рыцарь-чудовище просто застал его врасплох. При прочих обстоятельствах бросился бы бежать, не разбирая дороги. Куда угодно, только спастись от неизвестной твари. Но монах решил соблюсти внешние приличия.
— Посмотри на меня внимательнее, брат Лупп.
— Не хочу.
— Если приказываю, исполняй, — жестки тоном, не терпящим возражений, проговорил рыцарь. — Смотри на меня, монах.
Решил, что лучше подчиниться. И понял причину требования. Чудовище заметно изменилось. Кожа порозовела, стала ближе к человеческому тону. Руки как будто выглядел немного короче, приближались к привычным пропорциям. Уродливые когти на пальцах укоротились. Но даже видя превращение, Коерт не рискнул вновь смотреть на лицо чудовища.
— Что с тобой происходит?
— Пока мы рядом, все будут видеть во мне человека. В том числе и ты. Скоро исчезнут последние следы настоящей внешности. Идем.
Виллем лон Рууд застегнул пояс с длинным мечом. Поднял голову к небу, осмотрелся. Словно высматривал какой-то знак. Достаточно быстро нашел и уверенно зашагал. В лесу монаху не мог удалось определить стороны света. Запоздало понял, что они двигаются на северо-восток.
Первый час с трудом поспевал за чудовищем. Потом стало легче. Поначалу Коерт решил, спутник почувствовал его усталость и замедлился. Но, присмотревшись, понял, что ошибся. Рыцарь продолжал меняться. И у него укоротились ноги, отчего шаг стал не таким большим.
Когда они вышли на лесную тропу, сэра Виллему уже трудно было отличить от обычного человека. Если присмотреться, то можно увидеть едва заметные различия. Но если просто пройти мимо, невнимательно взглянуть на ходу, подвоха не разглядишь.
Беглый монах чувствовал подступавшую боль в стопах. Похоже, сменив сандалии на сапоги, с непривычки натер мозоли. Терпел еще полторы мили и только тогда попросил спутника о привале. Чудовище не стало противиться, выбрало подходящее место на берегу лесного ручья и позволило монаху отдохнуть.
Первый делом Коерт разулся и сунул ноги в прохладную воду. Потом по-простому сел на землю, вытащил из заплечного мешка уже черствеющий хлеб. После недолго сомнения разломил напополам и протянул кусок чудовищу. Оно взяло и спокойно начало есть.
К этому времени спутник окончательно перевоплотился в человека. Он выглядел как широкоплечий мускулистый мужчина лет тридцати-сорока, высокий и крупный. Сильно выше среднего роста, но ничего сверхъестественного. По сложению как прирожденный воин, идеал рыцарства.
— Сэр Виллем, могу я задать вопрос?
— Задавай, — коротко ответил великан.
Его речь стала четкой и разборчивой, но звучала ровно и монотонно. Словно он уже получил полноценный человеческий голос, но так и не научился им правильно пользоваться.
— Спрошу прямо. Что ты такое?
— Просто случайный попутчик. Пройдет пара дней, пути разойдутся. И больше никогда обо мне не вспомнишь. Так что какая разница, брат Лупп?
— Мы и правда случайные попутчики. И, надеюсь, действительно больше не встретимся. Поэтому я могу быть более откровенным. До того, как вступить в орден лоренцианцев, я был профессором теологии с кафедрой в городе Гульдкоц.
— За что отправили к монахам?
— За вольнодумство, — без запинки ответил Коерт. Но, выдержав паузу, счел нужным дополнить. — За вольнодумство, воровство, пьянство и разврат. Честно скажу, вел я себя не богоугодно. Но по-прежнему остаюсь ученым. Человеком науки. И теперь я столкнулся с неизвестным. И возвращаюсь к первоначальному вопросу: что ты такое, сэр Виллем?
Рыцарь замолчал. Не отказался отвечать, а задумался. Наконец, когда пауза затянулась, сэр Виллем все же заговорил.
— Такое же разумное творение Господне, как и ты.
— Но ты не человек. И явно создан не по образу и подобию Господа. Послушай, ты попросил о помощи, и я согласился. Взамен мне ничего не нужно, кроме честных ответов. А не парадоксы древних философов.
— Хорошо. Ты думаешь, что только люди созданы разумными?
— Да.
— Как видишь, не так. Мой народ всегда жил в этом мире. Раньше. До того, как все погрузилось во тьму. Я погрузился в сон. Проснулся. Узнал, что появились вы. Пугались. Отбивались. Прятались. Я путешествовал по миру, пытался найти сородичей. И заметил среди людей подобных тебе.
— Подобных мне?
— Да. От которых исходит врожденная сила. Свет. Святость. Называй, как хочешь. Ваши глаза не способны увидеть. Я могу ее использовать, чтобы менять облик. Вы сами не способны к этому.
— Не бывает врожденной святости. Она всегда является следствием выбора и поступки конкретной личности.
— Без разницы.
— Как твой народ себя называет?
— В человеческом языке нет подходящего слова. Не сможешь произнести правильно. Или услышать. Готов идти дальше?
Монах кивнул. Вытер почти высохшие ноги о траву, заново повязал портянки и натянул сапоги. Вскоре лес стал редеть. Вышли на большую дорогу. В одиночку Коерт побоялся бы идти по тракту. Но в сопровождении рыцаря чувствовал себя увереннее.
Вскоре на тракте им встретился путник. Но старик в обносках издалека заметил меч на поясе у лон Рууда. Свернул на обочину, почти бегом двинулся по полю прочь от тракта. Монах проводил его взглядом, но не стал ничего говорить. Сам бы поступил точно также, встреть на пути двух подозрительных незнакомцев.
— Сэр Виллем, как ты оказался в этом лесу?
— Путешествовал. Потом на меня напали. Убили слугу. Подобного тебе. Человека с внутренней силой. Я больше не мог прятаться среди людей. Пришлось ждать. До нашей встречи.
— Куда мы идем теперь?
Рыцарь указал рукой на север. Поднял палец к небу.
— От каждого из вас исходит свет. Ты не видишь. От кого-то слабый, как от лучины или свечи. От других сильнее. А тот человек горит ярко. Лесной пожар в ночи.
***
К вечеру первого дня Коерт почувствовал, как в груди разгорелось жжение. Беглый монах часто прикладывал ладонь к солнечному сплетению, пытаясь понять, что с ним случилось. Ощущение было, словно все время хочешь откашляться, но не можешь. За ночь состояние не прошло и он решил поделиться этим со спутником.
Сэр Виллем не удивился и спокойно объяснил:
— Получаю твою силу. Ты не чувствуешь, не осознаешь. Но не хочешь отдавать. Неосознанно. Приходится забирать насильно. Отсюда боль.
Следующие два дня беглый монах и рыцарь-оборотень путешествовали вместе. Коерт всерьез обдумывал возможность сбежать в ночи, но решил не рисковать. Он все-таки удалялся от монастыря, причем передвигался в относительной безопасности.
Но на всякий случай попробовал проверить, будет ли лон Рууд следить. В первую ночь монах по возможности бесшумно встал,
