факелов. Несмотря на поток раненых, лекарская работа шла слаженно и быстро. Получив первую помощь, некоторые воины благодарили лекарей, садились на коней и уезжали прочь, другие были настолько потрясены происшедшим, что предпочитали молчать.
В шатер вошли Кытан и Мстислав, ведя под руки раненого Ильдея. У Мстислава все лицо было в крови. Из левого плеча Кытана торчала стрела. Ильдей не мог разогнуть левую ногу.
— Какой позор! Никогда в жизни я не отступал перед врагами, а там они были просто кругом. Скольких мы людей потеряли! — негодовал Мстислав.
— А я ведь предупреждал, что такое может быть, но меня никто слушать не захотел, — сказал Кытан.
— Вот именно! Если бы князь Изяслав не был так самоуверен, то победу праздновали бы мы. Но довольно об этом, — продолжал Мстислав. — Братцы, перевяжите нам раны поскорее, да нужно уходить отсюда — поганые могут пересечь реку в любой миг. У нас не хватит сил, чтобы их сдержать.
— А куда мы дальше путь держать будем? — спросил Василий.
— Пока сие мне не ведомо. Скорее всего, вместе с Глебом Святославичем подадимся пока в Чернигов к его отцу, а дальше видно будет.
— Я еще смогу ходить, Сергий? — спрашивал, морщась от боли Ильдей. Его левое колено было напрочь разворочено.
— Не могу знать, — честно ответил Матвеев. — Приложим к этому все усилия.
Пока Артемий занялся коленом Ильдея, Сергей подошел к его раненому брату. Остро отточенным ножом он срезал наконечник торчащей из его плеча стрелы. Затем взялся за древко возле хвостового оперения и резко вытащил стрелу. Из раны начала обильно сочиться темная кровь половца. Матвеев нашел кровоточащий сосуд, перевязал его шелковой нитью и иссек разможженные края раны. Далее лекарь обработал рану прокипяченной ключевой водой и наложил на нее фиксирующую повязку. Кытан за все время операции не издал ни звука, лишь изредка морщился от боли. За это время Ильдею перевязали рану, Мстиславу зашили бровь, они втроем с матвеевским пациентом сели на коней и уехали на поиски князя Глеба.
— Пора и нам последовать их примеру, — сказал Сергей.
Все вчетвером они вышли из шатра. Уже взошло солнце, и его лучи освещали картину отступающего русского войска. На другой стороне Альты маячили конные половцы, но реку пересекать пока еще не решались. Дольше терять время смысла не было. На телегу, в которой до этого везли припасы, погрузили троих «тяжелых» воинов: один из них был ранен в живот, у другого была пробита грудь, а третий, с отрубленной рукой, потерял так много крови, что был бледен, как снег, и мог только двигать глазами. Решено было вывезти раненых в Переяславль, где местные лекари и знахари, возможно, могли бы их спасти. Сопровождать телегу с ранеными поехали трое переяславских дружинников.
Всего десять верст отделяло их от Переяславля, но телега двигалась очень медленно из-за того, что раненым приходилось часто поправлять повязки и давать воду. Не прошло и часа, как сзади послышался шум копыт, и их нагнал конный половецкий отряд, уже приступивший к разграблению княжества. Восемь кочевников все приближались, свирепо махая саблями. Провожатые переглянулись, пришпорили коней и галопом помчались в сторону города.
— Стойте! Стойте, трусы проклятые, куда же вы? — кричал им вдогонку Тихомир.
— Не поминайте лихом. Хватит с нас половцев на сегодня, — донеслось ему в ответ.
Не успели переяславцы скрыться за горизонтом, как телегу с ранеными окружили половцы. У Матвеева появились плохие предчувствия, и он очень не хотел вновь становиться половецким рабом, но трезво взвесил все их шансы и понял, что сражаться вчетвером против восьми вооруженных кочевников было бесполезно.
— Именем великого хана Шарукана — остановитесь! — приказал один из кочевников. От остальных его отличала более добротная одежда и доспехи. Судя по всему, это был один из половецких беков или беев. — Кто вы такие и что везете в телеге?
— Мы — лекари, везем раненых русских воинов, — ответил Сергей по-половецки. — Оружия при нас нет. Можем дать вам хорошего вина, если вы дадите нам проехать.
— О, да ты знаешь наш язык? — удивился половец. — Нашим братьям после битвы тоже лекари нужны, шаманов на всех не хватит. А этим, — кивнул он в сторону раненых русичей, — все равно уже не помочь. Я, конечно, не лекарь, но тоже могу облегчить их страдания, — ухмыльнулся кочевник.
Он махнул рукой, и его спутники моментально покончили с ранеными русичами и выбросили их на дорогу, а потом нашли в телеге кувшины с вином и начали его пить прямо тут же, нетерпеливо вырывая кувшин из рук друг друга.
— Что будем делать? — шепотом спросил Тихомир.
— А что нам остается делать? Их больше, они вооружены, и помощи нам ждать неоткуда, — мрачно ответил Матвеев. — Придется лечить врагов, иначе нам несдобровать.
— Давай нападем на них, пока они выпивают, — сжимая кулаки, сказал брат Артемий. — Неохота мне быть рабом у поганых. Я смогу одолеть тех троих, а может, с Божьей помощью, и больше.
— Ты-то, может, троих-четверых и победишь, а вот мы с Тихомиром вряд ли. И будет с нами то же самое, что и с ними, — Сергей показал на лежащие возле телеги тела.
— Хватит разговаривать, пора к хану Шарукану возвращаться, — крикнул по-половецки командир отряда кочевников, не знавший русского языка, и рассек воздух кнутом.
К этому моменту остальные половцы уже осушили два кувшина с вином и шумно между собой о чем-то спорили. Они забрали все припасы с телеги и собрали оружие у погибших русских воинов. Несчастных лекарей окружили и повели в сторону их бывшего лагеря. Так Матвеев второй раз в жизни оказался в половецком плену. Он не мог поверить, что все случилось так быстро, да и его друзья тоже были ошеломлены.
По пути им встретились еще несколько небольших групп кочевников, гнавших перед собой коров, коз и лошадей, украденных из окрестных деревень. Некоторые вели заплаканных пленных русских девушек, по всей видимости понимавших, какая судьба их вскоре ожидает.
— Урусские воины бежали, как зайцы. Деревни теперь охранять некому, — сказал, поравнявшись с ними, один из половцев. — Пришло время хорошенько увеличить наши стада. Завтра поедем в другие села за добычей. Присоединяйся к нам, Чепухай-бей!
— Теперь вся земля урусов — наша законная добыча! Слава хану Шарукану! — ответил ему командир отряда, взявшего в плен Сергея и его подопечных.
Матвеев прикусил губу, чтобы не расхохотаться, осознав, как зовут их поработителя, но вовремя спохватился. «Чепухай… Надо же было такое имечко придумать! Быть рабом Чепухая — это не просто… А если бы он основал город, как это сделал Шарукан, то как бы этот
