«Вот кого надо было подключать в войне с Проклятием, — Андрей усмехнулся. — А не „тунгусов“ этих слушаться, с голосами бесплотными…»
— Сейчас наберется, — прощебетала Валя, появляясь из ванной в легкомысленном халатике и шлепанцах. Когда она успела переодеться, для Соловьева осталось загадкой. Ведь буквально десять секунд назад она была готова выйти из квартиры при полном параде.
— А как же работа?
— А, — она махнула рукой, — до обеда все равно клиентов мало, девчонки справятся. И вообще я могу отгул взять. — Она присела на подлокотник кресла и ласково провела рукой по его волосам. — Взять?
— У меня сегодня дела, — Андрей приобнял ее за неплохо сохранившуюся талию. — С Эдиком катаюсь…
— Эдька здесь, внизу? А почему не зашел?
— Лень ему…
— Вот ведь котяра! Только за баранкой сидеть да на диване лежать. Ленка мне уже все мозги запарила, жалуется. А я ей говорю — сама выбрала мужа, вот и терпи! Никто не заставлял на себя его заваливать… Ну, жалко, что ты опять наскоком, — она прижалась щекой к его лицу и сладко прошептала: — Я соскучилась…
— И я, киса, но дело прежде всего. Это же хлеб и масло… Для тебя тоже.
— Я понимаю, — Валя вздохнула.
— Ты пока чего-нибудь сваргань, ну, как ты умеешь, вкуснятины какой-нибудь, нам с Эдиком…
— Ладно, — она, словно бы нехотя, освободила подлокотник и, покорно улыбнувшись, пошла на кухню.
Кроме того, что человек его профессии должен обязательно иметь запасное убежище, Соловьев руководствовался еще великим множеством соображений… Соответственно им он и поселил здесь Валю. Внушить ей, что она должна молчать, где и с кем сожительствует, и выполнять все прихоти «Сережи», оказалось проще простого. Андрею даже не пришлось применять свои исключительные способности. Он всего лишь показал ей договор о передаче этой квартиры в ее собственность. Бумага была им подписана и датирована началом следующего года. А когда он приложил к соглашению еще и кругленькую сумму, мастер парикмахерского искусства сдалась без боя. Нравился Вале Андрей или нет, в такой ситуации не имело значения. Она безумно любила его и без всяких там симпатий.
Компьютер здесь был точной копией того, что остался в первой квартире. Андрей запустил нужную программу и покачался в пружинящем кресле. Скорее всего, Оборотень был уже на месте, хотя, возможно, и нет. Соловьев усмехнулся. Разговаривать с заказчиком теперь было значительно легче. Во-первых, у Призрака были для него не только плохие новости, но и ложка меда к бочке дегтя — чемодан с наличностью. Во-вторых, Андрей теперь знал, кто он такой. Ну и, наконец, Соловьеву была известна его главная тайна. Андрей ухмыльнулся и покачал головой. С воображением у Оборотня было не очень… В его ситуации псевдоним следовало придумать менее откровенный. Оборотень, перевертыш… слишком эти слова были близки по смыслу.
«На связи», — по экрану побежала строчка.
«Я вернулся», — отстучал Андрей.
«Что произошло на берегу? Где мои люди?»
«А ты не знаешь?»
«Я хочу услышать твою версию».
«Я подстраховал твоего человека, насколько это было возможно».
«Ты должен был проводить его до конечного пункта, но не сделал этого, и его убили».
«Его убили сразу, как только он приступил к выполнению задания. У тебя был скверный план».
«Ты не справился с заданием».
«Я справился и даже перевыполнил его».
«Шамиль был нужен мне живым. Ты не справился, а значит, ничего не получишь».
«Это твои проблемы. Мы договаривались насчет лазутчика, и я выполнил все условия. С тебя полтора гонорара».
«Ты их не заслужил!»
«Хорошо. Ты пока не остыл, и я тебя понимаю. Потерять столько бойцов и денег за один раз, это больно. Я согласен получить стандартную сумму, а после того, как ты успокоишься и поправишь дела, — остальное».
«Ты не получишь ничего».
«Тогда я приду и возьму все сам».
«Приходи, я буду ждать».
Андрей выключил компьютер и сдержанно выругался. Начинать войну еще и Оборотнем сейчас было весьма некстати. Хотя бы по причине ухудшающегося с каждой минутой самочувствия. Из ситуации следовало выходить другим способом. Просто сбежать с деньгами было рискованно. Не позднее завтрашнего дня бандиты Оборотня и «паука», на которого работал Шамиль, могли договориться и выяснить, что с поля боя не вернулся никто, а значит, унести чемодан мог только Призрак. Дальнейшие действия бандитов предугадать было проще простого.
Из этого следовал вывод. Оборотня надо было остановить до того, как он выйдет на людей «паука». Как? Соловьев усмехнулся и выдвинул ящик стола. Там лежала небольшая коробочка с чипами. Андрей вынул из нее первый попавшийся и вставил его в мобильный телефон. Благодаря особому приспособлению определить, откуда идет звонок, не смог бы даже «ВТ». Соловьев на всякий случай приклеил к микрофону еще один микроскопический приборчик и набрал номер Безносова.
— Как дела, полковник? — Андрей взглянул на экран компьютера. Диаграмма голосовой модуляции плясала далеко от его личного стандарта, то есть без глубокого изучения определить, кто говорит, было невозможно.
— Кто это?
— Призрак…
— Это шутка?
— Это не шутка. В твоей головной конторе завелись крысы.
— В какой еще головной конторе?
— Одно из охранных предприятий, созданных под крышей военной разведки, торгует наркотой и оружием. Я понимаю, что для тебя это не новость, но есть два существенных нюанса. Во-первых, шеф этой конторы показывает начальству только половину своей прибыли, а во-вторых, он уже давно и успешно пользуется моими услугами. Помнишь предвоенный передел? Юшкин, Слепцов, Мордехай… Их убрал Оборотень… Что это, если не двойная игра? Пришел со всем готовеньким — профессиональная команда, оружие, деньги и полная безнаказанность — закопал конкурентов, прибрал к рукам их бизнес, отчитался за половину прибыли и «привет»… Не думаю, что ваше начальство предоставило ему такие широкие полномочия.
— Что ты несешь?! Ты намекаешь на меня?!
— Я бы сказал прямо. Нет, Оборотень не ты. Я отдам его, после того, как ты согласишься выполнить одно из моих условий.
— Погоди, получается — он твой постоянный работодатель, но ты его сдаешь — почему?
— Это отдельный разговор. Но, вкратце — у меня нет выбора.
— Понятно. Не сошлись во взглядах на суммы.
— Смешно.
— А я тебя не веселю. Ты сначала докажи, что Оборотень один из моих коллег.
— Дохлый уже вернулся?
— Что?
— Не делай вид, что туг на ухо. Он подтвердит. А чтобы окончательно развеять сомнения, я отдам тебе целый чемодан улик с портретами импортных президентов. За вычетом своего последнего гонорара. Только даже если я возьму оттуда три своих вознаграждения, там останется вдвое больше, чем ты думаешь. Приезжай на свою явочную квартиру.
— На какую из них?
— На ту, где ты обычно встречаешься с дядей…
— С дядей? А-а, понял… А условие?
— Мне нужны твои «тунгусы». Всего на одну операцию.
— Исключено!
— В таком случае прощай.
— Постой. Я должен подумать.
— Подумай. Я перезвоню через час.
Андрей выключил телефон, снял заднюю крышку, вынул батарею и выщелкнул чип. На его место он вставил другой, а «использованный» разломил на несколько крошечных частей.
— Я не подслушивала, но… — Валя вышла из кухни, грациозно покачивая бедрами. В руке она держала сочное яблоко. — Чем ты собираешься заниматься целый час?
Она подошла и прижалась к его лежащей на подлокотнике руке упругим бедром.
— Яблоко с дерева познания добра и зла? — Андрей откусил от яблока и потянул за поясок ее шелкового халатика.
«Четвертый энергетический уровень. Компенсация двадцать семь процентов, — тут же забубнила „нянька“, — подъем артериального давления на пять процентов, учащение сердцебиения на десять ударов в минуту…»
«Заткнись», — мысленно потребовал Соловьев.
Объяснять какой-то там пластиковой карточке, что лучшим лекарством для раненого мужчины является красивая женщина, он посчитал глупым…
* * *
— Засекли? — Безносов взглянул на замершего в дверях компьютерщика. — Откуда он звонил?
— Что-то вроде Австралии или Новой Зеландии…
— Ну да, — полковник невесело усмехнулся. — Где аборигены съели Кука…
— Тут Дохлый рвется…
— Ну, давай его сюда, пока совсем не порвался.
Снайпер просочился между программистом и дверным косяком и коротко кивнул.
— Здравия желаю…
— Садись, рассказывай, — Безносов жестом отпустил инженера.
— Так чего рассказывать? Мясорубка там получилась, трщ полковник. Расколол Валеру Шамиль. Гирю на куски он сам разделал, а остальных покосили его моджахеды. Только самого Валеры в машине почему-то не оказалось. Он ушел. А потом кто-то всем шамилевским бойцам по пуле в череп вставил, катер сжег, а самого бородатого от шоссе до берега гнал, как волка. Загнал в камыши да там и кончил. Один! Прикиньте, какой умелец!
