– Почему? – оскалилось Мрачное Будущее. – Это право большинства!
– Одураченного большинства!
– Докажи!
– И докажу!
– Докажешь только в том случае, если твой Игрок выиграет поединок!
– Так это должен быть именно Игрок?
– Да, Игрок.
– Но Игрок и Кандидат…
– Да, это одно и то же лицо. Необязательно поединок будет смертельным. Но, возможно, он сделает участие Игрока в выборах невозможным… И все люди будут принадлежать мне!
– Или мне!
– Выиграйте сначала выборы! Но поскольку условия диктую сейчас я, то условимся: если твой Игрок проиграет поединок, он сам откажется от участия в выборах! Идет?
– Хм… Надо посоветоваться.
– Только быстро!
– Вот такие дела, друзья мои, – сказал Мэр. – Чтобы Единый Кандидат мог спокойно участвовать в выборах, он должен принять условия поединка.
Все посмотрели на Сашу. Саша Шум испуганно переводил взгляд с одного участника коалиции на другого. Он чувствовал приближение новых неприятностей, и это ему не очень нравилось.
Коалиция же пребывала в полнейшем унынии: задуманная ими битва была проиграна. Там, в Настоящем, Войско добивало остатки Армии Будущего. И будущее – что Мрачное, что Другое – не сулило никакого просвета.
– М-да, – тоскливо произнес Богдан, глядя на подавленного всеобщим внимание Единого кандидата. – Что ни говорите – бесперспективняк…
– Так что передать Доминатору? – поинтересовался Мэр. – Вы принимаете условия поединка?
– А вы что же, и с врагом общаетесь? – ревниво поинтересовался Генерал.
– Вы только поймите меня правильно, – развел руками Мэр. – Я всего лишь посредник. И хотя вы мне более симпатичны, у Игры свои условия…
– Передайте, что мы принимаем условия, – сказал Толик.
– Что, даже посоветуемся? – поинтересовался Эрик.
– А чего зря время терять? – подхватил Богдан. – Правильно, Толян! Наставник, так и передайте этому мерзавцу: наш Кандидат порвет его на пазлы, так что пусть заранее сфотографируется, чтобы его обратно собрать смогли…
– Так и передам! – улыбнулся Наставник и удалился.
И тут же в коалиции случился скандал.
– Отлично! – кричала Степанида. – Просто прекрасно! То есть мы заранее обрекаем себя на поражение! И даже места для маневра не оставляем!
– Какого еще маневра! – зло прошипел Генерал. – Этот дурак и шнурки сам себе завязать не сможет, куда ему маневрировать!
– Боюсь, что мои чары в данной ситуации бессильны, – заметила Карина.
Любители немедленно вступились за Сашу. Они понимали, что Саша Шум, конечно, не Черчилль, но ведь и не такие идиоты, случалось, выборы выигрывали! И Богдан тут же привел пару красноречивых примеров из реальной жизни.
– Все это так, – сказал Архивариус, – да только речь сейчас не о выборах, а о поединке. Никто даже не удосужился узнать, что он будет из себя представлять, этот поединок…
– Доминатор наверняка пойдет на какую-нибудь подлость, – сказала Марина. – Вот и я предлагаю действовать его же методами. То есть, по возможности ставить подножки и бить в спину…
Произнося это, Марина смотрела в сторону, туда где, усевшись на зеленом газоне, вовсю хохотали над чем-то Тема и его друзья, по какой-то необъяснимой причине назвавшие себя Крысами. Впрочем, есть, наверное, такое время в жизни, которое, став взрослым, уже никогда не вспомнишь и не поймешь. И ради того, чтобы у этих ребят было такое время, не грех пойти на любой поступок…
– Марина, что я слышу! – восхищенно воскликнул Богдан. – От тебя я никак не ожидал подобного – «подножки, в спину»! Это же не наш метод!
– А я не удивлен, – заметил Эрик. – Чего еще ожидать от разбойничьей атаманши со стажем?
– Подлянка – то хорошо! – кровожадно сказал Бригадир. – Такому негодяю и подлянку сделать не грех…
– Ну, допустим, – сказал Толик. – И как вам все это видится – тягаться с Доминатором на его же поле?
– Я предлагаю обратиться к специалистам, – прищурившись, сказала Криста. – Уверена, они найдут выход.
– Вы имеете ввиду тех, о ком мы думаем? – удивленно спросил Степанида, переглядываясь с Генералом, Кариной и Бригадиром.
– Я пока что плохо умею читать ваши мысли, но полагаю, что именно тех самых, – задумчиво наморщив лоб, сказала Криста.
Такой истерики с Сашей не приключалось с того момента, когда ему вместе с несколькими больными, в порядке эксперимента, под присмотром врачей, разрешили посмотреть по «видику» кино «Тупой и еще тупее». Помнится, в тот день расход аминазина в диспансере был рекордным, причем изрядную дозу после подавления бунта Андрей Алексеевич вколол себе сам.
Сейчас же только Саша Шум мог понять юмор ситуации: даже здесь, в забытом Игрой Другом Будущем, его умудрились притащить на Остоженку, к зданию с вывеской «ЧЕРНЫЙ ПИАР LTD, ГРЯЗНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И СЫНОВЬЯ».
Как известно, с этой конторой у Саши были связаны самые теплые воспоминания, и только крепкие руки телохранителей не дали Единому Кандидату сбежать сразу же, не дожидаясь результатов работы над ним веселых хитроумных выдумщиков Гариков.
– Чего это с ним? – поинтересовался Богдан.
– Да так, заходили уже сюда в гости… – уклончиво сказал Карина.
Степанида, Генерал и Бригадир нервно хихикнули.
Любители переглянулись. Однако порассуждать им не дали: из распахнутой двери с криками «Ба, кого я вижу!» выскочил Гарик-Арлекин и, схватив Сашу за руку, потащил его вовнутрь.
Консилиум Гариков из задумчиво рассматривал Сашу, сидящего на высокой табуретке в центре обширного холла. Гарики из Другого Будущего ничем не отличались от тех, в Настоящем. Видимо, есть какие-то вещи, которые во все времена остаются неизменными. Например, плутовство и обман.
Члены коалиции с самым скептическим видом сидели поодаль в креслах для гостей. Большинство из них давно уже простились со всякой надеждой на благополучный исход Игры.
Гарики же отнюдь не теряли оптимизма. Было, конечно, не понятно, на чьей они стороне – ведь в своей помощи они, как известно, не отказывали никому. Однако же, работали они эффективно, с огоньком. А идеологию можно было пристегнуть к результату позже. При помощи тех же Гариков.
– Итак, предстоит поединок с серьезным противником, – сказал Гарик-Арлекин. – Какие будут соображения?
Гарики задумались.
– Вот что я думаю, – сказал стилист. – Образ несколько устарел. Думаю, нужно что-то более вызывающее. О! Есть идея…
Гарики тесно сомкнулись вокруг Саши, послышалась возня, треск ткани…
Саша удивленно вскрикнул, ойкнул, и вновь явился зрителям на своей табуретке – но на этот раз совсем уже в другом обличье.
Единый Кандидат предстал в образе шута. Чем-то он отдаленно напоминал теперь Гарика-Арлекина, будто тот лепил его по своему образу и подобию. Однако вид он имел куда менее респектабельный и куда более дурацкий.
Колпак на его голове то и дело норовил съехать на глаза (впрочем, это было чрезвычайно удобно, так как Саша Шум мог легко спрятаться от внешней угрозы, просто натянув колпак на нос). Бубенцы на множестве макушек колпака при движении издавали какую-то совершенно дурацкую мелодию, при чем, каждый раз – новую.
Правда Саша Шум путался в чрезвычайно длинных рукавах. Но, с другой стороны, рукава мешали ему ковыряться в носу и совершать прочие ненужные движения, помогая сосредоточиться на мыслях.
Длинные носки шутовских башмаков вряд ли были удобны для ходьбы, однако они же готовы были помешать Саше сбежать с какого-нибудь ответственного мероприятия.
Наложенный на лицо грим, как ни странно, не делал из него дурака. Честно говоря, сделать из Саши дурака было уже попросту невозможно. Напротив, шутовская раскраска придала ему таинственный, ироничный и насмешливый вид, ставящий неприятеля в заведомо неловкое положение.
В общем, новый облик Кандидата удался на славу.
– А что, мне нравится, – произнес Эрик, любуясь Сашей. – Есть в этом образе что-то символичное…
– Что именно: победа идиотизма над разумом? – поинтересовался Богдан.
– Я бы сказал, напротив: низведение вселенского зла до уровня бытового идиотизма, – задумчиво ответил Эрик.
– Вы бы помолчали лучше, философы, – сказала Криста. – К серьезному ведь делу готовимся.
– Извините, мэм, – сказал Богдан. – Просто боюсь, меня скоро перекосит от серьезности всего происходящего…
А тем временем за Гарика взялись имиджмейкер и психолог.
– «Эй, ты, козлина, иди сюда, я тебе сейчас глаз на ж… натяну!» – грозно сказал имиджмейкер. – В таком вот духе надо. А ну повтори!
Саша послушно повторил. Получилось убедительно.
– Надо закрепить результат, – сказал имиджмейкер.
