— Ну, не стоит так говорить, — серьезно покачал головой Нил, — особенно если ты на корабле.
— Почему?
— А я никогда не рассказывал вам про 'Санта Марию'?
— Нет.
— Никогда, — подтвердила бабушка.
— Это ведь название корабля? Ведь так? — догадалась Марго.
— Да, — кивнул, соглашаясь с ней брат, — Так назывался пассажирский лайнер.
Нил задумчиво покрутил в руках чашку чая.
— Лет сорок назад он вышел с Порта Земли, направляясь на Марс. И пропал. На его борту было почти полсотни человек. Все они погибли.
— Какой ужас!
— И это произошло из-за того, что кто-то обидел компьютер?!
— Примерно через десять лет, после того как 'Санта Мария' исчезла, — продолжил Нил, — ее совершенно случайно нашли. Причем, как оказалась она практически все время была недалеко от одной из станций Магистрали. Едва стало известно о том, что корабль нашелся, была создана специальная комиссия, которая должна была установить причину гибели лайнера.
Нил смолк, задумчиво отпив глоток чая из чашки.
— Им понадобился почти год чтобы разобраться в том, что же случилось на 'Санта Марии', - продолжил он.
— И что же?
— Нил, не томи, — просительно улыбнулась Марго.
— Оказалось, что компьютер получил несколько приказов от разных человек практически одновременно. Противоречивых приказов. Причем все они пришли от пассажиров. Команда просто не успела вмешаться. Ну, а у компьютера наступил сбой программ. А потом началась цепная реакция и полетели все основные функции. А поскольку корабль управлялся компьютером, он почти тут же отклонился от курса. И хоть улетел не далеко, но этого ему хватило чтобы потеряться на десять лет. Довольно быстро отключились системы обеспечения и люди погибли.
— Они умерли от голода? — спросила Марго.
— Нет, — покачал головой Нил, — они замерзли.
— Замерзли?
— Угу, ведь в космосе холодно, и когда отключилась система обогрева, все замерзли. Уж не знаю даже что лучше, ведь если бы не это, то они бы задохнулись.
— Ничего себе, — вздохнула Марго.
— С тех пор на всех бортовых компьютерах установлена специальная программа, которая запрещает им слушаться пассажиров, а если приходят противоречивые приказы от членов команды, подчиняться старшему по званию. Но несмотря на все эти предосторожности, в космическом флоте все равно относятся к компьютерам с подозрением. Особенно это заметно среди простых матросов. Например, есть несколько кораблей, команда которых задабривает свой бортовой компьютер.
— Это как же?
— Ну, по несколько раз на день говорит ему о том, какой он, или она, в зависимости от имени, умный, красивый, какой приятный у него голос и так далее.
— Полный бред! — прокомментировала Марго, — Неужели они действительно верят, что это что-то меняет?
— Ну, честно говоря, — повертел Нил в руках чашку, — Я тоже верю. Не так что бы до фанатизма, но когда ты находишься на корабле несколько недель, или даже месяцев безвылазно, то начинаешь воспринимать компьютер, как живое существо. Я например вполне мило беседовал с Клавдией во время дежурств, а еще разговаривал с Марианной на 'Золотой Леди'.
— Нил! — засмеялась Марго, — Что я слышу?! Да тебе лечиться надо!
— Ну, если лечиться надо мне, — усмехнулся он в ответ, — то только вместе со всем космическим флотом! Ведь в это верят абсолютно все — от адмиралов до матросов!
— Вот-вот, — поддакнула бабушка, — туда и надо упечь весь твой флот! В психушку!
Ее заявление прозвучало с такой обидой, что тут же рассеяло непринужденную обстановку, царившую до этого в комнате.
— Я надеюсь, — пробурчала бабушка, — они хоть додумались дать тебе отпуск?! И не погонят завтра в очередной рейс?!
— Не беспокойся, — протянув руку, успокоительно похлопал он ее по маленькой ладошке, — я об этом подумал. Я объявил им, что собираюсь уйти со службы.
— Что?! Как?! — раздалось сразу несколько голосов.
— Да, вот так, — пожал Нил в ответ плечами, — Взять и уйти! Надоело все это!
В наступившей после его слов тишине, отчетливо послышался просительный скулеж Тасика. Песик не понял, что произошло, но он отчаянно хотел получить еще одну трубочку с кремом, а достать до стола никак не мог.
— Нил, ты это серьезно? — осторожно спросила Марго.
— Да! — словно отрезал он.
— Ну, не то чтобы я была против, — пожала плечами бабушка, — но, ты хорошо подумал?
— Как никогда.
— Ладно, — кивнула она, — только чем же ты теперь будешь заниматься? Ведь ты отдал флоту почти десять лет жизни!
— Не беспокойся, — отозвался Нил, — что-нибудь придумаю. Точнее уже придумал. Я собираюсь возродить компанию отца.
Бабушка с Марго удивленно переглянулись и посмотрели на Нила в ожидании дальнейших объяснений.
— Ну, да, — пожал он плечами, — а что тут такого! Ведь после краха компании у нас кое-что осталось! Я с детства видел как работает отец, и не сомневаюсь, что у меня все получиться!
— Хм, — откашлялась бабушка, — так-то оно так. Да, только кто тебе это позволит?
— Что?
— Бизнес твоего отца уже давно растащили на части! И чтобы возродить его, тебе понадобятся большие связи и, что не менее важно, большие деньги! А вот с этим у нас как раз серьезные проблемы! Или ты забыл?
— Нет, — покачал он головой, — я ничего не забыл. Но я что-нибудь придумаю.
— Ну-ну, — скептически протянула бабушка, — посмотрим.
Целый день по головиденью практически на всех каналах показывали передачи посвященные Нилу. Все выпуски новостей начинались со сногсшибательной новости о том, что он теперь свободен, он оправдан, и командование ВКС приносит ему официальные извинения и присваивает новые звания. И целый день Габи не отрываясь смотрела GV. Она словно завороженная не могла оторваться от проектора, снова и снова наблюдая за тем, как журналисты, высшие чины и кинозвезды поют Нилу дифирамбы. Снова и снова вглядываясь в любимое лицо. Во всей этой кутерьме ее разочаровывало только одно: журналисты не знали, где сейчас находится Нил, а ей так хотелось увидеть, что он рад и счастлив. Ведь она столько трудов потратила нато, чтобы помочь ему!
— Габриель!!! — как гром среди ясного неба разнесся голос отца, — Немедленно зайди ко мне в кабинет!
Похоже, отец был чем-то невероятно расстроен. Причем на столько, что кричит на весь дом, хотя в каждой комнате есть внутренний телефон и достаточно только поднять трубку.
— Габриель! Ты что оглохла!
— Уже иду!
Она как можно быстрее спустилась на первый этаж и осторожно приоткрыв дверь, шагнула в кабинет.
— Зачем ты это сделала?! — почти тут же обрушился на нее отец, — Ты с ума сошла!
Не зная, что же его так рассердило, Габи в недоумении распахнула глаза:
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
— Зачем ты ввязалась в дела фон Вальтера?!
— Н-но, — неуверенно произнесла Габи, — ведь я говорила тебе, что наняла детективов…
— Одно дело нанять детективов, и совсем другое — использовать наши связи для того, чтобы сделать из найденной записи сенсацию! — продолжал возмущаться господин фон Валленштейн, — Я уж не говорю о том, что ты заставила эту журналистку сделать признание! Да ты понимаешь, что выставила себя на посмешище перед всем миром!
— Я-я…
— Теперь все, абсолютно все, знают об этой твоей патологической привязанности к фон Вальтеру!
— Как все? — испугалась она.
— Да теперь только слепо-глухо-немой не знает об этом!
— И Нил?! — испуганно воскликнула Габи.
— Ну, он ведь не слепо-глухо-немой! Конечно же он знает!
Габи от смущения закусила нижнюю губу. В голове ее билась одна паническая мысль: если Нил узнает, он наверняка придет, чтобы поговорить с ней, и тогда он скажет ей, что не любит ее. Ведь он никогда даже внимания на нее не обращал! О, Господи, она не вынесет этого!
— Габриель, — четко и по слогам произнес отец, заметив выражение ее лица, — ОН ТЕБЕ НЕ ПАРА! Он нищий!
Глаза Габи наполнились слезами и стали похожи на прозрачные озера.
— Мне все равно, — всхлипнула она, — я люблю его!
И почувствовав, что больше не выдержит и вот-вот разрыдается, она резко вскочила и выбежала из кабинета.
Оставшись неожиданно в одиночестве, господин фон Валленштейн задумчиво прошелся взад-вперед по кабинету. Габриель — его единственная дочь и наследница. И видит бог, он всей душой желает ей счастья. Лет двадцать назад, когда фон Вальтеры были на высоте, он не только не был бы против ее союза с Нилом, но даже с радостью способствовал бы этому. Теперь же…
А что собственно говоря теперь? Господин фон Валленштейн умел учитывать меняющиеся обстоятельства. А они между тем действительно изменились. Три года назад Нил был безызвестным лейтенантом ВКС, таким же как и сотни других, два года назад он стал осужденным преступником. Патологическая любовь Габи в таких условиях не сулила ничего хорошего. Но теперь…
