— Можно начинать, Ваше Всемогущество, — сказал маршал, подтянутый пожилой шер в начищенной серебряной кирасе и феске с черно-серебряной кокардой.
Император в последний раз оглядел поле боя, чуть склонил породистую голову вправо, прицеливаясь, и объявил:
— Красный дракон пошел!
Совершенных очертаний дракон, запущенный умелой рукой, устремился к крепости, сея панику и разрушения в войске, а свита за спиной императора разразилась восторженными криками:
— Какой удар!
— Великолепное начало, Ваше Всемогущество!
— За вами не угнаться!
Элиас Кристис вместо ответа прищурился, подсчитывая потери противника.
— Семнадцать пехотинцев, три лучника и баллиста, — бесстрастно сообщил маршал.
— Восемнадцать, — спустя мгновенье уточнил младший законный сын императора, Лерма шер Кристис, одновременно с падением еще одной фигуры.
Император, не обращая внимания на восхищенные вздохи — Элиас Второй был, есть и будет лучшим игроком в Короля и Мага во всем Фьон-а-бер — протянул руку. Маршал подал ему оранжевый шар, превратившийся в дракона, едва коснулся императорской руки.
— Оранжевый пошел! — выдохнул Элиас Второй, запустив второй снаряд.
Половина кавалерии на левом фланге пала, одна из башен рухнула, раскатившись по газону ровными кусками дерева. Не устояла и нынешняя фаворитка, юная шера с очами томными, как сашмирские ночи, и станом тонким, как сашмирские минареты. Она ахнула и тихо проворковала что-то такое, что заставило непоколебимого императора оглянуться и дернуть углом рта в подобии улыбки.
Маршал протянул повелителю третий шар, но вместо того чтобы вернуться к игре, император нахмурился, продолжая глядеть в сторону дворца. Полторы дюжины придворных обернулись вслед за ним…
— Его Светлость маркиз Дайм шер Дукрист по повелению Вашего Всемогущества, — звонко объявил гвардеец в черно-серебряном мундире, встретивший Дайма у ворот Ольбе Кристис словами: «Немедленно к императору».
Под взглядами разодетых по последней моде придворных не успевший переодеться с дороги Дайм должен был сгореть со стыда, но этот балаган повторялся слишком часто, чтобы оставаться хотя бы забавным. А этот брезгливый взгляд сверху вниз в исполнении августейшего братца Лермы за двенадцать лет употребления затерся до полной потери вкуса. Так что Дайм всего лишь светло улыбнулся отцу, проигнорировав задранные носы, и отвесил предписанный этикетом поклон ненаследного принца — братец, ненавидящий любой намек на родство с «приблудным щенком», сжал губы и задрал нос еще выше. Единственным, кто обратил внимание не на серый камзол, а на тускло поблескивающий гадючий браслет — не считая шести изображающих столбы лейб-гвардейцев, оценивших весь магический арсенал Дайма еще на полпути от дворца до лужайки для игр — был маршал, и он же единственный улыбнулся императорскому бастарду не как вампир осиновому колу.
— Почему так долго? Подай мне желтого, — вместо приветствия велел император, указал на место между с собой и маршалом, и отмахнулся от свиты, тем же жестом приказывая активировать Полог Молчания. — И рассказывай.
Юная фаворитка, сводный брат с любовницей и прочие приближенные к императору персоны послушно отошли на дюжину шагов. Лиц Дайм уже не видел, но этого и не требовалось, чтобы догадаться об их чувствах. Все как всегда: отец никогда не упускает случая продемонстрировать сыновьям запасного наследника, а придворным — свои Длинные Уши и Тяжелую Лапу. Все пять месяцев, пока Дайм был в Хмирне, император в упор не замечал распущенных младшим принцем сплетен об опале и ссылке бастарда, но, судя по составу приглашенных сегодня на игру, слухи о глухоте, слепоте и маразме Его Всемогущества оказались несколько преувеличены.
— Наш августейший старший брат Ци Вей шлет Вашему Всемогуществу тысячу поклонов и наилучших пожеланий, — церемонно начал Дайм, но император дернул мохнатой бровью, выказывая все, что думает о церемониях. — Ци Вей доволен… — тут же сменил тон Дайм.
Пока он докладывал об успехах посольства, император мастерски запустил еще четырех драконов, что ничуть не помешало ему задавать каверзные вопросы и смеяться шуткам Ци Вея. На шестом, синем, драконе партия была окончена, а доклад плавно подошел к следующей обязательной стадии: выдаче срочных поручений.
— …не думаешь, что мне не терпелось тебя увидеть, — проговорил император, подкидывая в руке непригодившегося фиолетового дракона. Тот хлопал крыльями, завивал блестящий хвост кольцами и плевался длинными и очень красивыми струями пламени. — Ирсидские герцоги готовы сорваться с цепи, так что ты завтра же едешь туда. Заодно разузнай, что творится на границе с Маркой. Донесениям этих дармоедов я не доверяю ни на ломаный динг!
При слове «дармоеды» маршал, ожидающий в двух шагах с оставшимися черным и белым шарами в сетке, усмехнулся в усы. Вне игры «Король и Маг» герцог Лайен, светлый шер воздуха категории терц, был секретарем императорской Канцелярии, начальником тех самых дармоедов и заместителем Дайма. Также герцог ведал всеми официальными делами. К счастью — или в подтверждение императорского таланта ставить нужных людей на нужное место — герцог Лайен не страдал воспалением амбиций и спокойно принял зеленого мальчишку как официального начальника. «Работы хватит на всех», — было его любимой присказкой.
— Как я уже докладывал, Ци Вей поручил мне лично доставить подарки кронпринцам и королю Валанты, — напомнил Дайм. — И ситуация в Валанте требует пристального внимания.
— Вот и займись. По дороге в Ирсиду, — кивнул император и жестом велел снять Пролог Молчания. — Мы желаем посмотреть подарки нашего августейшего брата Ци Вея за обедом, — громко распорядился он и добавил для принца Лермы: — А завтра мы с вами, дорогой сын, разыграем партию Первый Дракон — Полуденная Марка, сражение на острове Карудо. Надеюсь, вы помните диспозицию.
— Разумеется, отец! — Принц просиял и направился к императору. — Для меня большая честь…
Дайм посторонился: первый цирковой номер окончен, можно передохнуть. Но Его Всемогущество еще не достаточно развлекся. Продолжая милостиво улыбаться младшему принцу, он резко подкинул последний шар-дракона вверх и скомандовал:
— Враг!
Ледяная игла сорвалась с руки Дайма прежде, чем он успел оценить шутку. Мгновеньем позже в шар полетел нож принца Лермы — чуть медленнее заклинания, но для условно-шерской категории очень, очень хорошо. Лучше мог бы метнуть разве что один из големов лейб-гвардии, но в отсутствии реальной опасности они даже не пошевелились, только лейтенант Диен уставился немигающим бирюзовым взглядом на Дайма. Когда-то от подобного внимания сводного брата, такого же бастарда, но не имеющего дара, Дайма бросало в дрожь. Не потому, что боялся: в прямом столкновении у шера-дуо неплохие шансы даже против голема-убийцы. А потому что слишком уж похожи глаза Диена на те, что Дайм каждое утро видит в зеркале, и слишком короткий шаг отделяет самого Дайма от превращения в следующего лейтенанта лейб-гвардии, голема с именем-руной Жакль. Но человек привыкает ко всему.
