все, включая электросудорожную, заграничный препарат. Он у нас в стране не зарегистрирован, но эффективный, это типа последний для него шанс.
– А как она назначила, если не зарегистрирован?
– Так, давай забежим, пока никого нет.
Саша и Даша заняли обе кабинки и потом синхронно из них вышли.
– В общем, докторша ему написала на бумажке название, дозировку и сайт, где можно заказать таблетки. А этот дурачок пошел к Джумберу, чтобы спросить, вдруг он знает, как купить не через сайт. И вот сегодня у них какой-то разбор полетов, при всех врачах, что-то показательное, а потом ее уволят, если уже не уволили.
Саша подшагнула к раковине и стала намыливать руки.
– Причем, мне кажется, это не то чтобы преступление, – продолжила Даша, которая намыливала руки над соседней раковиной. – Просто там какой-то компонент, что ли, у нас это считается типа наркотиком, хотя сами препараты невозможно использовать как наркотик. И раньше этот препарат был разрешен. В общем, тупняк, все как обычно.
Даша закрыла воду и потянулась за бумажными полотенцами, как вдруг рукава, закрывавшие ее запястья, подскочили чуть вверх. Даша вздрогнула, отпрыгнула от Саши и повернулась к ней спиной.
– Даш, а почему ты все время в черных толстовках? – спросила Саша, вглядываясь в Дашину спину через зеркало.
Даша повернулась и сказала:
– Наверное, если человек что-то не показывает, он вряд ли захочет об этом говорить.
Когда Саша и Даша пошли обратно в студию, они увидели, что возле джумберовской двери сидит Леша.
– Ты чего тут? – спросила Даша.
– Так, а вы в курсе, что происходит? – спросил Леша.
– В курсе, конечно, – ответила Даша. – Ты к этому как-то причастен?
– Я хочу попросить за парня, он из моей студии, Саш, ты его видела, когда заказывала логотип.
Леша посмотрел на Сашу, и в нее будто бы врезались острые ножи. Неужели все-таки влюбилась, подумала Саша, неужели в него, вот в этого Лешу. Или это колется обида на него.
– А о чем просить? – Саша пыталась звучать замороженно, хотя внутри нее текла лава.
– Боюсь, что Джумбер его выкинет, а ему никак нельзя отсюда уходить, там жуткая семья и нищета, он просто умрет.
…Если бы в Саше не было этого черного, кто первый заговорил бы про свидание: она или Леша…
– Как его зовут?
– Максим.
…Если прикрыть это черное чем-то светлым и красивым, получится ли жить обычно… Или хотя бы делать вид, что живешь обычно…
– Леш, я хорошо узнала Джумбера, и он точно не злодей.
– Он и не злодей, он тиран.
– Строгий, но не тиран. Джумбер точно не будет убивать парня.
– Я бы поспорил, но слишком высокие ставки.
– Давай я поговорю с Джумбером?
– Почему ты?
– Он меня любит, а тебя терпеть не может, это, прости, очень заметно.
Крик выдавил джумберовскую дверь, а вместе с ней выдавилась и маленькая женщина с красным, мокрым лицом, побежала на улицу. Саша вытянулась к докторше, чтобы поймать ее, схватить за руку, но та оказалась быстрой и выскользающей. Саша сама не поняла, зачем попыталась ее остановить, наверное, чтобы эта маленькая женщина рассказала, что все не совсем так, а Джумбер справедливый и мудрый, просто на нем слишком много ответственности, и не какой-нибудь финансовой или бумажной, а измеряющейся в жизнях, заставляющей его порой перебарщивать. После докторши высыпались и другие белохалатные люди, их было немного, но все уходили почти так же быстро, как и она. Джумбер не показался, значит, остался внутри. Пока дверь не закрылась, Саша забежала в секретарское болото, крикнув Даше и Леше: «Не ждите!» – и запрыгнула к Джумберу.
Он сидел за своим пустым столом, был такой же отглаженный и аккуратный, как обычно, такой же спокойный, как и всегда, словно после шума, распиравшего кабинет пару минут назад, прошел год или больше. А кто сказал, что кричал Джумбер?
– Привет вам, Саша, – он встал и показал рукой на стул. Саша села, Джумбер тоже. – Пришли рассказать мне о вашей славе?
– Для этого у меня есть эсэмэски, – Саша улыбнулась.
– Тогда расскажите, как ваши дела?
– Яков Леонидович, я хотела спросить про эту историю с заграничным препаратом…
– А что вам интересно, Саша?
– Почему вы увольняете сотрудницу и…
– Саша, при всем моем теплом отношении к вам, к сожалению, я не могу обсуждать это с вами. Это в интересах штатных сотрудников, таковы правила.
– А что будет с этим пациентом? С Максимом. Вы же его не прогоните?
– Саша, простите, но я правда не могу с вами об этом говорить, хотя мне, может, и хотелось бы. Все будет хорошо, поверьте.
– Понятно, а…
– У вас есть еще вопросы? Мне надо идти на встречу с главным врачом.
Саша попрощалась с Джумбером и вышла, а потом поняла, что ее, так же как маленькую докторшу и всех этих белохалатных людей, выдавило за его дверь. Саша хотела стукнуть себя по голове или что-нибудь выкрикнуть, чтобы забить, затереть чувство брошенности, а еще неловкости и стыда, которые вползли следом. Почему Саша решила, что Джумбер относится к ней как-то по-особенному? Вдруг он вообще со всеми так разговаривает? Но Леше говорить про свою якобы исключительность точно не стоило, он теперь вообще непонятно что обо мне будет думать, блин, надо ему позвонить. «Леш, я пыталась, честно, но это было бесполезно». – «Это было заранее понятно, но ты молодец, что попыталась, это круто». – «Ничего крутого». – «Саш, даже я после таких криков ссу к нему заходить». – «Ну, если еще зассышь, зови». Посмеялись, хорошо посмеялись, как будто между ними не стояли колья, а в Сашу не врезались ножи. Интересно, удалось ли немного прикрыть свое черное, оценит ли Леша попытку?
Саша зашла в пристройку и попросила Астронома проводить Женю на рисование, а Игорю отдала ключи. «Простите, очень спешу, меня ждет клиент». Протряслась в раздолбанной маршрутке, на площади помахала Ване: «Привет, я потом зайду!» Побежала дальше. Успела, почти успела, опоздала всего на минуту, клиент и сам еще не приехал. Фух.
Саша стояла у карамельного подъезда жилого комплекса и расцарапывала предплечье. В последние дни ее дом стал облепливаться комарами, они были мелкие и бесшумные, поэтому Саша, сидевшая вечерами на веранде, не сразу замечала, когда ее кровь начинали высасывать через микроскопические дырки. Теперь она была вся в розовый горошек, старалась не чесаться, но это удавалось, только если Саша чувствовала себя спокойно, а это случалось редко и точно не сегодня.
Во двор проскользнула машина-дом, здоровенный джип, она двигалась почти бесшумно, был слышен только гравий, выпрыгивавший из-под колес. Открылась дверь, и
