Проклятье! Он грохнул калиткой, чуть ли не бегом кинулся к мобилю, но, взявшись за ручку дверцы, остановился и замер.
Зачем он согласился? Зачем дал это глупое обещание? Сердце захлестнуло тревогой. А если с Беллой что-то случится? Если ее снова попытаются убить?
«Меня есть кому защитить», — вспомнились ему слова Изабеллы, и он болезненно поморщился. Действительно, есть. Тот же Рэн готов не есть и не спать, охраняя свою подопечную. Вот только почему ему кажется, что у друга к Белле совсем не отеческий интерес?
Рес! Да ему-то какая разница? Пусть хоть женится на ней! Хорошая пара выйдет.
Он резко рванул дверцу, упал на сиденье и от души выругался. Все. Хватит с него этой истории. Ноги его больше рядом с домом Бернстофов не будет! У него своя жизнь и своя судьба, никак не связанная с Изабеллой Бернстоф.
Нажав на рычажок, он сорвался с места, и мобиль понесся по улицам Бреголя, оставляя позади и Венге-роуд, и старинный особняк Летиции, и колдовские зеленые глаза, в которых застыли непролитые слезы.
***
С ухода Лукаса прошло две недели. Особняк жил на осадном положении: вокруг дома дежурили полицейские, внутри тоже постоянно находилась охрана, прислуге запретили покидать территорию, и Эльзе приходилось заказывать доставку продуктов через специальное агентство. К слову, в Дартштейне существовало огромное количество бюро, занимающихся и поставками еды, и наймом работников и слуг, и арендой домов. И если ты не состоял в бюро, то твои шансы найти работу равнялись нулю. Все это я узнала от Тернгофа, который заменял мне Гугл. Стоило «забить в поиск» нужную фразу, и Моня тут же выдавал подробный ответ. Тернгоф знал все и обо всем, и, пока мы вырезали фигурки, он мог без остановки рассказывать подробности жизни дартов, историю и географию Дартштейна, интересные факты прошлого.
За время, прошедшее с ухода Лукаса, мы с Моней успели сделать еще шесть артенидов. И теперь нам оставалось завершить остальные и разобраться с печальной дамой из флигеля, но ни я, ни Тернгоф так и не сумели найти ее фигурку, а сама леди даже не пыталась нам помочь. Она лишь смотрела своими грустными глазами, и иногда снова прикладывала руку ко лбу или к сердцу. Ох, сколько же версий звучало по вечерам в гостиной, которую мы с Моней оккупировали под мастерскую! И Каллеман, и Давенпорт почти каждый вечер проводили в особняке, пытаясь понять тайну загадочного призрака. Ну, это они так говорили. А на самом деле, оба наблюдали за мной, не доверяя друг другу мою охрану. Давенпорт практически переехал в особняк, и я даже успела привыкнуть к постоянному молчаливому присутствию опекуна. Каллеман появлялся поздно вечером, выслушивал доклад охраны, лично обходил территорию, и только тогда успокаивался и усаживался в низком кресле в гостиной, доставал сигареты и погружался в размышления.
А вот сегодня он пришел не один.
— Леди Изабелла.
Я подняла голову от последней фигурки и улыбнулась.
— Рада вас видеть, леди Кейт.
Герцогиня, как и всегда, выглядела просто, но стильно. Синее шелковое платье, открывающее ноги до середины икры, нитка жемчуга, в несколько рядов обвивающая шею, такие же серьги, аккуратная прическа, туфли на изящном каблучке. Кейт умела выбирать вещи, подчеркивающие ее индивидуальность.
— Леди Горн, — Давенпорт поднялся, коротко поклонился, а потом снова сел и уткнулся в газету.
Похоже, его антипатия распространялась на всех друзей Лукаса.
— Лорд Давенпорт.
Кейт кивнула, с улыбкой обвела взглядом гостиную и направилась ко мне.
— Изабелла, как вы себя чувствуете?
Герцогиня подошла ближе и слегка наклонилась над столом, разглядывая почти законченную фигурку.
— Спасибо, хорошо, — ответила я.
Мне не хотелось признаваться, что иногда боль в спине возвращается, и я подолгу не могу уснуть, ворочаясь и пытаясь найти удобное положение.
— Присаживайтесь, — вспомнив правила гостеприимства, предложила гостье.
— Нет, благодарю, я ненадолго. Всего лишь зашла узнать, как ваше самочувствие. Не против, если я вас осмотрю?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Голос Кейт звучал мягко, но мне послышалось в нем что-то странное. Мне даже показалось, что герцогиня взволнованна. В душе заворочалось нехорошее предчувствие, но я пересилила себя и улыбнулась.
— Давайте пройдем в кабинет, — предложила гостье, отложила резак, и поднялась из-за стола.
Кейт бросила короткий взгляд на Каллемана. Тот еле заметно кивнул, и герцогиня тут же отвернулась и пошла к двери, а я насторожилась. Опять «тайны мадридского двора». И почему местные аристократы такие загадочные?
Я вышла вслед за Кейт из комнаты, довела гостью до кабинета и плотно закрыла за нами дверь.
— Разденетесь? Я вас осмотрю.
Волнение никуда не делось из голоса герцогини. Сейчас оно слышалось даже отчетливее, чем раньше, как будто Кейт хотела, но не могла на что-то решиться. Я посмотрела на нее и молча принялась расстегивать блузку. Для работы я надевала купленную к поездке на море льняную рубашку и довольно короткую по местным меркам юбку с большими карманами. В них удобно было хранить всякие полезные мелочи. А еще юбка не сковывала движений, и в ней я почти не ощущала неудобств. Давенпорт каждый раз морщился, глядя на мой наряд, но молчал. И правильно делал. Попробовал бы он мне что-нибудь сказать!
Когда я разделась и легла на диван, Кейт приступила к осмотру. Ее чуткие пальцы безошибочно находили болезненные точки, и герцогиня изредка задавала вопросы: — «Здесь болит? А так? В последнее время ходить стало сложнее? И боли усилились?»
Я честно отвечала, а сама ждала. Чувствовала, что за этими вопросами последуют другие, и пыталась подготовиться. Но все равно оказалась не готова к тому, что услышу.
— Можете одеваться, — закончив осмотр, сказала Кейт и, дождавшись, пока я натяну одежду, тихо спросила: — Что с вами случилось на Земле?
Я вздрогнула. Откуда она знает?!
— Белла?
Я вскинула голову и уставилась в яркие синие глаза. И то, что увидела в них, заставило меня ответить правду.
— Упала. Ударилась виском об угол стола. Очнулась уже здесь.
Лгать было бесполезно. Я сразу это поняла, как поняла и то, что если буду запираться и отнекиваться, станет только хуже.
— В теле Изабеллы Бернстоф, — задумчиво сказала Кейт и опустилась в кресло.
— Да.
Я твердо встретила внимательный взгляд Кейт и спросила:
— Откуда вы узнали, что я — не Белла?
— У меня дар, — в улыбке Кейт проскользнула грусть. — Я могу видеть души другого мира.
— И что теперь? Выдадите меня?
Я напряженно смотрела на герцогиню.
— Нет, — Кейт покачала головой и добавила: — Не выдам.
— А лорд Каллеман? Он в курсе?
— Догадывается.
— Это он вас подослал? И что он будет делать? Арестует меня?
Я сжала кулаки. Так и знала, что этим все закончится. Надо что-то придумать, уговорить Кейт и Каллемана, доказать, что я не эри, и что им выгоднее оставить меня в живых. Ну да, я же умею делать артениды, неразумно от меня избавляться!
— Никто и ничего не будет делать, — словно услышав мои мысли, успокаивающе подняла руку Кейт. — Если мироздание перенесло вас в новое тело, значит, так надо.
Герцогиня коснулась жемчуга на шее и посмотрела на меня с сочувствием.
— Поверьте, Изабелла, вам не нужно бояться ни меня, ни Эрика. Я бы и вовсе не стала задавать вопросы, если бы не ваша болезнь. К сожалению, результаты, которых мы добились, нестабильны.
В синих глазах мне почудилась тревога.
— Что вы имеете в виду?
Во рту пересохло от волнения, слова с трудом вылетали из непослушных губ.
— Магические потоки. Они снова слабеют.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Но почему?
— Похоже, вы слишком сильно цепляетесь за свою прошлую жизнь, — тихо сказала герцогиня. — Не хотите принять новую судьбу полностью и безоговорочно.
Кейт помолчала пару минут, обдумывая какую-то мысль, и спросила:
— Скажите, в последнее время с вами ничего не происходило? Может, было какое-то событие, которое разбередило душу и заставило жалеть о прошлом?
