сыты, и овцы целы – то бишь мы. – В конце Патрик мерзко хохотнул.
Предложение шокировало и выбивало из колеи. Но единственный полицейский Лиллехейма напугал всех еще больше. Многие даже не успели разобраться в собственных эмоциях, как начался следующий акт представления.
Берит лихорадочным движением отодвинула микрофон, и по залу прокатилось дребезжащее эхо. Она вышла из-за стола, вынула пистолет и зашагала к месту, где сидел Патрик.
– Берит! – Сульвай вскочила, не зная, что предпринять. Она подхватила оружие. Людей было слишком много, чтобы рассчитывать хотя бы на пародию благоразумия. – Берит!
Вокруг опешившего Патрика сейчас же образовалось пустое пространство, когда сержант стянула его за шкирку со скамьи.
– Ты с ума сошла?! Пусти! – заверещал Патрик.
Берит толчками погнала его к выходу. В дверях остановилась и приставила пистолет к затылку старика.
– Берит, прекрати! Берит! – закричала Ингри. Она понимала, что, если сержант сейчас сорвется, они будут каждый сам за себя.
Толпа в зале напомнила перепуганную амебу, спешившую убраться подальше от места потенциального огнестрельного ожога.
– Если ты хоть на метр приблизишься хоть к одному ребенку – я вышибу тебе мозги! – прошипела Берит. – Это касается каждого! – крикнула она через плечо. – Лучше уйдите по-хорошему, пока я даю вам шанс. Потому что потом… я перестреляю вас! Каждого! Вы поняли меня?! Я перестреляю вас всех! Перестреляю, богом клянусь!
Ее слова окатили недовольных и сомневающихся потоком ледяной воды.
– Ты – изгнан, – с наслаждением шепнула Берит трясшемуся Патрику, боявшемуся произнести хоть слово.
Старик зашатался и медленно побрел прочь от муниципалитета. Берит вернулась на свое место. Ее глаза нездорово блестели. На щеках играл румянец. Можно было подумать, что сержант хорошенько возбудилась, но пистолет в ее дрожащей руке сводил на нет все эротические мысли.
– А теперь попрошу встать всех, кто этим утром очнулся без одежды! – прорычала Берит в микрофон.
Поднялось всего двое: Лео и Диана Хегай. Они ничего не понимали.
Берит сдавленно хохотнула и махнула рукой, показывая, чтобы они сели.
– Тогда поступим по-другому. Поднимитесь те, кто этой ночью пришли в муниципалитет в поисках убежища!
Встал весь правый ряд, включая тех немногих, кто сидел в центре. Курт, гоняя во рту незажженную сигарету, окликами поднял зазевавшихся детей. Медик быстро сообразил, к чему клонила сержант.
– Этой ночью убежище в муниципалитете получат все несовершеннолетние и те, кто доподлинно не обращались в волков! Они! – И Берит показала рукой на поднявшихся. – Остальные взрослые будут действовать на свое усмотрение. Но лучше бы вам найти хороший подвал, запирающийся изнутри, и провести ночь там.
Никто не возразил. Ингри, наблюдавшая за этим с открытым ртом, хотела сказать, что Зверю плевать на возрастные рамки закона, но сочла за лучшее смолчать.
Так закончилось второе всеобщее собрание. Оно же оказалось последним, потому что на следующий день Лиллехейм окончательно опустел.
94. Предположение
– Что-то мне жутко. – Франк приготовился к тому, что Арне заклюет его, но тот продолжал спокойно перетасовывать колоду карт. Убедившись, что нападок не предвидится, добавил: – Такое предчувствие, будто эта скверная история может закончиться только… ну…
– Ну очень скверно? – со вздохом подсказала Дэгни.
– Во, да! Очень скверно – именно то, что нас ждет!
Арне фыркнул и принялся сдавать карты. Начиналась третья партия в «Подкидного Арне». После собрания скамьи зала растащили по привычным углам. Так что компашка расположилась на том же месте, которое Арне подобрал для сна еще вчера.
Курт и глуховатый Яльмар, спевшиеся на почве общей тяги к курению, отправились за припасами в «Аркадию». Ингри выдала им ключ и разрешение на безлимитный кредит. Список, набросанный Берит и Сульвай, был довольно внушительным. Иными словами, Курт и Яльмар, всё еще носивший повязку на рваном боку, должны были привезти всю бакалейную лавку разом.
Лучи августовского вечера мягко освещали зал. Казалось, кто-то растопил золотистого шмеля и теперь заливал им лица, стены и пол. Астри Финстад что-то втолковывала Берит. Ее навыки работы в пекарне «Золотая челка» были чрезвычайно полезны. Не исключался приличный горячий ужин. Юдит Рённинг занималась детьми. Они весело галдели, отгадывая простую загадку: «Кто не замочит волосы под дождем?» Ингри со смехом помогала Фриде учить Лукаса кое-какому трюку. Но пёс наотрез отказывался секретно испортить воздух.
Всё бы ничего, не будь сходства с импровизированным лагерем беженцев. Детей оказалось семнадцать, включая компашку, резавшуюся в карты. Взрослых – чуть больше двадцати. Это были те, кто, спасаясь от хищников, бежали посреди ночи в муниципалитет.
Из потенциальных оборотней никто не остался, хоть их и не гнали. Лео и Диана на прощание обняли Диму и его друзей и пообещали заглянуть утром. Спешили уйти до наступления сумерек. Ничего особенного, но они чуть не расплакались, как и компашка, ощущавшая последние родственные связи с этими двумя. Задержался только радиолюбитель Альф Дален, сохший по Берит. Заверив сержанта в собственной животной чистоте, он тоже удалился.
А еще чувствовалась некая паранойя. Берит и Сульвай не снимали с плеч автоматы, а Ингри то и дело с тревогой поглядывала в распахнутые окна. Заявление Хелен Андерсен о том, что им всем нужна жертва, поселило нешуточную тревогу в сердцах.
– Я должен кое-что сказать вам. – Дима отложил карты и посмотрел каждому в глаза.
Андеш, шатавший в этот момент резец верхней челюсти, послал ему ободряющую улыбку. А вот Арне нахохлился.
– А что такое? Карты не идут? Нашел время, чтобы из игры свалить.
– Ко мне во сне наведывается Сифграй! – выпалил Дима, и его сердце забухало, отдаваясь болью где-то в спине. – Как… ну, как женщина, понимаете?
На нём сошлись перекрестья трех взглядов. Восхищенный – Арне, испуганный – Франка и ревнивый – Дэгни. Только Андеш продолжал с энтузиазмом расшатывать зубы. По его руке побежала струйка из крови и слюны.
– И чем же вы занимаетесь, Дима? – Дэгни попыталась изобразить улыбку, но губы упрямо складывались в белую полоску.
– Что за вопрос? Он ее под хвост жарит! – Арне хохотнул и посмотрел отложенные карты Димы. Присвистнул и сбросил свои. Без толку. Всё равно проиграет.
– Вы с ней занимаетесь… – Франк понизил голос. – …этим?
– Да какая разница, чем мы там занимаемся?! – Дима от волнения вскочил и снова сел. – Я, кажется, знаю, в чём дело! Помните, что Шакальник говорил? Что Сифграй ищет себе мужа!
– О господи, и ты решил, что это ты? – Арне уставился на него как на сумасшедшего. – О великий и избранный волками! Склоняемся перед тобой, о ваше девственное величество!
Дима смутился. После комментария Арне он почувствовал себя полнейшим идиотом. Ну правда, с чего он решил, будто древняя волчица положила на него глаз?
– А я ошибаюсь? – с недоверием спросил он.
– Как пить дать, – подтвердил Франк. Бросив на Дэгни быстрый взгляд, сказал: – Мне вот тоже, ну, снится всякое. Дамочки, конечно же. Возможно, ты просто этот…
– …извращенец, – вставил Арне с гадкой улыбочкой.
– Вот же придурки. – Дима ухмыльнулся, а после хохотнул.
