— О Руне? — переспросил Халиф. — Ты считаешь, я сидел бы здесь, если бы не Руна? Зачем, по-твоему, я вообще во все это ввязался? Зачем познакомился с парнем, который толкал светлых эльфиек вампирам-богачам? Зачем продолжил, хотя понимал, что могу угодить в тюрьму?
— Интуиция подсказывала, что в тюрьме ты познакомишься с Умаром, а он представит тебя восточному королю работорговцев? — улыбнулся Змей.
— Затем, что у меня было две сестры и брат. А наш отец пустил себе пулю в лоб, но перед этим на пару с матерью сделал все возможное для того, чтобы разрушить свой бизнес, растратить состояние и оставить нас в долгах. У меня был выбор: поднимать его бизнес из руин, перебиваясь с хлеба на воду, или зарабатывать деньги иначе. И я свой выбор сделал. Признаю, не самый мудрый, но прошлого не воротишь.
— Ладно, Халиф, не заводись, — примирительно сказал Северин. — Если уж на то пошло, с трудом представляю тебя в роли бизнесмена-ювелира. Пара лет — и ты бы взвыл от скуки.
Ливий взял со стола холщовую сумку и заглянул в нее.
— Тогда я был другим, — произнес он задумчиво. — Мне нравилось возиться со счетными книгами. Это меня успокаивало.
— В перерывах между уличными драками и битьем морд наглых парней, которые косо смотрели на твоих сестер.
— Значит, я должен был улыбаться в ответ на оскорбления и до конца своих дней прятать голову в песок, как папаша? По-твоему, это правильно?
Северин вздохнул и положил ногу на ногу.
— Не знаю, правильно или нет, приятель, но у тебя явные проблемы с фигурой отца, как сказал бы какой-нибудь мозгоправ. Вроде бы мы это уже обсуждали, а?..
Ливий достал из сумки маленький брезентовый сверток и начал развязывать скреплявшую ткань бельевую веревку.
— Как это работает? — спросил он у Сезара.
— Взрывчатка лежит в металлической коробке размером чуть больше сигаретной пачки, — начал объяснять брат Эоланты. — Похожа на маленький кусок пластилина, в который вставлены провода. Коробка набита мелкими острыми гвоздями и шариками из храмового серебра, но нужды в них не будет, если бомбу прикрепить под днище автомобиля или спрятать под капот. Идеальное место — поближе к бензобаку. Ты должен открыть коробку, вставить красный провод в единственное оставшееся свободным гнездо, несколько раз повернуть колесико часов внутри коробки, убедиться в том, что стрелка начала двигаться и закрыть крышку.
— А потом?
— А потом тебя есть ровно минута. Помолись и беги так быстро, как еще никогда не бегал.
***
Гектор Минц сидел в плетеном кресле у входа в знакомое Ливию кафе, держал в руках большую глиняную чашку и с наслаждением подставлял лицо солнечным лучам. Выглядело это странно, и не только потому, что наручные часы показывали начало второго после полудня. На румыне были плотные джинсы и свитер под горло. Халиф, изнывавший от жары в легких парусиновых туфлях и костюме из тонкого льна, отдал бы все за глоток холодной воды — и при взгляде на давнего врага Аднана это желание стало невыносимым.
— А вот и подружка Змея, — весело рассмеялся Гектор. — Обыщите даму, ребята, только не лапайте ее сверх меры.
Ливий поднял руки, позволяя одному из телохранителей румына обшарить свои карманы.
— Ничего нет, — заявил громила. — Только паспорт.
— А бумажник?
— Бумажника нет.
Гектор поставил кружку на землю, выпрямился, упер руки в колени и одарил Халифа проницательным взглядом.
— Не знаю, что за игру ты затеял, парень, но она мне не нравится.
— Я забыл бумажник в машине.
— И где же твоя машина?
— Сломалась. Что-то с двигателем, я не разбираюсь в автомобилях. Пришлось поймать попутку, леди была очень мила и подбросила меня вон до того перекрестка. — Ливий вытянул руку и указал в нужном направлении. — Она торопилась, и я решил не настаивать. Прошел несколько сотен метров, но это лучше, чем отмахать по жаре пятикилометровый марш-бросок.
Глаза румына, напоминающие зеленоватое бутылочное стекло, превратились в крохотные щелки.
— Ты забыл бумажник, но взял паспорт. Странный выбор. На твоем месте я первым делом проверил бы, со мной ли мои деньги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Но вы не на моем месте, мистер Минц. Я постоянно забываю бумажник. А паспорт всегда ношу с собой. Вдруг придется спешно уехать за границу, вы понимаете. Специфика бизнеса.
Обыскивавший Халифа телохранитель отвел руку для того, чтобы угостить его подзатыльником, но Гектор небрежным жестом остановил подчиненного.
— Ты не маленькая сучка, ты клоун, — вынес вердикт румын. — Впрочем, чего я ожидал? На моей памяти Аднан никогда не умел выбирать себе помощников.
— Вы можете говорить обо мне все, что вам вздумается, мистер Минц, но предлагаю сделать это в прохладном кафе. Я бы не отказался от стакана воды, да и вы, наверное, уже согрелись?
— У тебя «феррари-250», верно? — продолжил Гектор, проигнорировав сказанное. — Модель 1963 года, если не ошибаюсь?
— Верно.
— И как ты оставил такую красавицу на дороге без присмотра?
— Вряд ли кто-то покусится на нее в такой глуши. А даже если покусится и сможет каким-то чудом завести двигатель, порадуюсь за счастливчика. Давно хочу ее сменить. Так что насчет воды?
Переступив порог кафе, румын огляделся, неспешно подошел к растопленному камину и с видом царственной особы опустился на предложенный телохранителем стул.
— Воды моему гостю, — распорядился он. — Итак, мы договорились о встрече, и ты пришел. Явился раньше на полчаса, несмотря на сломавшуюся машину. Пунктуальность в своих партнерах я ценю. Ты сделал маленький шаг, и до того, чтобы стать одним из них, осталось всего ничего. Скажем… еще девять тысяч девяносто девять шагов?
Официантка принесла Ливию стакан с водой и долькой лимона.
— Я подумал над вашим предложением, мистер Минц. И тоже хочу вам кое-что предложить.
— Все твои предложения я выслушал в прошлый раз, мелкий поганец. Советую выбирать слова перед тем, как ты снова откроешь рот. Условия здесь ставлю я.
— Конечно, мистер Минц. — Халиф сделал глоток воды, сел напротив Гектора и отодвинул свой стул подальше от камина. — Но я все же выскажусь, если позволите. Я знаю…
— Еще одно слово в таком тоне — и я прикажу своим людям накормить тебя пылающими углями.
— … что у вас есть связи и на американской таможне, и среди американских наркоторговцев, — продолжил Ливий, сохраняя спокойное выражение лица и неотрывно следя за парой телохранителей, замерших возле румына. — Наш план по сбыту кокаина ненадежен, вы были правы. И ни один из нас не горит желанием сесть в тюрьму, а я уж тем более не успел по ней соскучиться. Вот мое предложение, мистер Минц. Вы получите пятьдесят процентов от денег, которые заплатят нам покупатели живого товара. Если вы поделитесь вашими контактами с людьми в Штатах, половина прибыли от сделки по продаже кокаина тоже будет принадлежать вам.
Гектор медленно откинулся на спинку стула.
— Не тяни, малыш. Расскажи мне, в чем тут подвох.
— Я хочу, чтобы вы лично гарантировали безопасность моих друзей. Ни один из них не попадет в тюрьму, ни один из них не отхватит пулю. Они вернутся сюда живыми и невредимыми. Я знаю, что вы можете дать такие гарантии. У вас достаточно влияния даже на американских политиков.
Румын надменно выгнул бровь.
— Возможно, я смогу дать такие гарантии. — Он сложил пальцы под подбородком и легко наклонился вперед. — Но какие гарантии дашь мне ты? Помимо слова, которое так часто давал Аднан — и которое не стоит и выеденного яйца?
— Вашей гарантией буду я.
Гектор улыбнулся и поболтал остатки напитка в своей кружке.
— У прихвостня папочки Аднана, готового всадить нож в спину даже лучшему другу, есть слово? И он сдержит его, как и подобает мужчине?
— Я не буду в чем бы то ни было убеждать вас и не говорю, что вы должны мне верить. Северин и Сезар займутся своей работой, а я останусь здесь. Я не отойду от вас ни на шаг до тех пор, пока вы не получите все деньги до последнего цента.
