схватить ее за руку, державшую арбалет.
Эвьет поняла, что время для разговоров кончилось. Она развернулась
и со всей силы ударила его сапогом по голени (я уже успел рассказать ей,
что кость в этом месте фактически не защищена мышцами, и такой удар
весьма болезненен). Компленец, скривившись в мгновенной гримасе,
выплюнул грязное ругательство и невольно ослабил хватку. Девочка
вырвалась, но в тот же миг он достал ее ударом ноги, и Эвьет упала на
камни.
— Ах ты ублюдок! — рявкнул я, бросаясь с мечом вперед. Тот тип, что
пытался преграждать мне путь, размахивая ножом, был вынужден шарахнуться
в сторону, и вовремя — он разминулся со смертью всего на пару дюймов.
При этом он запнулся пяткой о камень и грохнулся на мостовую. Очень
хорошо. Но противник Эвелины уже успел навалиться на нее, не давая
подняться. Щелкнула тетива арбалета, но из такого положения баронесса не
смогла прицелиться, и стрела ушла в воздух, никого не задев.
— Брось меч! — крикнул мерзавец мне, прижимая нож к горлу девочки.
Ах, так. Ну что ж, твари, вы сами выбрали свою судьбу. Вам осталось
жить всего несколько мгновений.
Я остановился и, хотя и не стал бросать меч на мостовую, быстрым
движением отправил его обратно в ножны.
— Все, — успокаивающе сказал я. — Вы хотите денег? Сейчас я отдам
вам деньги, — и сунул руку под куртку.
Но в этот миг Эвьет, полузадавленная прижавшим ее к брусчатке
громилой, сумела все-таки поднять голову и крикнуть: "Дольф, сзади!"
Когда я рванул с мечом к ней на выручку, это не было мгновенной
вспышкой безрассудства. Да, я был здорово зол, но в то же время вполне
отдавал себе отчет в своих действиях. Я понимал, что открываю неприятелю
спину, но учитывал и местоположение каждого из врагов. В тот момент,
когда я остановился и полез под куртку, я знал, что в ближайшее
мгновение никто из них не успеет приблизиться настолько, чтобы нанести
удар — а следующего у них уже не будет.
Однако я не ожидал, что парень просто-напросто бросит мне в голову
свою дубину.
Я успел начать поворачиваться и одновременно, еще не видя
опасности, уклоняться. Успел увидеть и понять, что именно в меня летит.
Успел уйти от прямого удара, который, вероятно, раскроил бы мне череп.
Но не успел уйти и от удара по касательной — а дубина была все-таки
изрядно тяжелой.
Свет померк.
— Господин барон!
Барон? Я в гостях у какого-то барона? Или не в гостях, а…
— Дайте еще флягу!
Что-то булькает, льется мне на лоб, затем в рот. Надеюсь, не
спиртное и не какая-нибудь иная отрава. Нет, чистая вода. Тепловатая,
правда. Но все равно хорошо. Я жадно глотаю, кашляю, моргаю несколько
раз. Расплывчатые пятна внезапно обретают резкие очертания. Надо мной
синее небо и редкие облака. А несколько ниже — довольно немолодое уже
загорелое лицо с вислыми усами и плешивым лбом. Брови выгорели на
солнце, светлые волосы вокруг плеши срезаны очень коротко, но все же не
наголо — а может, успели отрасти после последнего бритья. В руке у
склонившегося надо мной фляга, но на нем кольчуга и стальные наплечники.
Солдат.
— Очнулись, господин барон? Как вы себя чувствуете? Голова не
кружится?
Вроде бы нет, по крайней мере, пока я лежу. Но ноет. Должно быть,
изрядная гематома. Точнее, целых две: с одной стороны меня огрело
дубиной, другой я приложился о камни при падении. Я протягиваю руку
потрогать и натыкаюсь на довольно грубую ткань повязки.
— Просто ссадина, ничего страшного, — поясняет вислоусый. — Я
промыл и перевязал. Я, изволите видеть, исполняю при отряде роль лекаря.
Коллега, значит. Вот уж кто точно университетов не кончал. Просто
старый солдат, освоивший, во многом методом проб и ошибок, смежную,
весьма полезную для солдата профессию. Обычное дело.
Я упираюсь локтями в землю — или на чем там я лежу? кажется,
брусчатка, только под головой что-то мягкое — и делаю движение
подняться. Вислоусый помогает мне сесть. В первый момент перед глазами
начинают роиться темные точки, но затем слабость проходит. Нет, голова
не кружится, и тошноты нет. Кажется, отделался легким испугом.
Я кивком благодарю "коллегу" за помощь и оглядываюсь по сторонам. Я
все еще на площади в Комплене. Но теперь вокруг солдаты. Похоже,
небольшой конный отряд. Ага, и Верный тоже здесь! Двое спешившихся
кавалеристов осматривают его с явным почтением. А рядом еще один
рыцарский конь — без собственных доспехов, которые по карману немногим,
но в остальном в полном боевом оснащении — к седлу приторочены копье и
пятиугольный щит с дворянским гербом. Должно быть, командира отряда… а
где же он сам? Я поворачиваю голову в другую сторону и вижу сидящего в
седле знаменосца. Ветра нет, и тяжелое знамя бессильными складками висит
на древке. Но в его цветах ошибиться невозможно.
Серебряное с черным.
— Эвьет!
Я резко вскочил, не думая, что расплатой за подобную прыть может
быть новый обморок. Действительно, в глазах потемнело, но вновь
ненадолго. Я оглядывался по сторонам. Девочки нигде не было.
— Эвьет!!!
Я вновь обернулся к солдату, только что оказывавшему мне помощь. Он
подался назад, удивленно вздергивая брови — должно быть, выражение моего
лица в этот миг не располагало к близкому общению. Я бы, наверное,
схватил его за грудки, не будь он в кольчуге.
— Где она?! Где девочка?! Что вы с ней…
— Я здесь, дядя!
Эвелина шла ко мне, выйдя из-за дерева в сопровождении нескольких
воинов. Но арбалет в ее руке в еще большей степени, чем улыбка на ее
лице, убедил меня, что это — почетный эскорт, а не конвой.
— Представь себе, — начала она рассказывать еще по пути, — они
пытались забрать мой арбалет! Мол, "мы подержим это у себя, пока ваш
дядя не очнется, а то вы можете случайно пораниться!" Нет, ты
представляешь? "Случайно пораниться!" — она прыснула. — Пришлось
преподать им небольшой урок стрельбы. А вот мои трофеи, — она подняла
кулак, в котором был зажат целый пук арбалетных болтов. — За каждую
истраченную стрелу — и попавшую в цель, само собой — я брала с них
четыре. Продешевила, наверное, — вздохнула она.
Один из сопровождавших ее выделялся среди прочих кованым
нагрудником поверх кольчуги и похожим на ведро глухим рыцарским шлемом,
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
