– Надо закрепить результат, – сказал имиджмейкер.
Психолог достал часы на цепочке и принялся болтать ими перед носом у Саши, приговаривая:
– Вы – грозный боец, вас все боятся, вы начхать хотели на Доминатора и на все мировое зло в целом… Порядок!
– А ну, где он?! – неожиданно набычился Саша. – Пустите меня, я ему глаз на это… как его…
– О, уже лучше! – довольным голосом сказал психолог. – Теперь главное, чтобы он не переигрывал…
– Держите меня, я убью его! – заорал Саша и соскочил с табуретки на Гариков, как рок певец, кидающийся в толпу фанатов.
Пока Гарики успокаивали Сашу, психолог успокаивал членов коалиции:
– Ничего, ничего! Это у него с непривычки!
Гарики еще некоторое время колдовали с Сашей, после чего расступились, а вперед вышел Гарик-Арлекин со словами:
– Ну, что же, принимайте работу!
Саша Шум в своем новом шутовском наряде легко спрыгнул с табуретки и вразвалочку направился к членам коалиции. Поймав непривычно ясный и озорной взгляд Единого Кандидата, они удивились и заерзали в креслах.
– Ну, что, ребятушки, намылим рыло бусурману проклятому? – довольно развязно сказал Саша Шум, после чего бодро, с прихлопами исполнил какое-то шутовское танцевальное па. – Хватит нам сидеть, ждать у моря погоды. Вижу, вы грустные какие-то! Да это не беда! Я пойду, разберусь со злыднем, а потом выиграем мы с вами эти выборы, и устроим пир горой! Эх!
Саша Шум лихо пустился в присядку, распевая какую-то агрессивную песенку о том, что он сделает с извергом и что ему на что натянет.
– Какой-то он борзый стал! – опасливо произнес Богдан. – Это вообще нормально?
Гарик-Арлекин смущенно пожал плечами:
– А чего вы от нас вообще хотите? Мы занимается грязным пиаром, а не воспитанием пионеров. Даже наша контора не может из труса сделать героя, а из дурака – гения. Но вот добавить борзости, хитрости и блефа – это пожалуйста! Хорошо смотрится?
– Да вроде ничего, – с сомнением сказала Степанида.
– А борзость где брали? – поинтересовался Бригадир.
– Так у вас, у гномов и брали, – улыбнулся Гарик. – Сколько ее, в Москве этой борзости – просто залежи! И блеф тут прямо под ногами валяется! Главный секрет – в концентрации!
– А, – уважительно сказал Бригадир. – Тогда совсем другое дело!
– И самое главное! – сказал Гарик, доставая из кармана маленький хрустящий пакетик. – Вот она, волшебная жвачка! Пока ваш Кандидат жует – он борзый, хитрый, пронырливый, как и полагается Кандидату в Маги. А выплюнет – все, снова такой, каков он есть…
– Ай, да молодец я! – выкрикивал Саша Шум, приплясывая. – Ну, чего вы носы повесили? Пойдемте, проучим подлеца! А то скоро жвачка закончится, и все, пропало настроение-то!
Любители тяжко вздохнули: они терпеть не могли суррогатного волшебства. Но смолчали, потому как сами были всего лишь любителями. Впрочем, они не слишком переживали: ведь в кармане у Богдана по-прежнему оставался весьма весомый козырь!
Остальные же участники коалиции смотрели на Сашино преображение, как на чудо.
Что и говорить, иногда люди принимают за чудо совершенно дурацкие вещи!
8
По странной договоренности между Мрачным и Другим Будущим поединок был решено провести не где-нибудь, а на Красной площади. Весть об этом моментально облетела город, и все прилегающие улицы и проезды оказались забиты яростными поклонниками Независимого Кандидата.
Только непререкаемый авторитет Независимого Кандидата, который уже находился здесь же, в самом центре площади, мешал толпе немедленно расправиться с малочисленной и совершенно жалкой коалицией во главе со своим Единым Кандидатом.
Даже странная война, а скорее даже – бойня, что шла вокруг повсюду, битва ненависти и смеха, злобы и радости – и та ненадолго затихла, чтобы получить новый карт-бланш на последнюю решающую схватку
Однако же было ясно, что Доминатору нужна была лишь видимая победа, после которой толпу не остановит даже суровый Волкоп, который стоял в сторонке, спокойно оценивая ситуацию.
Формально он руководил поединком. Только вот что могло сделать его грозное оружие – реализатор – с целой толпой безумцев? Со своим реализатором Волкоп был способен всего лишь нажатием курка выкинуть правонарушителя в «нормальный мир» – за пределы Волшебной Москвы. Но всего лишь одного за одно нажатие курка.
Да и что там говорить: когда весь город, как один человек, нарушает закон, можно ли считать кого-то из этих людей преступником? Как там учили в академии: закон создается в интересах большинства. Вот оно – озверевшее большинство…
Однако же, Волкоп на то и был Волшебным Милиционером, чтобы сохранять спокойствие в любой, даже такой абсурдной ситуации.
А тем временем со всех сторон сверкали вспышки фотокамер, слепо пялились объективы видеокамер. Но вряд ли эти взгляды были беспристрастны: мартышки с бэджами «пресса» уже начитывали на диктофоны яростные обличительные речи, густо пересыпанные проклятьями в адрес неугодного Кандидата.
Что и говорить – атмосферка была еще та!
Но вот Доминатор поднял руку – и мгновенно площадь окунулась в странную, совершено невозможную для этого людного места тишину.
– Что, Доминатор, наслаждаетесь властью? – нервно усмехнулся Толик. – Уже воображаете себе полновластным повелителем людей?
– А разве дело обстоит иначе, а, бывший Игрок номер один? – вскинул брови Доминатор. – Разве эмоции этих людей ни о чем не говорят вам?
– Это всего лишь эмоции, – сказала Марина. – Эмоции пройдут, и люди увидят истину.
– Но дело будет сделано! – улыбнулся Доминатор. – Какое мне дело до того, что там увидят люди?
– И что же, такая победа вас устроит? – запальчиво спросил Богдан.
– Видите ли, в чем дело, – медленно приближаясь, сказал Доминатор. – Меня вообще мало волнуют эти идиотские выборы. Мне просто нужна власть Мага. Совсем ненадолго. А после – пусть люди сами исправляют свои ошибки!
– Вопрос только в том, будет ли это «после», – медленно произнес Эрик.
– Верно! – усмехнулся Доминатр. – «После» наступит не для всех. И я уверяю: для многих из вас я уже приготовил забавные сюрпризы… Кстати, а почему я не вижу среди вас юного Магистра Правил?
– Он занят, – отрезала Марина. – Нечего ему тут делать.
– Жаль, – сказал Доминатор. – Я хотел преподать ему урок.
– Преподай лучше урок мне! – выскочив вперед, заявил Саша Шум.
– Ух, ты! – обрадовался Доминатор. – А кто это у нас такой борзый?
– Я – твой самый страшный враг! – хвастливо сказал Саша.
Санитары переглянулись и подошли поближе к своему подопечному.
– Да ну! Что же ты, враг, с охраной на поединок пришел? – поинтересовался Доминатор.
– Это они тебя от меня охранять будут, чтобы я не переусердствовал! – пояснил Саша Шум.
Богдан не выдержал и прыснул со смеху в кулак: что-то эти Гарики переборщили с борзостью-то!
Доминатор оглянулся назад, туда, откуда глазела на происходящее толпа.
– Аплодисменты этому смельчаку! – воскликнул он, и толпа послушно разразилась овациями. – Видишь, как тебя здесь любят? Когда я этого хочу, конечно…
Доминатор мелко рассмеялся. О, как же он наслаждался жизнью, той, мерзкой всеразрушающей жизнью, которую когда-то удалось значительно ограничить объединившимся силам добра. Как же этот негодяй теперь радуется своему счастливому освобождению!
– Тысяча лет! – сладко сказал Доминатор, щурясь на солнце. – Ты даже не представляешь, какую мощь можно скопить за это время, о наивный враг мой!
– Не забывай о Правилах! – осадил Доминатора Толик.
А Богдан сжал в кармане маленького пряничного человечка.
– Ах, да, чертовы правила… – проворчал Доминатор. – Эй, Волкоп! Давай, начинай эту комедию…
Волкоп неспешно подошел и встал между Доминатором и Сашей.
– Итак, – сказал он, – Прошу произвести выбор оружия!
– Ну, поскольку инициатором поединка была моя сторона, то выбор оружия за моим страшным врагом! – с некоторым сарказмом произнес Доминатор.
Любители взволнованно переглянулись: будет ли осуществлен их дерзкий замысел? Не подведет ли Саша?
– Отлично! – бодро сказал Саша Шум. – Тогда… Тогда драться будем на реализаторах!
– Что?! – несколько опешив, произнес Доминатор.
А Волкоп лишь удивленно посмотрел на Сашу и произнес:
– И как вы себе это представляете? Реализатор-то всего один!
– Очень просто, – пояснил Саша Шум. – Кто первый его схватит, тот и пальнет! И проигравший – тю-тю! Далеко-далеко!
И Саша расхохотался, потирая руки, словно бы уже выиграл поединок.
Доминатор выглядел растерянным. Видимо, он задумывал что-то другое.
