кривой оскал.
– Ты должна.
Ингри обернулась на бесплотный голос. За ее спиной покачивался Кристофер в окровавленной полицейской форме. Его рука показывала куда-то в сторону.
– Ты должна.
Ужас черным гелем заполнил конечности Ингри, и она проснулась с ощущением потери и предчувствием чего-то поистине страшного. Поблизости кто-то шептался.
– Я тебя сейчас поцелую. Если улыбнешься, я тебе врежу.
– Но я уже улыбаюсь, Дэгни!
– Значит, врежу, если прекратишь.
Что-то чавкнуло, и Ингри села, свесив ноги на пол. Увидела, как через три ряда, на сдвоенных скамьях, обжимались Дэгни и Дима. Мальчик изо всех сил прятал эрекцию, явно стыдясь ее, а вот девочка, судя по всему, пыталась до нее добраться. Ингри намеренно громко покашляла, показывая, что проснулась, и подростки, отодвинувшись друг от друга, захихикали.
Тревога по-прежнему сжимала грудь, и Ингри поднялась, пытаясь найти причину страха. Люди, разместившись по всему залу, старались уснуть, но это было не так-то просто, учитывая, что зал насквозь простреливали включенные фары машин. Никто не рискнул выйти, чтобы погасить их. У открытого окна тихо беседовали Курт и Яльмар.
Ингри нашла взглядом Берит и увидела, что та тоже не спит. Сержант, растянувшись в соседнем ряду, прижимала к груди автомат. Под глазами девушки набрякли черные мешки.
– Что случилось, Ингри? На тебе лица нет.
– Что-то… что-то…
– Что, Ингри? О чём ты?
Однако хозяйка «Аркадии» уже бежала к окнам, охая и прихрамывая. Суставы после сна были не готовы к нагрузке. Зловещее томление в груди не обмануло ее. В тенях Мариес плыла пара красных огней, словно кто-то нес два зажженных факела. Древняя и чудовищная сила не таилась. Только не ночью. Рядом с огнями шагала тощая фигура, несшая на плече кайло.
– Она здесь, господи, – прошептала Ингри. Губы задрожали. – Господи, Зверь здесь!
Она обернулась, чтобы предупредить остальных, и одновременно с этим зазвучали первые крики – ужаса и боли. Мир пошатнулся, и Ингри прислонилась к стене, пытаясь взять себя в руки. Они чертовски прогадали, решив, что в муниципалитете им ничто не грозит. И платой за эту ошибку станут смерти.
Взрослые обращались в волков.
Их плоть медленно стягивалась, перекручивалась и лопалась, выпуская наружу чуть влажную шерсть. Рвалась одежда. Обращались все, но только не старушка Ингри. Среди грохота опрокидываемых скамей и всеобщей суматохи, в которой вопящие дети искали спасение, возникла и исчезла окровавленная фигура, будто сотканная из серых пылинок. Фигура показала рукой на ее вещи.
– Ты должна, – прошелестел у самого уха знакомый голос.
Ингри, вскинув подбородок, словно это могло удержать слёзы, пошаркала обратно. Яльмар уже корчился на четвереньках. Его лицо вытягивалось в уродливую морду с щелкающими зубами. А еще он пытался расчесать безобразной пятерней рану на боку. Курт, с косячком в зубах, посмеивался. Медика забавляла галлюцинация, а собственные черневшие, закручивавшиеся пальцы вообще вызвали гомерический хохот.
– О господи! О господи! – Ингри остановилась у своей лежанки. Под скамьей рычал Лукас. Глаза пса буквально лезли из орбит от ужаса. – Что я должна, Кристофер? Что я должна?!
Взгляд упал на пистолет.
Ингри застыла. Никакого иного выхода из кошмарной ситуации не существовало.
Она не могла с детьми выбежать на улицу – в пасть чудовищной твари. Не могли они укрыться и внутри: в муниципалитете попросту не было безопасного места. Совсем рядом, сквозь лающий кашель, рыдала Берит. Ее лицо с щелчками раздвигалось. Только глаза всё еще удерживали искорку человечности.
К Ингри подбежал Арне и, размахивая металлическим прутом, заорал ей прямо в лицо:
– Ингри! Что нам делать?! Ингри! Ну же! И почему ты не обращаешься?!
Дэгни тащила визжавшую Фриду. С вытаращенными глазами промчался Франк, прижимая голову к плечам, будто шел обстрел. За ним несся Андеш. Старший из братьев Нурдли ревел на ходу и размазывал сопли, прося, чтобы его не кружил ветер волков.
Только русский мальчик напоминал соляной столб. Пока прочие дети отступали в административную часть здания, он как зачарованный таращился на доисторическую волчицу за окнами. Громадная тень пересекала лужайку в свете фар и застыла роковым, недвижимым символом беды.
Ингри ужаснулась, сообразив, что паренька и волчицу что-то связывает. Что-то, что невозможно описать словами, как невозможно описать пространство разума, в котором зарождается безумие.
– Укройтесь где-нибудь и ни в коем случае не покидайте муниципалитет. Ингри со всем разберется.
– «Ингри со всем разберется»?! – На лице Арне отразилось изумление.
– Да, иди. И друга прихвати.
Арне вцепился в Диму и поволок за собой. Ингри взяла пистолет и сглотнула свинцовый ком в горле. Время почти вышло. Скоро кто-нибудь полностью примет облик, навязанный чудовищем снаружи, и тогда…
– Я не справлюсь одна, Кристофер. Только не с этим. Тебе придется постараться и взять кое-кого еще.
Она опустилась к Берит и поймала ее лихорадочный взгляд. Положила руки ей на усыхающие щёки, частично покрытые серебристой шерстью. С тоской подумала, что из сержанта получилось бы красивое и благородное животное. Но сейчас Ингри нуждалась в животном пострашнее.
– Берит, девочка моя, соберись. Мы должны это сделать. Кристофер рядом, он поможет.
– Ингр-р-р-р-ри! Ингр-р-р-р-ах!
Руки женщины на мгновение превратились в мужские холодные длани. Всего миг, но этого хватило, чтобы руки мертвеца погладили девушку. Трансформация остановилась и пошла вспять. Девушка, дрожа всем телом, пришла в себя. Отшвырнула бронежилет, мешавший дышать.
– Кристофер… Я только что видела Кристофера. – Берит всхлипнула и поднялась, после чего помогла встать Ингри.
– Только держись ко мне поближе, Берит. Я не знаю, как это работает, но лучше тебе не отдаляться от меня.
– Хорошо, Ингри, я поняла.
– А теперь мы должны кое-что сделать.
В проходе между скамьями показался скалящийся волк. От него несло размокшими сигаретами.
Курт Хальворсен стал первым, кто получил свинцовое избавление.
Зал муниципалитета заполонили выстрелы.
Микаэль Скоглунн, наблюдавший за происходящим с капота битого «опеля», вздрогнул и скатился на асфальт. Он не горел желанием получить пулю. Только не сейчас, когда Сифграй вот-вот должна была взять его в мохнатую постельку.
– Так и должно быть, крошка? Почему эти двое не лают на луну, детка?
Он поискал взглядом волчицу и с удивлением обнаружил, что та пошла прочь. Серая невеста удалялась. Микаэль не сомневался, что Сифграй было по силам войти в муниципалитет и разобраться с сумасшедшей старухой и ревевшей девкой. Однако ее всё устраивало. Он буквально нутром ощущал мрачное удовлетворение волчицы.
– О, так у нас всё по плану, детка? У нас всё по плану, малышка. В таком случае предлагаю завалиться в бар, выпить и подняться к тебе, крошка. Да, так мы и сделаем.
Шахтер поднял кайло над головой и, двигаясь за Сифграй, принялся выписывать пируэты. Что ни говори, а на асфальте танцевалось куда лучше.
101. Мы их усыпили
Арне хотел выдать что-то ободряющее, способное поднять дух, но выстрел, донесшийся через коридор из зала собраний, прикончил не только какого-то взвизгнувшего оборотня, но и шутку. Никто не улыбался. Дети с широко раскрытыми глазами, похожими на покрасневшие блюдца,
