— Отпусти уже мои грибные подвиги восвояси, Тай. Ты прекрасно знаешь, что выбора у меня не было, у тебя — так тем более. Либо Алан меня бы пристрелил, как бешеную крысу, либо у меня был крохотный, но шанс. И его мне дал ты. Считай, что ты сам с собой в расчете, а я-то уж точно доволен тем, как все обошлось в итоге. А касательно твоего вопроса… — Я помедлил, формулируя. — Понимаешь, внутри каждого человека — целая Вселенная. В любом случае, вообще в любом, будь человек хоть до мозга костей мелочный и поверхностный. И убивать целый мир — не просто преступление, это еще и убийство собственной души. Поэтому если у меня будет возможность кого-то этим спасти — я лучше отдам свою жизнь. За тебя, за Райса, за моих ребят, за Шестой или этот невероятный сиреневый Седьмой мир. Собственно, что я и собирался сделать. Я ведь не шутил, да и не геройствовал, если честно. Просто я никогда не отниму чужую жизнь. И не проси.
Тайвин дрогнул, несмело улыбнулся и кивнул. Конечно, положено было восстановлению его душевного равновесия только начало, но хотя бы что-то.
— И Андервуда пощадишь? — с долей ехидства поинтересовался оттаявший очкастый.
— Эх, ты бы знал, с каким удовольствием я бы ему прописал целительных лещей! Но да, пусть живет, — великодушно разрешил я и вернулся к обыску. — Есть в нем какие-то несостыковки. Или он гениальный актер, или у него что-то такое в жизни произошло, что он сам от себя прячется, зуб даю.
— Чей зуб?
— Скорпикорий, не свой же, свои зубы мне жалко, а у нее новый вырастет.
— Кстати, по его поводу, я давно хотел тебе сказать…
— Вот сейчас? — от всей души изумился я. — А что, сейчас для таких разговоров самое время и место? Нам бы выбраться, Тай! Забудь ты про полковника!
Я ловким движением вытянул из предпоследнего кармана бессознательного лаборанта цепочку с код-ключом и, зажав в кулаке, потряс им у ученого перед носом.
— А вот и наш ключик к свободе! Идем?
— Идем, — подхватил повеселевший Тайвин.
— Броню придется снять, — вздохнул я. — Иначе не пролезем.
Тайвин, не теряя времени, расстегнул ремешок шлема под подбородком, а я постарался успокоиться и не нервничать: впереди было самое сложное.
* * *
Базу «Апостол» оборудовал небольшую. Вокруг крупного внутреннего двора вдоль кругового забора тянулись соединенные между собой цепочки типовых модуль-блоков: казармы, столовая, спортзал или скорее тир с оружейной комнатой, тут надо быть осторожными. Дополнительный глухой блок, обычно при казармах там размещали комнату отдыха — тоже объект повышенной опасности. Дальше в центре научно-административный комплекс с парковочной площадкой для флаеров на крыше. Сейчас там стояло три космофлаера и четыре суборбитальных машины. Снова спортзал с парой учебных комнат и глухой блок на месте возможного помещения для командного состава. Ни окон, ни дверей, заварено наглухо — там-то их и держат, прикинул Берц, глядя на схему. Главный выход в комплексе один, через ворота, входов в комплекс Берц насчитал три: главный, со стороны казарм и с обратной стороны научной части центрального комплекса. Судя по вытоптанной между ним и забором участком травы, там была банальная курилка.
Флаерами тут рисковать не стоило, надо по земле подходить к воротам, вышибать их сосредоточенными зарядами, а потом идти через главный и боковой входы, одна группа по правому блоку комплекса, одна по левому и одна — сверху донизу чистит центр. На вышках вдоль забора надо сразу снять снайперов, на крыше центрального комплекса контролировать их появление, и по возможности не дать улететь космофлаерам. Суборбитальные никуда не денутся, а вот эти слишком легкие и маневренные, улетят — и ищи потом. Роджер с первопроходцем согласился, подкорректировав ряд деталей.
Как и предполагал Берц, вряд ли в недрах базы могло скрываться больше ста человек, и от трети до половины — наверняка штатские. Должен же кто-то еду готовить, за микроскопом сидеть, порядок наводить, в конце концов. Но особенно он не обольщался: во-первых, их первым делом вывезли, во-вторых, в криминальной среде порой и ученые, и поломойки со стряпухами стрелять умеют.
Едва шаттл приземлился на безопасном от шальных выстрелов расстоянии, оперативники осторожно рассыпались полукругом вдоль выхода, пригибаясь в зарослях высоченной травы. Берц и Роджер скрылись за бронированными щитами и принялись наблюдать.
Со стен свистнули бронебойные и разрывные иглы, и Берц неприятно удивился: судя по разлету осколков враг использовал шрапнельный тип снарядов. Между прочим, запрещенный межпланетарным гуманитарным правом. Бандиты, что с них взять.
Перед глазами бойцов на внутренней стороне шлема визор спроецировал опасные точки: бояться в тяжелой экзоброне им можно было только тяжелых бронебойных винтовок и турелей: тефлон, как выяснилось, бонус к защите тоже давал неплохой. Турели программисты «Авангарда» вывели из строя почти мгновенно. А ручного тяжелого оружия было не так уж много — половина базы успела эвакуироваться, и, надеялся Берц, не прихватив с собой пленников. Ради них база построена, и их вывоз руководство будет контролировать самолично, а координировать эвакуацию проще с поверхности, чем с орбиты. Логика шаткая, но космофлаеры говорили, что вывод верный. На такой технике только богатые люди летают.
Хорошо, что Вернер все-таки снарядил боевой крейсер, и пять грузовых шаттлов из восьми на орбите смыться не успели. Куда им с их пукалками против восьми рельсотронов маневренного «Стила». Их точечно подбили по отсекам с резонансниками и оставили висеть мертвым недвижимым грузом: воздуха там на неделю хватит, так что переговоры и перестрелки еще предстоят. Можно будет там поискать, если что. А пока самое важное: наземная зачистка.
