Алекс медленно прислонился к стене и осел на пол.
Глава семнадцатая
Астоун
13 марта
Несколько дней он провел без сна. Сидел у себя в башне и смотрел, как раз за разом рассыпается за окном темнота. На его ладони грелись крохотный полумесяц и щит с белыми волками — случайно оброненные сокровища Тэа. Она так спешила, что забыла их возле опрокинутого кресла.
Ушла, не сказав ни слова — схитрила, раскрыла его, как кулек с конфетами, а затем прижала «Глубоким контролем». Ни Дэн, ни Рональд не успели догадаться, пока не стало слишком поздно. Сейчас он почти ненавидел ее. За это противоестественное притяжение, за эти странные дни, когда он жил так, будто хранил нечто драгоценное. Она исчезла, как и появилась, в одну секунду.
* * *
Астоун
25 марта
Рональд прокрался по полутемной галерее и вышел на винтовую лестницу. Внизу промаршировали две горничные, одаривая друг друга сплетнями о бытии новых хозяев замка. Не тратя времени на то, чтобы скривить физиономию, Тэйси поднялся наверх, к комнатам Райна, и негромко постучал. Ответа не последовало. Однако дверь была не заперта.
Алекс сидел в дальнем кабинете, обложившись чертежами, книгами и кофейными чашками, и что-то старательно вычитывал в трухлявом на вид дневнике. Солнечный свет преломлялся в гранях стоявшей на подоконнике пустой вазы, заливая Алекса россыпью разноцветных бликов и огоньков. Ему это не мешало — он продолжал беззвучно листать страницы, едва прикасаясь к ним пальцами. Иногда копировал заклинанием строчки в лежащий под рукой журнал: пустые листы стремительно заполнялись темно-синими идеограммами и рунами, под цвет хороших чернил. Рональд покрутил головой, но не смог разобрать ни слова — это была собственная азбука Чесбери.
Поразмышляв с минуту, он надумал было ретироваться, но Алекс внезапно поднял руку и, не оборачиваясь, указал на свободное кресло в углу. Тэйси поспешил усесться на предложенное место.
— Рад видеть, что ты снова работаешь, — удовлетворенно сообщил он.
— Колодец окончательно заглох.
— Как и ожидала Тэа.
Рональд невзначай проштудировал наваленные на дальнем пюпитре тома и наконец-то позволил себе любимую гримасу: — Так и знал, что этим закончится.
Алекс усмехнулся.
— Как ты думаешь, для чего ты собираешься его восстанавливать? — заворчал старик.
— Ты, кажется, не любил риторических вопросов.
— И ответов, друг мой! И ответов тоже!
Алекс оторвался от дневника, посмотрел Тэйси в глаза — тот немедленно скуксился, погасив совиный взгляд. Райн отодвинул в сторону книгу с записями.
— Ты уже давно пытаешься о чём-то рассказать, — он продолжил испытующе глядеть на Рональда. — Если хочешь, я могу сделать перерыв.
— Ты собираешься разыскивать Тэа?
Алекс кивнул.
— Вряд ли получится.
— Знаю… Она умеет заметать следы, но у меня еще есть шанс.
Рональд хотел было возразить, но снова осекся, столкнувшись со спокойной уверенностью в его взгляде. Под этой уверенностью всё было по-прежнему, время шло для него без пользы. Тэйси понял, что сегодня опять уйдет на цыпочках, оставив друга перелистывать бесполезные книги.
* * *
Астоун
13 апреля
Рональд прикрыл за собой дверь и пошел куда глаза глядят. Глаза вывели его во внутренний дворик, на мокрые от прошедшего дождя узорные плиты. От них паром поднималась весна. Яростно запели синицы, он покивал им и двинулся по узкой тропинке в самую чащобу маленького сада. Ему как никогда хотелось побыть одному.
Прошел месяц, но никто так и не отважился поговорить с Алексом о Тэа. Даже Дэн, периодически вызывавшийся с суровым видом, возвращался ни с чем. «Мистика», — не слишком остроумно шутил он, и они расходились, стараясь позабыть прямую спину Райна, закопавшегося в тайной библиотеке Чесбери. Джулия наблюдала за ними издалека, но тоже молчала. Она ничего не помнила о Тэа и не знала об их делах, но ее встревоженное лицо было лишним напоминанием о том, что само собой ничего не разрешится. Это, впрочем, они и так знали наверняка.
Рональд вывалился на прогалину между карликовыми яблонями и нашел дерево посуше, чтобы устроить для себя жердочку. Старые привычки отпускали с трудом. Распушенная, словно лохматый лимон, синица нехотя уступила ему место и взвилась к карнизу на втором этаже. Начинало вечереть.
— Если бы мы только были уверены в том, что правы… Было бы проще? — Тэйси уселся на гибкую ветку и прикрыл глаза.
Воздух наливался запахом приморского вечера.
— Дедушка Рон.
Он приоткрыл один глаз и в полном недоумении узрел Изабеллу, стоящую всего в двух шагах от него. Вежливо приподнял шляпу:
— Добрый день, юная леди. Как ваши дела?
— Немного лучше, спасибо, — ответила она. Поправила съехавшую на бок полосатую шапочку и направилась в сторону двора.
— Постойте-ка! Позвольте, я вас провожу.
Рональд спрыгнул с ветки и отряхнулся. Девочка улыбнулась ему, сверкнув веснушками.
— Милая барышня, разрешите пригласить вас на чай. Там что-то замечательное готовили на кухне…
— Нет, спасибо. Я только порисовать. Можно?
— Что за вопрос! Лучше расскажите, где вы теперь. Может, вам нужна наша помощь?
Девочка задумалась, покрутила пришитые к перчаткам помпончики. Снова улыбнулась и отрицательно покачала головой: — Не беспокойтесь, дедушка.
— Ну что ж… — Тэйси поправил шляпу. — Тогда пойдемте, а то уже почти стемнело.
Изабелла покружилась вокруг него и прытко поскакала вперед, лисой подныривая под крылья разросшейся жимолости. Рональд мгновенно от нее отстал. Когда он добрался до внутреннего дворика, девочка поджидала его у крыльца, прыгая туда-сюда по скользким ступенькам.
Они вместе поднялись наверх к ее мастерской. Изабелла важно пожала ему руку и исчезла за створками тяжелой двери.
* * *
Астоун
22 апреля
Байронс неторопливо взбирался по лестнице, неся в охапке двух огромных собак и сиреневого крокодила. Делая три шага от машины до подъезда замка, он с наслаждением вымок, спасая под плащом игрушки. Теперь влажные волосы немилосердно налипали на глаза, и время от времени ему приходилось пользоваться хвостом крокодила как гребенкой. Безусловно, не ради приятной наружности, а лишь потому, что он уже дважды едва не скатился с лестницы.
Распахнув ногой дверь, Байронс протиснул вперед плюшевую свиту.
— Дэн!
Следом среди игрушек показалась его собственная взъерошенная голова.
— Ты не перестарался?
Он обвел взглядом комнату: в каждом углу, на столах и в креслах, восседало разномастное зверье. Дэн что-то пробурчал в ответ и обрушил лаек и крокодила на колени Джулии:
— В детской не осталось места?
— Не осталось.
— Можно построить им отдельный замок.
Девушка с трудом сдержала смех:
— Как ты любишь говорить сам — уймись, Дэн. Мэй еще слишком маленькая, ей хватает и десятой части того, что ты успел надарить.
— Я не со зла.
Джулия явно собралась продолжить поучать его, но внезапно ее взгляд сделался напряженным. Она замерла, прислушиваясь к шорохам: ей почудились шаги за дверью. Дэн успокаивающе сжал ее похолодевшие пальцы: — Он на крепостной стене. Я видел, когда подъезжал к замку.
Джулия тяжело вздохнула.
— Глупо, да? Что мне теперь делать?
— Ты можешь уехать из Астоуна.
— Неужели? Ричард Уэйнфорд попросил нас стать опекунами Мэй. Не только Алекса, но и меня. Знаешь, однажды он заговаривал об одолжении, неужели уже тогда он думал?..
— Вряд ли.
Она сжалась в кресле, теребя и без того растянутый рукав свитера.
— Наверное, Алекс не стал бы возражать, если бы я забрала Мэй и вернулась в Брисбен. Но я не могу его бросить. Я хочу помочь, но… Чем он теперь занимается, что ищет? Я не понимаю. Вот вы знаете, но не хотите говорить.
Дэн не услышал упрека в ее голосе.
— Джулия. — Он присел рядом, его лицо поневоле стало грустным. — Он ведь сам тебе всё рассказал.
— О да. — Она поджала губы. — Удивительно.
— Такие вещи случаются.
— Но не с ним! Он всегда был… прочным. — Ее голос сорвался, она резко опустила голову. — Почему он не хочет обратиться к другому врачу? Разве мы не должны убедить его?
— Ты пыталась, Рональд пытался. А мне лучше даже не пробовать. Он принимает лекарства, что еще мы можем от него требовать?
— Но ему не становится лучше. Я знаю, что неврозы лечат, ведь он не настолько… Он не такой, понимаешь? — Она беспомощно потянулась к Дэну, ища поддержки.
— Понимаю.
— Но всё, что я знаю о его семье… Я просто боюсь, что он может поступить так же, как Ричард. Дэн, что если он…
