— В полном порядке, — заверил Ник. — Коммуникации только накрылись.
— И у меня, — кхэкнул я. — Ладно, сможешь открыть? — громоздкая рука вытянулась в сторону опущенной створки.
— Конечно, сэр, — хмыкнул наёмник, в пару шагов добираясь до цели, а затем, буквально вонзив бронированные ладони в металл, одним движением поднял "дверь".
Но никто не открыл по нам огонь из длинного помещения. Фонарей отряда гамма не наблюдалось, значит, они ещё не добрались сюда. Плевать, хватит и нас двоих. Я искренне беспокоился за Эмму, но уверен, она могла за себя постоять. Возможно, и впрямь решила пойти обходным путём, оставив мне и Нику Кардинала. Машинная рациональность опасна, особенно обращённая против подобной ей же. Войдя внутрь, я попросил главу Белых Лилий закрыть за собой. Тот подпрыгнул, зацепившись за оставленную выбоину, с коротким смешком рухнув вниз, зацепив с собой и металлический прямоугольник. Хлопнуло.
— Зверь пришёл, чтобы забрать мою жизнь, о братья по вере! — пропел знакомый голос возле широкого чёрного постамента. Вот он, пьедестал, на который Кардинал себя возвёл. — Не бойтесь, он ослаблен, его друзья далеко! Я одолею его, но не силой, а разумом! Ибо я есть пророк! Я есть Кардинал! Я есть воля Машинного Бога, и машины подчиняются мне!
— Пять-ноль, — прогудел Ник, вынимая из очередного отсека в альфа броне плазменный пистолет и направляя его на силуэт. — Стреляю по приказу, Джон.
— Принято, — сказал я, выходя вперёд, перед парившей в воздухе фигуре в балахоне. Бесцветные глаза дёрнулись, остановив взгляд на мне. Целая сеть проводов поднялась из-под ткани, угрожающе вытянувшись в мою сторону. Надо же, сколько у него было инструментов экзекуции. Газовые горелки, скальпели, крюки, электрические дубинки — прямо осьминог. — Здравствуй, Марсиль.
— Джонатан, — медленно кивнул толстобровый мужчина. — Демон, который выжил…
— Джон, что он несёт? — не то удивлённо, не то равнодушно произнесла лысая черепушка моего товарища.
— Не бери в голову, Ник, — отрезал я, подходя ещё ближе.
— …Пришёл умереть… — кабели, провода, плотные металлические шланги — всё бросилось ко мне, пытаясь умертвить.
— Огонь! — закричал я, рванув вперёд на той скорости, которую только могла выдать повреждённая омега броня. В лицо Песочного Человека воткнулись первые плазменные заряды, но тот даже не шелохнулся — ведь под обожжённой синтетической кожей обнаружился гладкий металл. Он уже давно перестал быть человеком… Во многих смыслах. — Жри, ублюдок!
При помощи Суи мой кулак буквально смёл фигуру и её конечности в стену, ещё и впечатав так, что тело Кардинала оказалось частично внутри обшивки дредноута. Five-Seven покинул кобуру, поднимаясь на уровень лица. Сейчас, ещё немного. Я только хочу посмотреть ему в лицо. Искусственные "щупальца" дрожали, принимая остаточные импульсы от мозга. Свободная рука схватила Песочного Человека за плечо, покрытое тканью балахона, а затем выковыряло тварь из стены, бросив на пол, словно поломанную куклу. Стряхнув ладонь, будто избавляясь от мерзкого ощущение от прикосновения к Кардиналу, я вновь схватил его, но уже за горло, со скрежетом захрипевшее, когда туша засранца оказалась прижата к полу.
Я склонился над ним, заглядывая через бронированное стекло прямо в бесцветные, ничего не выражавшие глаза.
— Столько лет… — прорычал, я с каждым словом впечатывая кулаки в это умиротворённое лицо. — Столько лет я не мог нормально жить… Из-за тебя! Из-за тебя, мать твою!
— Джон… — окликнул меня Ник.
— Столько ненужных страданий… — продолжал я превращать механический череп в месиво. — Моих, чужих, далёких, близких…
Где-то на другом конце махины церкви Машинного Бога раздался грохот, а затем волна дрожи докатилась даже до нас. Мы с наёмником покачнулись, кое-как устояв на ногах. Кажется, дредноут уже разваливался на куски, никакой надобности во всей нашей операции не было. Плевать. Я хочу закончить то, что начал ещё в Третью Мировую. Этот шрам, на его скуле, который оставила пуля из моего пистолета… Теперь — всё. Больше никаких поворотов назад. Никаких сомнений. Эта тварь сдохнет. За тех, кто умер, веря ему. За тех, кто умер, когда он предал их. И за тех, кто умер за него.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я… — хрипел Кардинал. — Есть… Бог…
— Заткнись! — заорал я, врубая Суи на полную мощность. Следующий удар прошёл сквозь голову, остановившись лишь тогда, когда вмял пол за ней.
— Хватит, он мёртв! — воскликнул Ник, чуть ли не силком отталкивая меня от тела. — Очнись, Джон! Что, чёрт подери, на тебя нашло? Ты сам не свой!
— Пошёл ты, — с чувством послал я его, отшагивая.
И с ужасом услышал, как от замершей фигуры донеслись тихие, скрежетавшие по ушам слова.
— Зверь… Сгори… В клетке… Собственной… Силы…
— Джон, это вирус! — попытался предупредить меня Ник, но было поздно. Прокатились длинным списком перед глазами красные предупреждения системы безопасности, а затем омега броня сжалась, сминая моё тело, пытаясь сломать кости и выдавить наизнанку внутренности.
Крик вырвался из груди, когда я попытался высвободить хоть одну руку, чтобы нажать на кнопку механического открытия экзокостюма. Получилось хреново. Уже нейроинтерфейс завопил, уведомляя о повреждениях. Здесь отделаться парой царапин не получиться, к сожалению. Кое-как выдрав конечность у стального капкана защиты, грозившей стать мне гробом, я вдавил заветный кругляшок справа от груди, вываливаясь из прорванного кокона — с громким рокотом развернувшихся пластин. Закашлялся, покрывая холодный металлический пол перед собой алой кровью. Безумно болели руки, ноги же были в относительном порядке.
— Ты как? — подбежал Ник, помогая мне встать.
— Целый, — прохрипел я. — Спасибо…
— Обращайся, — улыбнулся тот через белоснежное стекло альфа брони. — Нам пора убираться отсюда. Дредноут скоро рванёт — я восстановил связь с остальными.
— Сколько… До рандеву?
— Десять минут, — протянул глава Белых Лилий. — Ты… Уверен, что хочешь продолжить?
— Эмма… Пошла к ядру… — помотав головой, ответил я. — Нужно идти за ней.
— Ох, горячая ты голова, — вздохнул товарищ. — Ладно, сейчас я…
В наши спины ударили дальнобойные фонари, осветившие сперва моё сморщившееся от ярких лучей лицо, а затем и выпрямившегося Ника. Приблизившись, отряд гамма ещё раз внимательно всё осмотрел, прежде чем начать хоть какой-то разговор с нами. Техник опустился, что-то проверяя на проекции, развернувшейся перед ним, а Самурай вместе с Семёном, молча кинув взгляд на мёртвого Кардинала, остановили его на мне.
— Альфа-один, — прогудел за экзокостюмом Охотник. Он тяжело дышал — видимо, причиной была зиявшая брешь в области торса. — Отряд бета успешно запустил систему самоуничтожения. Выбираемся, пока не рвануло.
— Мы потеряли альфа-два, — сплюнул я кровью, успокаивая всё ещё шалившие нервы. — Скорей всего, она направилась к мейнфрейму Тёмных.
— Пойми, сынок, — вздохнул Охотник. — Не могу я рисковать отрядом ради твоего напарника. Давайте, штурмовики ждут нас снаружи.
— И правда, Джон, — поддержал его Ник. — Эмма — просто тактическая кукла. Её смерть ничего не значит…
— Не смей так говорить, — металл сквозил в моём голосе столь громко, что Ник невольно вздрогнул, схватившись за покоившийся в кобуре костюма пистолет. — Я иду за ней. Можете убираться отсюда, если хотите. Просить не стану.
— Эх… — снова вздохнул Семёныч. — Слушай, Джон. Петруха погиб, пилотируя одну из птичек, которая обстреливала дредноут. Передвижная крепость всё ещё живая — зенитки разрывают даже наземные части на куски. Погибнет ещё больше человек, если мы не свалим с него и не подорвём.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Пётр Васильевич? — не веря своим ушам, с дрожью уточнил я.
— Да, Виселица, — обратился ко мне Самурай. — Не знаю, что у тебя там с тем андроидом, но она точно не стоит потерь. Не для нас.
— Ага, — маниакально улыбнулся я. — Тогда идите. Идите, правда, пожалуйста! Но я… Вернусь. За ней. Подрывайте дредноут, когда окажитесь в безопасности. Лучше так. Так будет… Лучше…
