И бросилась следом.
А Богдан замер с открытым ртом, словно пораженный какой-то мыслью.
– Ты это чего, старик? – поинтересовался Эрик. – Заразился от нашего Игрока глубокомысленностью?
– Что-то вроде того, – медленно произнес Богдан. – Слушай, а где там Карина?…
Тема вместе со Светкой и всей своей стаей ушли в город в качестве наблюдателей. Ведь сейчас должно было произойти самое важное – то к чему долгие годы шла удивительная волшебная Игра.
Степанида, Бригадир и Генерал отправились осторожно восстанавливать разрушенные в пух и прах связи со своими подданными – Ордой, Гномами и Войском соответственно. Они не верили в новую задумку любителей.
И сама Карина была с ними согласна. Однако же, ее любителям удалось ее уговорить остаться: без колдовских умений королевы ведьм ничего из задуманного не вышло бы.
Тем не менее, сейчас дома у Архивариуса было тесно. Здесь был сам хозяин, вернувшийся, наконец, к родному очагу, а точнее – к закопченной печке-буржуйке, отвоевавшей себе самый центр комнаты. Были здесь его строгая жена Полина, любители в полном составе, Карина, Толик с Мариной и бывший Кандидат в Маги Саша Шум со своей двойной тенью – Чипом и Дейлом и даже маленькое писклявое Чудовище.
Все, кроме Архивариуса, расположившегося в плетеном кресле-качалке под теплым пледом, сидели на пеньках вокруг печки и прихлебывали горячий чай из все тех же железных кружек. На «буржуйке» булькал старинный пузатый чайник, к колоде с воткнутым в нее топором, была приставлена видавшая виды гитара, и все это создавало ощущение какого-то особенного уюта.
Только вот безмятежно наслаждаться уютом не получалось. Все напряженно смотрели на экран старенького черно-белого телевизора на длинных тонких ножках.
К всеобщему удивлению этот раритет прибежал откуда-то на свист Архивариуса: радостно виляя шнуром-хвостом, он норовил запрыгнуть к кому-нибудь на руки и от души лизнуть синим электрическим разрядом. Но Архивариус подтянул сопротивляющийся ящик за хвост к розетке и воткнул в нее вилку. Телек встал, как вкопанный, и принялся неспешно разогреваться, пока, наконец, не выдал черно-белую, но невероятно качественную и даже объемную картинку.
Телевизор вещал прямую трансляцию роскошного шоу, посвященного наступающим выборам Мага.
Сначала раздалась торжественная музыка, и на экране замелькали многочисленные тематические заставки, чередующиеся с рекламными роликами Консорциума Магического Бизнеса (которая умудрилась даже на черно-белом экране выглядеть цветной: вот что значит – действительно большие деньги!)
Затем камера выхватила огромную студию, заполненную одинаковыми синими манекенами на трибунах, и уставилась на звезду телеэкрана, известного ведущего, которого, впрочем никто не узнавал, так как волею Игры он принял облик седой и мудрой гориллы.
Манекены дружно, с каким-то деревянным звуком, зааплодировали, и ведущий мудро и грустно улыбнулся в камеру.
– Добрый день дорогие друзья, – заговорила горилла. – Сегодня весь наш эфир будет целиком и полностью посвящен ходу выборов Мага, которые, как вы знаете, начнутся с минуты на минуту. А потому в нашей студии, как вы видите, находятся только бездушные хлопальщики, которые, как известно, права голоса у нас не имеют. И, положа руку на сердце, признаюсь, что вообще не знаю, для кого сейчас веду эту программу – ведь все добропорядочные избиратели уже толпятся в очередях на избирательные участки…
По экрану замелькали кадры бесконечных толп, в которых восторженные граждане придавались предвыборной эйфории и то и дело затаптывали друг друга до бесчувственного состояния. Камера вернулась в студию.
– Вообще-то, как бы не принято в день голосования агитировать, – сказал ведущий, – но мы, я думаю, имеем право сделать исключение для всеми любимого, самого замечательного, чудесного и мудрого Независимого Кандидата в Маги!
– Можно просто – «Кандидата» – самодовольно сказал появившийся в кадре пряничный Доминатор.
Он сидел за маленьким кукольным столиком в роскошном костюме, очевидно, снятом с приятеля Барби Кена. Взгляд его глазок из сахарной глазури был надменен и полон презрения.
– А я знаю, кто нас сейчас смотрит, – сказал Доминатор. – Эти выскочки, которые все еще пытаются ставить мне палки в колеса. И я хочу сказать им одну вещь: скоро, уже совсем скоро, я обрету власть и могущество Мага. И, поверьте мне: самый жуткий образ ада покажется вам раем, по сравнению с той участью, которая вам уже уготована…
– Спасибо, уважаемый Кандидат, – вновь появившись в кадре, сказала горилла. – А сейчас у нас с вами на связи Тот Свет – ведь и там готовятся единогласно проголосовать за нашего единственного и неповторимого Кандидата…
Телевизионная картинка разделилась на две части. Оттеснив гориллу влево, на экране появился не менее известный ведущий – рыжий орангутанг.
– Скажите, пожалуйста, каким образом организован подсчет голосов на Том Свете? – важно поинтересовалась горилла.
– Можно, подумать, вы не знаете, каким! – усмехнулся орангутанг. – Как и у вас, у нас бюллетени с «галочкой» за Единого Кандидата в Маги кидаются в черный ящик Пандоры. И с этого момента на исход выборов уже не может повлиять никто.
– Сразу понятно, что у себя на Том Свете вы плохо знаете особенности нашей политики, – загадочно произнесла горилла, – У нас и шкатулка Пандоры неожиданно может выдать такой результат, что ей самой потом придется оправдываться.
Пошла запись дружный смеха в зале и одобрительных аплодисментов.
– Вы намекаете на магическую коррупцию? – поинтересовался орангутанг.
– Нет, на самую обыкновенную, – сказала горилла и коснулась уха большим серым пальцем. – Впрочем, мне только что позвонили и сказали, что если я не уведу разговор в сторону, меня снимут с работы. А потом снимут и шкуру. Поэтому давайте поговорим о детях.
– Почему именно о детях?
– Потому, что это будет политкорректно: дети ведь не имеют права голоса!
– Кстати, вас не возмущает, что дети не имеют этого права?
– Секундочку… Да, и эту тему на придется замять.
– Тогда поговорим о животных?
– Нет, вы действительно хотите, чтобы меня уволили, коллега?…
Снова смех в зале…
Я думаю, пора… – негромко сказал Богдан, оглядывая присутствующих.
Толик хмуро кивнул. Все уставились на Карину.
– Вы уверены? – спросила Карина.
– Конечно, ведь это последний шанс… – проговорила Криста.
– Летчики предпочитают говорить не «последний», а «крайний», – заметил Эрик. – Что данном случае совершенно не меняет сути дела…
Карина пожала плечами и хлопнула в ладоши.
И все, кто находился в комнате, вдруг оказались в Чаще, у подножия древней пирамиды.
Пирамида эта казалась теперь еще более странной и зловещей: одной стороной она утопала в вязком грязном тумане Мрачного Будущего, которое, наконец, дотянуло до нее свое гигантское щупальце. Другой стороной она словно пыталась спастись, нырнув в молочно чистый туман Будущего Другого.
Карина выставила перед собой раскрытую ладонь. На ней была небольшая горка какого-то мелкого зеленоватого песка, сверкающего в электрическом свете, словно тысячи маленьких звезд.
– Духи древности услышьте меня, – раздельно произнесла ведьма и сдула с ладони искрящуюся пыль.
Та образовала небольшой облако, в котором проявились какие-то неказистые, не слишком приятного вида силуэты.
– Чего ты хочешь? – прошептали недовольные голоса.
– За вами долг, – сказала Карина. – Я покровительствовала вам долгое время, потакая вашим демоническим желания. Пришло время расплаты. Помогите мне…
– Проси…
– Обратите свои силы в грядущие. Мне нужны призраки людей Другого Будущего…
Марина и Толик растерянно переглянулись: они уже видели похожий ритуал. Так Карина создавала Армию Другого Будущего. Неужели план любителей заключался лишь в повторении этой бесплодной идеи?!
…Но отчаянный замысел состоял совсем в другом.
И вскоре, действительно, из белого тумана Другого Будущего высыпала целая армия призраков – таких же веселых, беззаботных, счастливых. Однако эта армия не стала противопоставлять себя толпе. Плотная, все нарастающая толпа призраков вдруг рассыпалась – на миллионы отдельных фигур, каждая из которых имела только одну-единственную цель.
Себя самого – в Настоящем.
Увлеченные предстоящим выбором люди сначала нечего не поняли. Но затем заметили чужаков, и ненависть вновь взяла над ними власть. Люди были готовы на все, чтобы уничтожить этих мерзких, непонятно чему, улыбающихся тварей.
Пока они не осознавали, что с ненавистью смотрят на самих же себя!
