образе Стража.
От одной мысли об их драке во время парада Адриану хотелось рычать от злости. Кошмар столько раз сбивала его с толку и переигрывала. Сейчас он был рад – точнее, вне себя от счастья, – что Нова все же не злодейка, но вместе с тем его мучила мысль, что реальная Кошмар по-прежнему на шаг впереди него.
– Ладно, – пробормотал он, осматривая зеркала и расставленные ловушки. – Пять уже здесь. Осталось всего-то тринадцать.
Адриан уже вышел в коридор, когда скрип половицы наверху заставил его замереть.
Кровь мгновенно прилила к лицу – он прислушался, пытаясь уловить признаки жизни в старом особняке, – но все было тихо. Вытащив из кармана маркер, Адриан на цыпочках направился к лестнице. Стук собственного сердца казался единственным звуком в доме.
Вспомнив мимоходом, как однажды ему влетело от мамы за то, что изрисовал стену в квартире, Адриан быстро изобразил на белых обоях оружие. Не пистолет и не ружье – он всегда был горе-стрелком. Нет, он набросал что-то вроде каминной кочерги с опасно заостренными концами. Затаив дыхание, он отделил орудие от стены и схватил его одной рукой, держа маркер наготове в другой. Может, так он сумеет обойтись без брони Стража – меньше всего Адриану хотелось бы метать огненные шары в собственном доме.
Он стал крадучись подниматься по лестнице, зная, на какие ступеньки нельзя наступать, чтобы те не заскрипели. Перед лестничной площадкой он остановился, осмотрел правый коридор, но не увидел ничего, кроме темноты и закрытых дверей.
А вот двойная дверь в комнату родителей была приоткрыта. Не вспомнив, была ли она открыта раньше, Адриан неслышно проскользнул внутрь. Свитер на спинке кресла, книги и газеты на тумбочке. Зная, что во встроенном шкафу есть зеркало в полный рост, Адриан готовился увидеть свое отражение среди костюмов, плащей и сапог – и все же вздрогнул. Кажется, он никогда больше не сможет смотреть в зеркало спокойно, как раньше.
Казалось, все было на своих местах.
Адриан закрыл дверь шкафа и привязал к ручке колокольчик. Если Кошмар явится через зеркало и попытается открыть дверцу, он немедленно об этом узнает. То же самое он проделал с дверью основной ванной, где еще не снял зеркала, – потом снова замер и прислушался.
Тишина.
Он уже начал думать, что шум ему послышался, но тут в коридоре раздался глухой стук, словно что-то упало.
С отбивающим отчаянный ритм сердцем, Адриан подкрался к двери и положил ладонь на ручку.
Помедлил, стараясь овладеть собой.
А потом рванул дверцу на себя, выставив перед собой кочергу.
Первое, что бросилось ему в глаза – большое окно позади стола. Оно было распахнуто, шторы колыхались на ночном ветру. Внезапно оказалось, что на улице оглушительно шумит дождь. Выругавшись, Адриан кинулся к окну, вгляделся в газон – не осталось ли следов. Осмотрелся – не мелькнет ли где тень девушки, умеющей весьма искусно скрываться.
За спиной раздались шаги, едва слышные из-за шума дождя.
Развернувшись стремительно, как пружина, он лишь успел заметить, как силуэт (черный, как же иначе) метнулся в коридор.
– Эй, ты!
Адриан припустил следом. Кошмар вбежала в хозяйскую спальню и захлопнула дверь у него перед носом. Взревев, он дернул дверь, готовясь нанести удар или метнуть свое оружие на манер копья. Одновременно татуировка на правой руке вспыхнула белым, готовясь обездвижить злодейку энергетическим лучом.
Звякнул колокольчик – Кошмар, опередившая Адриана на дюжину шагов, распахнула дверцу шкафа и, не оглядываясь, рванулась вперед. Под мышкой у нее были какие-то папки.
Энергетический луч или копье? Решение заняло у Адриана доли секунды.
Он мог убить ее. Покончить с ней, прямо сейчас.
Секунда. Адриан вскинул руку и прицелился.
Выронив листок из папки, Кошмар прыгнула и скрылась в зеркале в шкафу, как раз в тот момент, когда из его татуировки вырвался ослепительный луч.
Вырвался – и ударил в стекло. Зеркало разбилось вдребезги, осколки разлетелись по ковру, осыпали висевшую на плечиках одежду. А некоторые наверняка попали в аккуратно расставленные ботинки родителей.
Ругаясь на чем свет стоит, Адриан швырнул вдогонку кочергу. Ударившись о доску, к которой крепилось зеркало, она пробила к ней дыру и застряла.
– Черт, черт, черт, – бормотал Адриан, дезактивируя татуировку лазера и обеими руками приглаживая волосы. Забравшись в шкаф (хорошо еще, что он был обут, и стекла хрустели под подошвами), он уже собирался вытащить кочергу, но передумал. Ни к чему – так он, по крайней мере, сумеет объяснить, как разбил зеркало.
Все еще злясь и на злодейку, и на себя, Адриан поднял с пола листок, оброненный Кошмар. Что, интересно, снова привело ее в их дом? Он ожидал увидеть какой-нибудь чертеж, план Штаба или лабораторные данные по Агенту N. Или список домашних адресов Отступников, активных членов организации.
От одной мысли о том, что ходящая свозь зеркала узнает, где живут его друзья, Адриана прошиб холодный пот.
Он перевернул листок… И с удивлением увидел нечто совершенно иное.
Это был рисунок.
Щурясь, он присмотрелся к наброску, сделанному карандашом и маркером. Его собственный детский рисунок – попытка изобразить монстра, который годами являлся ему в ночных кошмарах. Мама когда-то посоветовала ему таким образом избавляться от ночных страхов – если их нарисовать, то мозг усвоит, что это лишь игра воображения, и бояться нечего.
И он рисовал монстра – столько раз, что сбился со счета, – но кошмары не становились менее реальными.
Смяв лист в кулаке, Адриан вернулся к себе, чтобы понять, что еще похитила Кошмар. Ясно же, детские картинки – это для отвода глаз, что-то, что она прихватила случайно, вместе с основной добычей, за которой явилась.
Но все ящики письменного стола были закрыты. Бумаги на столешнице лежали аккуратными стопками. И книги на полке стояли плотно. Здесь ничего не тронули.
Ничего, не считая одной-единственной коробки, которая обычно была задвинута в самый угол нижней полки, но сейчас стояла на полу. Опустившись на колени рядом с ней, Адриан просмотрел оставшиеся в ней бумаги – его детские рисунки, которые бережно сохранили родители.
Какое дело до них Кошмар?
Он уже добрался до дна коробки, когда вдруг его поразила мысль.
Ужасная мысль.
Взмокнув от догадки, Адриан снова перебрал стопки, надеясь, что ошибся. Что, возможно, он проглядел их, что они вообще хранились где-то в другом месте.
Но нет – они исчезли.
Кошмар забрала его комиксы. Три выпуска «Мятежника Z», которые он придумал и нарисовал в детстве. О мальчике, на котором безумный ученый ставил бесчеловечные опыты, и в результате чего у первого
