— Даже меньше, чем обычно?
Мы оба посмотрели на мумию с некоторым удивлением.
— Что? Вы думаете, я неспособна к самокритике?
— Мы…
— Да ладно, шучу! Я нравлюсь себе со всеми плюсами и минусами.
— Нам тоже, Елизавета.
— Разрешишь ещё раз перекрасить Каспара?
— Не до такой степени. Лучше иди вместе с Антоном в кабину управления и постреляй из новой пушки. Пора лететь. Кстати, мы на угнанном транспорте Ордоса, наша поимка — вопрос времени. Вернуть «Рэма» вряд ли возможно, так что, пока пользуемся этим.
— Просто скажи, куда лететь?
— Это — самое простое. Нам нужно в субрегион Сапфир, а конкретнее, в Аметриновый лес.
— Надо же, гоблин уже респанулся, и ты успела найти его? Восхищён.
— О, нет, искать Ангуса мне ещё предстоит. В Аметриновом лесу находится третья канопа.
— Откуда…
— Пока ты отдыхал в племени Гнилого Клыка, — самодовольно заявила Лиззи, — я вела с Гнусом воспитательные беседы.
— Это когда он был привязан к посадочной опоре?
— Ага! Гоблюк проговорился где третий кувшин. Разве я не молодец? Разумеется, молодец! Летим! Я сама введу координаты!
— А ты сможешь? — уточнила ведьма.
— Нет, потому что сенсоры навигаторов не реагируют на забинтованные трупные пальцы!
* * *
Семейство десантных челноков «Манта» имело богатую историю эксплуатации. В своё время они пришли на смену многим другим, включая «Рэмов». «Манты» были больше, вместительнее, быстрее, и лучше поддавались модернизации. Реальный прототип был вдвое больше игровой модели и двигался в вакууме на репульсионной тяге. Маневрирование «Манты» в атмосфере осуществлялось за счёт пары огромных подвижных пропеллеров, встроенных в боковые крылообразные части корпуса, они помогали челноку вертикально взлетать и служили заменой подкрылкам. Из семи поколений только третье участвовало в боевых действиях, то есть имело соответствующие модернизации, которые помогали переправлять батальоны боевых дронов на поверхность планеты Ферокс-Солум. Полагаю, именно вооружением третьего поколения вдохновлялись местные реконструкторы, собирая игровую модель.
«Манта» был удобен в управлении, имел новый кристалл квинтессанта, мощную магическую пушку в передней части и, что немаловажно, автопилот. Со вспомогательными турелями наверху было сложнее, они управлялись десантниками во время транспортировки и сейчас не работали. Но главное заключалось в том, что кабину можно было покинуть в любой момент.
Я вёл челнок по координатам Мэдлин, Лизи сидела позади и развлекалась, управляя турелью, как раньше. Сама ведьма предпочла расположиться в десантном отсеке, на мягких подушках, с бокалом полусладкого вина и попросила не беспокоить её какое-то время. Вероятно, так ей было удобнее искать следы Гринботтома в Инкарнаме.
— Эй, Антон! Эй! Эй! Антон! Эй!
— Ладно. Слушаю?
— Угадай, что я вижу?
Учитывая, что мы пролетали через гряду парящих скал в поднебесье, я предположил:
— Двенадцатицветную радугу?
— Не угадал! Парящие скалы! — Она расхохоталась под маской. — У тебя ужасно получается играть в это!
Каждый раз, когда я «не угадывал» Лиззи приходила в такой искренний восторг, что не хотелось обрывать череду её побед.
— Эй, Антон!
— Что?
— Кто ты в реале?
Машина чуть дрогнула, как и мои руки, такого вопроса я не ожидал. В неписанном этикете «Нового Мира» было непринято интересоваться реальной жизнью игроков. Подозреваю, что это правило тихой сапой внедрили разработчики, ведь главной целью игры было заставить граждан Единства забыть о реальности и её проблемах. Не спрашивай, не отвечай, — кажется, так говорили Древние?
— Почему вдруг решила спросить?
— Вы с Мэдлин много знаете обо мне, а я о вас ничего не знаю. Её спрашивать бесполезно, кокетка бережно относится к личной информации. Но ты — открытая книга, простой, добрый и честный. Поэтому спросила тебя.
— Лиззи, в глазах Единства мы с тобой преступники настолько опасные, что нас даже на Ион сослать нельзя. Думаешь, открытость и доброта являются самыми подходящими характеристиками для таких людей?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я думаю, Антон, что Правительству больше нельзя доверять.
— Неужели? — Я едва удержался от сарказма.
— Ага! Если два таких замечательных человека, как мы с тобой, оказались здесь, обречённые страдать, может быть, те, кто нас на это обрёк, способны допускать ошибки. Возможно, даже, они что-то скрывают от населения… Звучит как бред, но я уже ни в чём не уверена…
Да, инфо-террористы, замечательные люди. Кто, если не мы? Я прочистил горло.
— Не уверен, что Правительство замешано. Проект «Пенитенциарий» определённо является детищем министра Анкреца и самого Нифтара, так что рано обвинять поголовно всех власть предержащих.
— Ну вот, видишь, ты ещё и справедливый! А они тебя в гуля сунули.
— С другой стороны, Единство всё решительнее идёт по пути ошибок и подлогов, призванных эти ошибки скрыть. Анкрец уже создал одну большую заплатку на трещинах социума, — «Новый Мир», а теперь он развивает идею. Если можно будет превратить каждого потенциального бунтаря в моба, и оставить здесь для битья, то удерживать Единство удастся ещё какое-то время, пять веков, может, семь. А потом полыхнёт так сильно, что осколки будут собираться ближайшие десять тысяч лет.
— Э-э-э… что-то ты совсем странное говоришь.
Пожал плечами, насколько позволил панцирь.
— Хочешь знать, кто я, Лиззи? Социолог-любитель. Побывал на сотнях миров, получил доступ к документам и свидетельствам высокого уровня секретности, искал правду. Единое Человечество уже не такое единое, системы, отдалённые от света Солнца всё больше хотят искать собственный путь в бесконечности Космоса, и многие готовы даже пойти на немыслимое, — заявить о независимости. И не формальнрй, а настоящей.
— Как у Ферокс-Солум?
Я бы поморщился, но костяная морда не позволила.
— Не вполне. Ферокс-Солум был случайностью, он существует в постоянных экстремальных условиях и принимает от Единства гуманитарную помощь, хотя много веков обходился своими силами. Другие системы могут быть самодостаточны, у них много ресурсов и развитая инфраструктура, а всё недостающее в перспективе можно получить через торговлю, или искать совершенно новые пути развития. За такие мысли я и попал сюда, можно сказать.
— Сепаратист! — воскликнула Лиззи.
— Антон, — прозвучало по внутренней связи, — пожалуйста, веди нас ровнее, я пытаюсь отдохнуть.
— Прости, давно не имел дело с «Мантами». Игровые инженеры очень криво перенесли систему управления.
Вздох. Канал закрылся.
— Антон, ты же сепаратист! — с каким-то затаённым восторгом лопотала мумия, тормоша меня за плечо. — Настоящий!
— А ты инфо-террористка.
— Да это всё детские развивающие игры по сравнению с вами, ребята! — Она едва ли не приплясывала на месте. — Из какой ты системы? Какие головные уборы вы носите? Какое у вас традиционное блюдо и какой дрянью вы кормите гостей из далёких миров, называя её «местным деликатесом»? У меня столько вопросов!
— И когда-нибудь я смогу на них ответить, но не сейчас.
Она молчала почти десять секунд, не отходя от кресла, пришлось применить отвлекающий манёвр.
— Умеешь пилотировать «Манту»?
— Ха! Шутишь? Я и с «Рэмом» едва справлялась. Челноки меня не интересовали раньше, тренировалась водить топтеры и вакуумные истребители.
— А научиться хочешь?
— Мэдлин будет ругаться.
— Ну и пусть поругается немного. Мы с тобой бунтари, от этого просто так не отказаться, верно?
Она издала радостный звук, а я переключил систему на автопилот, чтобы уступить место.
* * *
Давно заметил, что география «Нового Мира» не следовала нормальному порядку вещей в природе: температурные режимы и климатические зоны перемешивались произвольно; обособленные биомы компоновались как попало. Спросил об этом у Мэдлин, и ведьма сказала, что свобода творчества разработчиков оправдывается влиянием Хаоса.
