! — простонал Джулиано.
— Ах, полно, сеньор, вы переходите всякие границы.
— Я готов погибнуть ради одного вашего взгляда! — воскликнул юноша, страстно осыпая поцелуями её руку.
Кармина смущённо затрепетала тёмными ресницами.
— Просто скажите, где я смогу вас снова увидеть? — расхрабрившийся Джулиано не собирался сдаваться.
— Через неделю, в субботу, я приду в капеллу Маджоре в десять вечера.
— Я непременно буду вас ждать!
— Прощайте.
— А поцелуй?
— Вы всегда добиваетесь своего?
— Я к этому стремлюсь.
Кармина Лацио привстала на цыпочки и запечатлела на щеке де Грассо невинное сестринское лобызание. Обманутый в надеждах Джулиано разочарованно вздохнул, но покорился воле жестокой дочери Кипиды, которая уже стучала подкованным каблучком бархатного сапожка в двери палаццо.
— Правда — она чудо! — воскликнул Джулиано в порыве чувств толкая художника кулаком в плечо.
— В перьях, — проворчал Сандро.
— Сам ты в перьях, — обиделся де Грассо.
— «Целый месяц без вас — это пытка!», «Тогда я умру прямо тут…», «…я носил бы вас на руках!» Тьфу! Где ты нахватался этой пошлости? — спросил де Марьяно, морщась, как от зубной боли.
— Девицам нравится, — обезоруживающе улыбнулся Джулиано.
— Глупым девицам… — художник нахохлился.
— До сих пор никто не жаловался, — де Грассо весело пожал плечами.
— Неужели же ты не видишь, что сеньора Лацио — испорченная кокетка?
— Много ты в этом понимаешь, — отмахнулся Джулиано.
— Да уж поболее тебя, — проворчал художник.
— Что-то я не вижу бесконечной вереницы любовниц за твоей спиной! — воскликнул обозлившийся Джулиано.
— Да и ты не очень похож на дона Жуана, — обиделся де Марьяно.
— Я не потерплю оскорблений от какого-то сопляка! — чёрные глаза де Грассо метали молнии.
— От сопляка слышу!
— Хорошо же, сеньор, я научу вас вежливости! — Джулиано схватился за рукоять меча.
Красивое лицо Сандро побелело, он отступил на шаг, но тоже положил руку на эфес игрушечной, в сравнения с оружием юноши, шпаги.
— Как вам будет угодно, сеньор, — прошептал художник, едва разжимая губы. — Вы знаете, куда присылать секундантов.
С этими словами Сандро круто развернулся на каблуках и скрылся в ближайшем переулке.
Кипя праведным гневом на молодого художника, Джулиано шёл по бурлящему городу куда глядят глаза, и глаза его глядели в сторону уютного кабачка «Последний Ужин».
В этот час трактир был до отказа переполнен народом и гудел, как потревоженный рой шершней. У крайней слева кариатиды, за столиком, по традиции облюбованным учениками де Либерти, сидел пьяный в дым громогласный де Ори в компании своего слуги и Жеронимо. Обрадованный встречей, Джулиано с трудом протиснулся к силицийцу.
— Садись, Ультимо! — дружелюбно взревел Ваноццо. — Выпей с нами! Гастон, освободи сеньору место.
— А чего сразу Гастон? — попытался возмутиться слуга. — Мне ещё вас в школу тащить опосля и так взопрел весь.
— Вот и постой, проветрись, — напутствовал Ваноццо, выпроваживая Гастона из-за стола лёгкой затрещиной.
Согнанный с насиженного места слуга с кислой рожей встал за спиной хозяина.
— Где Пьетро и Суслик? — поинтересовался Джулино, прикладываясь к кружке де Ори.
— В последний раз я видел де Брамини в компании Джоконды, — ответил за приятеля Жеронимо. — Суслик же останется на площади до тех пор, пока в фонтанах не иссякнет бесплатное пойло.
— Он там вроде танцевал, — сообщил де Грассо.
— Кто, Суслик? Не-е-е, Суслик не танцует под вульгарную крестьянскую музыку улиц, ему подавай орган и виолончели, — не согласился Жеронимо, с жадностью закидывая куски хорошо пропечённой баранины в широкий рот.
— Странно, я собственными глазами видел, как Спермофилус отплясывал на площади Святого Вита, — Джулиано в задумчивости пощипал густой ус.
— Если бы Пьетро был с нами, клянусь, он поставил бы все свои деньги против твоих, что это был не Суслик, — заверил Жеронимо.
— Да нет же, говорю тебе, он танцевал! — не согласился Джулиано…
Распалённый недавней перепалкой с молодым художником, юноша готов был сцепиться с кем угодно по любому пустячному поводу.
— А кто была эта краля, что сидела рядом с тобой и де Марьяно? — неожиданно поинтересовался Ваноццо.
— Кармина Лацио, — без задней мысли объявил Джулиано.
— Эх, хороша сеньоритка! Познакомишь? — поинтересовался приятель заплетающимся языком.
— Луиза Обиньи тебе сеньоритка! — возмутился де Грассо. — А
