Уже видя несущийся на меня розовый фонтан, я оттолкнул Анну вперед, а сам перехватил ствол воторгомута двумя руками. Иииии… раз!
Промахнуться с расстояния в метр было мудрено. Я боялся только, что древко «подводного копья» не выдержит, но все прошло, как задумано… только задумано оказалось неидеально. Вместо того, чтобы остаться на кончике, инуй насадился почти до моих рук. Течением копье развернуло, все еще светящееся тело ришта начало сползать, утягиваемое водой, но следующий инуй был уже близко… и тогда я ударил противоположным концом, собрав эту парочку в импровизированный шашлык из морепродуктов… после чего «копье» стало для меня бесполезным. Я выставил его перед собой, и следующая пара инуев вонзила зубы в своих павших собратьев.
Да чтоб вас по зоопаркам рассадили, твари!
Впереди маячили еще инуи, я оттолкнулся от палки, разворачиваясь и пытаясь найти Анну взглядом и… меня будто высеченным изо льда мечем полоснуло.
Над водой торчали только лямки от рюкзака.
Оказалось, что раньше я двигался не так уж и быстро. Хватило, кажется, секунды, чтобы проплыть-пробежать добрую дюжину метров. Добравшись, я разломал одну из веток, за которую держался рюкзак, и двумя половинами проткнул пару метнувшихся к нам риштов, а после вздернул рюкзак вместе с Анной над головой и побежал в сторону берега.
Брызги, кажется, поднимались до неба, а я совсем не чувствовал сопротивления. Я выбрался на мелководье, а потом и на берег. Быстро опустил рюкзак на землю, разорвал ткань, вытащил женщину наружу и положил на бок, надеясь, что вода сама вытечет… ничего подобного. Тогда… к себе на колено, чтобы голова пониже! И давить на живот! Вода… есть! Хлынула наружу! Значит, водорослей она не успела нахвататься, иначе нужно было бы пальцами прочистить…
После я снова положил женщину на бок, поднес ухо к ее рту – тихо… Черт… Искусственное дыхание!
Мозг вспоминай! Перевернуть на спину, а потом: на два вдоха – двадцать пять надавливаний на грудную клетку с частой два раза в секунду. Но это называется: непрямой массаж сердца в комбинации с искусственным дыханием. Он нужен, если человек не только не дышит, но и его сердце не бьется. Если же бьется… кажется, у нее билось. Мертвозрение показывало, что она жива, а вот катастр Большого Лечения… полностью иссяк.
Прямо на моих глазах последние капли желтого-красного свечения в голове женщины стали перемешиваться с чернотой Дыхания Мертвых нгор’о.
Ее «точка» погасла.
Глава 22
Подхватив показавшееся почти невесомым тело, я бросился в сторону леса. Единственное, что я видел внутри нее – это черноту, которая тоже начала понемногу рассеиваться. Страх будто лишил меня физических чувств. Ни ветра на лице, ни сырости от промокшей одежды, ни даже ударов подошв об землю. Автопилот перехватил управление, оставив сознание наедине с вопросами, на которые я не знал ответов.
Она превращается в зомби?
Умирает?
Уже умерла?
Скормить ей яйцо теперь – будет верхом глупости.
Что?! Неужели, я мог такое подумать?!
– …нет, серьезно. Ты вообще думал, что яйцо могло бы… кого-то другого спасти?..
А… это гоблин… Черт с ним, пусть бормочет…
– …тетенька вроде как уже пожила. А сколько людей… болеют неизлечимым? Сколько среди них детей? Невинных малышек, обреченных на смерть… Слышал, сколько одна доза Спинразы стоит?
Стволы сосен и воторгомутов мелькали, сливаясь в моем сознании в идеально-прямой коридор. Я боялся, что буду плутать, но ничего подобного. Я точно знал, куда бежать.
– …вижу, не любишь детишек. Признаюсь, удивлен. Я… почему-то считал тебя завсегдатаем детских… площадок. А как насчет врачей? Тоже… нет? Может, ученых? Какого-нибудь ученого… который изобретет, если его спасут… лекарство от рака? А может не от рака… а от старости? Помнишь, что я говорил про улучшение… способностей? Неужели решение проблемы… старости или освоения космоса, к примеру, не… стоит жизни одной женщины, про которую ты даже… не знаешь, что она хороший человек?.. Ты в состоянии признаться, что она… просто подружка телки, которая тебе никогда не даст? Не… более.
– Нет, – ответил я.
– …не в состоянии, да? Значит, это осознанный… поступок. Уважаю. Не так-то легко решиться на убийство. Да, кого-то… ты спасешь, но кому-то, кто мог бы жить, придется… умереть взамен. И кто-то смеет после этого… говорить, что жизнь не прекрасна? Ха!
Кажется, начался небольшой подъем, но бежать сложнее не стало.
– Ты, может… все врешь.
– Я-то? – голос гоблина раздавался очень близко. Будто он держался за мою спину и шептал прямо в ухо. – Я, да… я могу. Но разве игра не стоит свеч?.. Представь Илона Маска, Оби Ди Грея или Стивена Хокинга, получившими идеальное… здоровье и усиленный во много раз мозг? Разве… подобная возможность не стоит риска?
– Они, может, мертвы.
– Может, – не стал меня переубеждать Джонни.
– И в другом мире.
– А что насчет этого… мира? Ты ведь и здесь кое-кого знаешь? На… свою скромную персону я не намекаю, хотя… я уж точно личность достойная. Но, что насчет… нашей дорогой обманщицы? На Илианору Тарлиза возложена… тяжелая миссия. Отдай яйцо ей… и, возможно, она сумеет спасти оба мира?
Продолжая бежать, я думал и… понимал, что он делает. Только не понимал для чего. Хотелось бы пропустить его слова мимо ушей, но… слишком о многом он знал. Даже его слова про продление жизни и освоение космоса… Это не могло быть простым совпадением. Разные люди не формируют свои мысли в одинаковых выражениях, так бывает только в книгах не очень умелых писателей. Джонни хотел добиться от меня… чего-то. Вероятно, того, чтобы я не потратил яйцо на Анну. И, самое обидное, что в его словах было намного больше смысла, чем мне бы хотелось. Спасти Хокинга действительно было бы… рациональнее. А еще лучше, исследовать свойства яйца и распространить его на всех людей всех миров… Но ведь, у меня уже было кое-что для исследования. Я сам. Во многом из-за этого мне не стоило принимать яйцо самому. Оно могло меня и от «мертвячизма» вылечить. С другой стороны, если бы появилась возможность сохранить его… Один из первых уроков рациональности – не складывать все «яйца» в одну корзину.
– Чего ты хочешь от меня?
–…я?! От тебя?! У тебя завышенное… самомнение парень. Вообще ничего не хочу. Так… языком треплюсь. Нужно же как-то свой век… коротать.
Я резко остановился… потому что добрался. Я осторожно положил Анну на землю, а потом буквально за пару секунд взлетел на сосну.
Рюкзак оказался на месте и выглядел нетронутым. Червячок сомнения, что кто-то найдет тайник, не покидал меня все время пути. Это могли быть и какие-то случайные искатели, и инуи и даже, далеко не в последнюю очередь, сам кожаный гоблин. Впрочем, насчет последнего, похоже, стоило успокоиться. Вряд ли он стал бы меня отговаривать, если бы мог и хотел забрать овум’кару без спроса.
Спрыгнув на землю, я вытащил комплект сменной одежды и в рукаве кувона нащупал твердый сверток.
На месте!
Едва ли не трясущимися руками я осторожно развернул белую тряпицу, шевельнув перед этим затылком, чтобы не «ослепнуть» от сияния магоэлемента.
– Холодное, – пробормотал я себе под нос, уставившись на… сокровище. Поверхность овум’кару казалась одновременно и неподвижной, и изменяющейся. Словно всю ее покрывал гибкий экран с зацикленным на нем изображением вращающейся вселенной. Я все еще не мог с уверенностью сказать, что именно держу в руках, но понимал, что это и правда: «Не просто лечилка».
С трудом оторвав взгляд, я придвинулся к женщине и положил ее голову к себе на колени.
– Ты можешь вообще не найти лекарства, – раздался негромкий голос. – Большое Лечение тебе не помогло.
Джонни стоял рядом с моим рюкзаком – в нескольких метрах от меня. И с брезгливым видом ковырялся палкой в моих вещах. В правой шестипалой руке он держал батончик Сникерса, от которого уже успел пару раз откусить.
– Съем какого-нибудь…
– …преступника?
