— Клянусь спасением, это турецкий корабль, — сказал Рустико, прикладывая к глазам сложенные ладони. — Я издали узнаю их по оснастке и парусам.
— И флаг мусульманский, — немного погодя, добавил Габриэле.
— Почему они идут в это пустынное место? — Вера с тревогой взглянула на Карло. — Может, это турецкие пираты, которые хотят захватить наш корабль?
— Но галеру не видно из-за скалы, и они не могли ее заметить, — покачал головой Карло. — Скорей всего, турки тоже пострадали во время шторма и теперь готовы пристать к первому попавшемуся берегу.
— Если так, то нам не избежать столкновения с ними! — воскликнула девушка и, быстро оглядевшись по сторонам, добавила: — Но у нас есть одно преимущество: мы их видим, а они нас пока — нет! Хорошо, что вы все догадались спрятаться за скалой.
— Да. Сейчас выиграет тот, кто нападет первым и неожиданно, — подтвердил Карло. — Глубина прибрежных вод здесь большая, и турки, скорей всего, причалят у самого берега. Как только они выйдут на сушу, мы нападаем сразу с нескольких сторон.
— А может, не ждать их высадки, а напасть на них с галеры? — предложил Габриэле.
— Нет. Сейчас, после шторма, наша галера не выдержит еще одной морской битвы, — покачал головой Карло и велел всем готовиться к сухопутной атаке.
Матросы «Вероники», снова превратившись в воинов, с оружием в руках укрылись среди прибрежных скал и сосновых зарослей. Карло хотел отправить Веру назад, в ее ночное укрытие, но девушка не послушалась и заняла место рядом с Габриэле и Джованни. Все трое напряженно следили за турецким парусником, который, разрезая волны, стремительно приближался к берегу.
И вдруг Вера вздрогнула оттого, что чья-то рука обняла ее за плечи. Оглянувшись, девушка встретилась взглядом с Луиджи. Он улыбался как-то слишком уж дерзко, а обнимал ее слишком уверенно, по-хозяйски. Вере это не понравилось, но особенно ее смутило, что нахальный жест Луиджи заметил насмешник Габриэле и быстроглазый Джованни-Ураган. Она тут же, резко развернувшись, сбросила руку Луиджи со своих плеч и прошипела сквозь зубы:
— Не смей допускать таких вольностей! Что ты себе вообразил? У тебя нет никакой власти надо мной!
Глаза Луиджи потемнели, и брови сдвинулись к переносице, но дерзкая улыбка не сошла с его лица. В следующий миг Габриэле и Джованни подались вперед, наблюдая за подходом корабля к берегу, а Луиджи придержал Веру за локоть и сказал ей на ухо:
— Желаешь быть только наверху? С такими мужскими ухватками ты никогда не станешь настоящей женщиной!
Она через плечо бросила на него презрительный взгляд и с вызовом ответила:
— Стану, но не с тобой!
Сейчас Вера испытывала стыд и досаду оттого, что в минуту слабости и чувственного любопытства отдалась этому случайному любовнику, который теперь может подорвать к ней уважение матросов. Но самое главное — о ее близости с ним могут узнать Карло, Ринальдо и Родриго. Эти трое мужчин занимали слишком большое место в ее жизни, и она не могла позволить уронить себя в их глазах.
Но на мысли об этом у Веры не оставалось времени. Ее внимание, как и внимание всей команды «Вероники», было приковано к турецкому кораблю, который, как и предполагал Карло, причалил у самого берега. Турки по одному стали высаживаться на сушу, а их капитан с верхней палубы оглядывал местность и отдавал распоряжения. Не заметив ничего подозрительного, турецкая команда скоро вся оказалась на берегу. Именно в этот момент Карло и подал сигнал к атаке.
Внезапность нападения застала турок врасплох; многие, высадившись на берег без оружия, заспешили обратно к кораблю, но итальянцы преградили им этот путь и, пользуясь своим преимуществом, со всех сторон стали теснить противников, зажав их в кольцо.
Вера, сражаясь рядом с другими матросами, в какой-то момент оглянулась на Луиджи и заметила, что он стоит чуть поодаль, прислонившись к большому камню, и не спешит на подмогу генуэзцам, хотя они вооружили его абордажным топориком. Девушку невольно возмутило бездействие этого бывшего пленника, выкупленного у кафинцев, и она кинулась к нему:
— Почему стоишь в стороне? Помогай нам!
Он с ленивым видом отделился от камня, сделал шаг к Вере и, недобро усмехнувшись, заявил:
— Не вижу резона сражаться за твоих корсаров! Я для вас — чужак, и ты ясно дала мне это понять. Зачем же мне рисковать жизнью в чужой драке?
Мгновенно девушка вскипела от ярости и в ней вдруг пробудилась некая странная сила, которая не проявляется в повседневной жизни, но может прийти к воину в пылу битвы. Охваченная этой силой, Вера подлетела к Луиджи и толкнула его в самую гущу сражения.
Он не успел даже поднять топорик, как спереди и сбоку на него набросились двое турок, отчаянно прорывавшихся к своему кораблю. От первого Луиджи смог отбиться, второй же ударил его саблей прямо в шею.
Расширенными от ужаса глазами Вера смотрела, как Луиджи, обливаясь кровью, упал на острые камни и захрипел в предсмертной судороге. Девушка тут же вспомнила Гайю, которую так же толкнула под удар турецкого пирата, и, холодея в душе, подумала: «Я снова оказалась убийцей!..» Эта мысль настолько ее потрясла, что она на несколько мгновений застыла, забывая следить за ходом битвы, и ее бездействием тут же воспользовался турок, зарезавший Луиджи. Он кинулся на нее с окровавленной саблей, и Вера могла бы последовать за своим случайным любовником в мир иной, если бы не Карло, который спас девушку, поплатившись за это тяжелым ранением в плечо. Опомнившись, Вера вновь стала собранным и решительным бойцом и вместе с Джованни-Ураганом заслонила раненого Карло.
Через несколько минут уже не оставалось сомнений, что сухопутную битву выиграл экипаж «Вероники». Турецкий капитан, пытавшийся командовать своими людьми с палубы корабля, был сбит стрелой генуэзского арбалетчика, и это внесло еще большую сумятицу в ряды турок. Скоро самые отчаянные из итальянских моряков во главе с Габриэле проникли на турецкий корабль и узнали, что он принадлежит богатому купцу из Синопа, который вез в своих трюмах груз пряностей с Востока. Сам купец тоже оказался на корабле и, увидев, что почти вся его охрана перебита, а капитан тяжело ранен, обратился к генуэзцам с мольбой о пощаде. Поскольку капитан «Вероники» тоже был ранен, в переговоры с купцом вступила Вера, которая, будучи помощником Карло, теперь взяла на себя командование галерой. Корсары, видевшие храбрость в бою своей Грозовой Тучи, без возражений согласились признать командиром отчаянную племянницу Ринальдо.
Вера пояснила купцу, что его корабль захватили «честные» корсары, которые без нужды не убивают людей, а даже отпускают их на свободу за определенный выкуп. Купец тут же предложил девушке, которую, очевидно, принял за юношу, забрать груз пряностей, но оставить ему корабль, дабы он мог добраться домой. Вера, осмотрев турецкое судно и убедившись, что оно пострадало во время бури не меньше «Вероники» и требует ремонта, решила оставить его купцу, чтобы не задерживаться лишнее время на чужой земле. Скоро ценный груз с турецкого корабля был перенесен на генуэзскую галеру, которую Рустико вместе с матросами спешно готовил к отплытию.
