не пожалела, что взяла куртку и зонт. Косоворотка Игоря была тоньше, но его не смутила местная погода, казалось, ее он даже не замечал.
Мы добрались до гостиницы, разместились в номерах. К счастью, это оказались два раздельных номера. Отдыхать с дороги не пришлось, потому что после размещения мы сразу отправились в центр подготовки на занятие.
Мы немного опоздали к началу, но особо ничего не пропустили. Вначале было знакомство. Мы рассказали, кто мы, откуда, чем занимаемся. Нам дали бейджики, мы вписали свои имена и прикололи их на грудь, чтобы было видно другим участникам курса. Занятия длились 8 часов с перерывом на кофе-брейки и обед.
Нам рассказывали о том, что современный посетитель ждет от визита в музей, и как своими ожиданиями влияет на функции музея. Нам перечисляли факторы, от которых зависит посещаемость музеев и как сделать, чтобы эти факторы работали на музей, а не против него. Много говорилось о том, как спроектировать музейную экспозицию и как правильно организовать пространство и комфортное передвижение по музею. Озвучивались многие проблемы современного музея, и предлагались пути их решения.
Периодически в процессе обучения возникали дискуссии, и происходил обмен опытом и мнением с коллегами из других городов. В данном контексте не могли не вспомнить прошедший не так давно во многих городах День музеев, и каждый поделился своей историей празднования, указав какие новаторские идеи были привнесены в этот день, и получили ли они у посетителей положительные отзывы. Мы рассказали о своих театрализованных экскурсиях и педагогическим составом центра были высоко оценены наши начинания.
После окончания первого учебного дня, мы зашли с Игорем в кафе, чтобы поужинать. Дождь к вечеру прекратился, однако на улице оставалось промозгло и сыро. Эмоции у меня зашкаливали, я была полна идей и торопилась поскорее их реализовать в своей работе. Всякий раз обращалась к Харитонову, ища поддержку моим идеям у него. Он посмеивался над моим запалом, но я видела, что ему нравится, как я реагирую. Когда нам принесли заказ, я выдохнула. Кажется, заряд моей батареи иссяк, нужно было подкрепиться.
– Вот видишь, как тебе нравится, а ты ехать не хотела. Сидела бы сейчас на диване со своим скучающим недомужем и знать всего этого не знала.
– С кем?
– Недомужем. То ли муж, то ли не муж. Не понятно.
– Не называй его так, – сердито взглянув на Игоря, сказала я.
Игорь только усмехнулся.
– Какие наши планы на вечер? – спросил он.
– Я думала, ты у нас координатор движения.
– Хорошо. Прогуляемся по Невскому? Он пестрит достопримечательностями.
– Я согласна. Не была здесь больше десяти лет, поэтому хотелось бы воскресить все в памяти.
Мы немного помолчали, а потом я решила задать вопрос, который не давал мне покоя с первого дня, как я вышла в музей после декрета и впервые услышала о Харитонове.
– Что за история с женщиной, работавшей на моей ставке?
Я не спускала с него глаз, желая увидеть отражение эмоций на его лице.
– Все просто. Я домогался ее, но она отвергла меня. Была замужем и вполне довольна своим браком – связи на стороне ее не интересовали. Я подкинул ей в сумку экспонат с выставки и дело с концом.
Он сказал это так серьезно, без колебаний и какого-либо замешательства, что я опешила от его откровенности. Он оторвался от своего куска мяса и посмотрел на меня. Потом не выдержал и засмеялся.
– Такую историю тебе рассказали наши коллеги?
Я поняла, что попалась на его шутку. Самой стало смешно.
– Не совсем, – ответила я. – Ничего конкретного, только всякие домыслы. Что произошло на самом деле?
– Обычные разногласия в рабочем процессе. Она вообразила себя специалистом в сфере организации выставок и пыталась мне указывать, что делать. Я не просил ее уволить, как многие считают. Это было ее решение. Но каждый видит то, что хочет видеть.
– Но ты не любишь, когда тебе идут наперекор. Не выносишь конкуренции?
– Когда человек разбирается в том, о чем спорит, это одно дело. С таким приятно вступить в полемику. Но когда берется препираться там, где слаб, таких я не выношу.
Он говорил убедительно, и хотелось верить, что все – правда.
Мы начали нашу прогулку от Дворцовой площади. Свой нынешний вид она приобрела еще в ХIХ веке и с тех пор ее застройка не менялась. Центральное место на ней занимает Зимний дворец, который когда-то был официальной резиденцией императора, а сейчас является государственным музейным комплексом. Говорят, чтобы обойти весь Эрмитаж, останавливаясь около каждого экспоната хотя бы на одну минуту, потребуется десять лет. Но в день нашего прилета мы были лишены и малой толики этого созерцания. В понедельник музей не работал, и мы рассчитывали, что сможем попасть в него на занятиях.
Другим памятником архитектуры на площади, представшим нашему взору, стала Александровская колонна, воздвигнутая Николаем I в память о победе Александра I в войне с Наполеоном. На ее вершине скульптура ангела на цилиндрическом пьедестале, попирающего змея. Она символизирует мир и покой, которые принесла Россия в Европу, одержав победу над наполеоновскими войсками.
Напротив Зимнего дворца расположилось здание Главного штаба с Триумфальной аркой, которая служит парадным входом на Дворцовую площадь. Сейчас это здание также принадлежит Эрмитажу, в нем выставляются картины живописцев XIX-XX веков и проводятся выставки современных художников.
Одну из таких выставок Игорь курировал несколько лет назад, она имела огромный резонанс и открыла его заказчику дорогу в мир большого искусства. Сейчас этот художник, Антон Ковалев, имя которого мне ни о чем не сказало, выставляется в Италии и Париже под именем Антонио Ковалье, и он оказался самым успешным проектом Игоря, который принес ему немалые дивиденды.
– Как ты пришел от кубановедения к кураторству? – покидая Дворцовую площадь спросила я.
– Когда я переехал в Москву, нужно было чем-то заниматься. Я мог устроиться преподаватель в университет, читать лекции по истории, вести семинары, но одна встреча изменила весь ход моей жизни. Я как-то случайно заглянул на вернисаж современного искусства и, мягко говоря, был удивлен организацией выставки. Это была Москва, многомиллионный город, а залы пустые. Как так? Ведь посмотреть было на что. И картины стоящие, и место выбрано удачное, но отсутствие рекламы и самопрезентации неминуемо привели к провалу. Даже я это понимал. Хотя никогда этим раньше не занимался. На той выставке не было продано ни одной картины, и Джон просто вылетел в трубу.
– Джон?
– Да, я познакомился с автором. Его звали Евгений Шаборский, но мне он представился как Джон. Это было нелегкое
