Чеслав и Кудряш не стали сознаваться, что ловушку на соплеменника-нелюдя соорудили именно они, предвидя, что открытие такой правды может вызвать попытку кровной мести. А поскольку место это было уже почти на границе их угодий, то и установить ее вполне могли и чужаки.
Кудряш необычно для себя сдержанно и скупо растолковал соплеменникам, что они с Чеславом, погнавшись за оленем, обнаружили Стояна уже мертвым. Знал — в пылу охоты мало кто мог заметить, так ли это было на самом деле.
Неся на себе тушу небольшого олененка, Чеслав шел среди ватаги возвращающихся с добычей в городище охотников. Впереди на ношах, сделанных из веток, мужи несли погибшего Стояна. И молодой охотник, наблюдая, как покачивается тело его поверженного врага, пронзенное, безвольное, а потому уже не несущее опасности, тем не менее становился все более хмурым и задумчивым.
Первый укус сомнения — крохотный, не больнее комариного, но все же ощутимый — он почувствовал, как только стала стихать радость, что удалось осуществить задуманное и найти того, кто своими злодеяниями держал в страхе всю округу. Почему-то память выхватила из мутного водоворота еще совсем свежих событий лицо качающего головой Стояна — лицо, на котором была мука, недоумение, удивление, но, как теперь вспомнилось Чеславу, совсем не было ненависти. Почему же этот муж, так долго желавший ему погибели, боявшийся разоблачения, не выказал злобы, видя своего соперника живым и торжествующим, в то время как сам прощался с жизнью? Или это грядущая смерть примирила его? Но нет, Стоян не был малодушным человеком. Значит, было что-то другое...
И тогда уже с холодным разумом, последовательно и обстоятельно, Чеслав стал вспоминать все малейшие подробности происшедшего на охоте.
Лесная чаща... Вот он подошел к ранее прибывшим к месту охоты мужам... Брошенный в его сторону недовольный взгляд дядьки за то, что нарушил его наставления: не выходить из городища... Дружественный подбадривающий удар по плечу Кудряша, и его едва заметная хитровата я улыбка заговорщика... Крепкая фигура Стояна среди прочих соплеменников, и хмурый взгляд, скользнувший по Чеславу... Вот они ватагой стоят вокруг Сбыслава, который указывает, кто из мужей и отроков станет в засадах лучниками, а кто пойдет в загонщики... Вот они расходятся крадучись, чтобы не спугнуть осторожных оленей, по своим местам, беря дичь в круг... Стоп!
И тут Чеслав ощутил уже не комариный укус, а резкий удар сродни Перуновой стрелы, что со всего своего бешеного лета, пронзив сознание, саданула его...
Стоян ведь был среди охотников, которые поджидали оленей в засаде с луками! А значит, находился с той же стороны, что и он. А стрела, выпущенная в Чеслава, прилетела со стороны, откуда гнали оленей, со стороны загонщиков. Выходит, что Стоян не мог быть тем скрытным стрелком... Да, но гнался-то за ним Стоян! Почему он? Зачем? И если он не мог стрелять в Чеслава, то наверняка там был кто-то еще, кто это сделал... Кто-то очень хитрый и дальновидный. И, кажется... кажется, Чеслав догадывался, кто бы это мог быть. Точнее, его подозрения падали не на одного человека, а на нескольких.
Случайные слова Желани, дочки Хрума, а после и схожие с ними отрока Блага подсказали Чеславу возможную причину гибели чужаков и соплеменников и навели его на мысль, кем эти злодеяния могли быть совершены. Но он не знал наверняка, кто это был. И теперь выходило, что выявить его, несмотря на все усилия, снова не удалось. Как же быть?
Между тем растянувшаяся неспешной змеей ватага охотников уже выходила из леса к городищу.
Пребывая в задумчивости и оттого глядя больше себе под ноги, чем по сторонам, Чеслав не сразу заметил, как, отделившись от стены частокола, опоясывавшего селение, в сторону их отряда быстрым шагом направилась Руда. Добежав до головы ватаги, где мужи несли тело Стояна, она на миг остановилась и широко открытыми от удивления и испуга глазами уставилась на страшную ношу, но тут же, очевидно, вспомнив о чем-то важном, отыскала взглядом Чеслава и, дождавшись его, пошла рядом.
— Вот ждала тебя, Чеслав... — заговорила она почему- то совсем тихо.
Только после этих слов молодой охотник заметил ее появление и вопросительно взглянул на деву.
— Отец велел разыскать... — пояснила Руда.
— Старый Сокол объявился? — светлым лучом блеснула новость на хмуром лице Чеслава.
Руда утвердительно кивнула:
— Велел тебя к нему привести. И наказ дал: не мешкать!
Весть была неожиданной и в самом деле хорошей. Старый Сокол, едва оправившись от тяжелой раны, по словам дочери, отправился в лес и пропадал там уже немало времени. Чеслав даже беспокоиться стал, поскольку подозревал, что наставник ушел в лесную чащу, чтобы выполнить его просьбу, о которой шла речь еще до того, как они с Кудряшом отправились в селение Хрума. И вот, хвала Великим, старый охотник, кажется, вернулся в родное городище.
Чеслав, что-то тихо сказав шедшему рядом Кудряшу, переложил на его плечо добытого олененка, после чего решительно кивнул Руде, давая понять, что готов незамедлительно следовать за ней, и даже сделал шаг к воротам, но Руда, схватив юношу за руку, неожиданно увлекла его совсем в другую сторону.
Дочь Сокола повела его в часть леса, которую их соплеменники старались обходить стороной. Среди люда бытовало суеверное убеждение и ходили упорные слухи, что там шалит злой лесной дух, приходящий с болот, что раскинулись неподалеку от тех мест. Стоило забрести туда смертному, и будто пелена падала ему на глаза, а голову туманило забытье. Сбитый с толку несчастный мог блуждать в чаще, не находя дороги к дому родимому, долго, а то и совсем сгинуть. А еще, сказывали, видения у люда там появлялись разных чудищ невиданных. Оттого и старались не ходить без надобности той стороной. И чего только старому Соколу понадобилось в таком месте?
Но сколько Чеслав ни пытался расспросить Руду об отце и о том, почему он не пришел в городище, девка лишь упрямо мотала головой и твердила одно:
— Не знаю!
То ли и впрямь не ведала о том, о чем пытался разузнать парень, то ли старый охотник наказал дочери крепко держать язык за зубами, что она и выполняла послушно, потому как держал он ее в строгости. Чеслав же, не получив ответов на свои вопросы, решил дождаться встречи с наставником.
Руда, хорошо, конечно же, знавшая все россказни, связанные с этими местами, тем не менее шла все дальше и дальше — правда, с опаской озираясь по сторонам и время от времени оглядываясь на Чеслава, очевидно, ища в нем поддержки. Она хоть и боялась этой поганой округи, но раз отец велел привести Чеслава к нему, значит, так тому и быть.
Они неспешно и осторожно спустились в небольшую низину, проход в которую кроме деревьев преграждали заросли колючих кустов, и, пройдя еще немного среди молодых сосен, увидели каменную груду, которая когда-то, очевидно, была одним целым, но беспощадное время или какая-то неведомая сила расколола ее на несколько больших частей. Сверху эти каменные обломки были тщательно укрыты сосновыми ветками и служили, скорее всего, чьим-то скрытным пристанищем.
Навстречу Чеславу и Руде из узкой расщелины каменного укрытия, наверняка заслышав их приближение, показался старый Сокол. Увидев юношу, он довольно крякнул, но и всего лишь, а дочери подал знак уйти, что та безропотно и выполнила. Дождавшись, пока девка поспешно растворилась между деревьями, старый охотник позволил сдержанной улыбке появиться на своих губах, отчего его обезображенное шрамом лицо приобрело еще большую свирепость, хотя на самом деле это должно было выражать радость от встречи с Чеславом.
— Здоров, Чеслав!
— И тебе, Сокол, столько лет здравствовать, сколько желания у тебя будет!
— На все воля Великих! — снова сдержанно улыбнулся старший муж, довольный пожеланием.
— Звал?
Вместо ответа Сокол обстоятельно почесал бороду, отчего она стала еще более растрепанной, хмыкнул себе под нос от какой-то внезапно пришедшей в голову мысли и только после, уперев руки в бока, многозначительно сообщил:
— Звал. Эх, всех задери... потому как есть что сказать тебе. — И, сверкнув из-под низко посаженных бровей загадочным взглядом, с расстановкой продолжил: — А еще вернее — показать.
И кивнул кудлатой головой в сторону каменной прорези, приглашая Чеслава проследовать туда.
Войдя в схованку, молодой охотник из-за царящего там полумрака не сразу смог рассмотреть то, что хотел показать ему Сокол. И только когда его глаза немного попривыкли, в редких лучах света, проникающих сквозь ветвистую крышу, он заметил, что там кто-то находится. А подступив ближе, Чеслав понял, почему Сокол позвал его сюда, а не пришел в селение. Гостя, который находился в этой схованке, в городище вести было никак нельзя.
