— Еще кофе, мистер Нойман? — поинтересовался пухлощекий мужчина на кошмарном английском.
— Благодарю, Дитрих, — по-немецки ответил Сезар. — Ваш кофе великолепен, но на сегодня я свое выпил.
Более ужасного кофе он в жизни не пробовал, но обижать парня не хотелось. В конце-то концов, на востоке принято хвалить и еду, и напитки. Особенно если их предлагает вам клиент, который вот-вот выложит кругленькую сумму.
— А что насчет вас, мистер Назари? — посмотрел на Северина Дитрих.
— Нет-нет, благодарю покорно. Никакого кофеина после часа дня. Потом я не могу уснуть, а если засыпаю, то вижу кошмары. Я встречаю слишком много кошмаров наяву, чтобы наслаждаться ими еще и во сне, а?
Лучи предзакатного солнца отражались в больших медных тарелках, которыми были украшены стены, и золотили тонкое кружево занавесок. Немец пожал плечами, взял кофейник и наполнил стоявшую перед ним чашечку.
— Как пожелаете. А я выпью еще. Люблю восточный кофе. Жаль, что я так редко здесь бываю. Много, много чудесных стран с чудесной культурой. Ливан, Алжир, Марокко, Ирак. Колыбель цивилизации, древние традиции.
— Иран, — сказал Сезар.
Дитрих удивленно поднял брови, и пришлось себя пояснить:
— Антропологи утверждают, что колыбель цивилизации — это Иран. Именно там появился народ, который называли ариями. На эту теорию опирался Гитлер. Социальный дарвинизм с пряными добавками.
— Простите, мистер Нойман. Я плохо разбираюсь в истории. В те дни я был совсем крохой, ничего не помню. Мой отец — еврей, но он скрывал свое происхождение, открыто поддерживал нацистов, даже хотел вступить в СС, но так и не вступил, уж не знаю, почему. Говорить о тех временах он не любит, да я и не настаивал. — Он осторожно улыбнулся. — Прошлое лучше оставлять в прошлом. Возможно, поэтому я хочу приезжать сюда почаще. Я не чувствую радости на родной земле. А вы бывали в Германии?
— Да, много раз. В том числе, во время войны.
— О, так вы воевали! По вам и не скажешь, вы выглядите юношей, которому не так давно исполнилось тридцать…
— По первому образованию я врач.
Немец почтительно склонил голову.
— Вы были полевым хирургом?
— О том, кем я был, вам лучше не знать. Иначе будете плохо спать ночью, и не по причине десятой чашки кофе.
Чья-то рука отодвинула полог, скрывавший дверной проем, и на пороге появился высокий смуглокожий мужчина в восточных одеждах.
— О! — обрадованно воскликнул Змей. — Наконец-то. Умеешь ты заставлять гостей ждать.
— Важные дела. Прошу прощения, господа. Надеюсь, вы сыты и довольны оказанным вам гостеприимством.
Когда мужчина устроился на подушках, Северин пожал ему руку.
— Знакомься, это Джамаль. А это Сезар Нойман, наш иракский коллега.
— Наслышан, — кивнул хозяин, вновь протягивая руку для рукопожатия. — Рад знакомству, Сезар. Куда подевался Ливий?
— Остался в Ираке для того, чтобы закрыть пару деловых вопросов, — расплывчато ответил Змей.
— Жаль, очень жаль, — искренне расстроился Джамаль. — Я достал его любимое вино и отличный опиум и предвкушал наш традиционный ритуал снятия пробы с товара…
Дитрих мучительно покраснел и в очередной раз провел рукой по волосам. Он бы точно не отказался снять пробу с товара, да поскорее, подумал Сезар, глядя на то, как немец вытирает ладони о брюки.
— На этот раз тебе придется поверить нам на слово, — рассмеялся Северин. — Ну, и оценить товар внешне. Ты ведь не откажешься взглянуть?
— И попробую с удовольствием. Если захочешь присоединиться, дай знать. Или ты до сих пор с той девчонкой, которая вьет из тебя веревки? Попроси Ливия найти кого-нибудь получше, во имя всех богов. Послушную темную эльфийку… — Он бросил взгляд на Дитриха и оборвал фразу на полуслове. — Милую домашнюю леди, которой почти не требуется воспитание.
— Джамаль — наш посредник в сделках, которые связаны с живым товаром, — запоздало пояснил для Сезара Змей. — Он занимается финансовыми и организационными вопросами. К слову, как все прошло? В последнее время из Европы с трудом можно вывезти самого себя, не говоря уж о толпе девок без документов, а?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хотите оценить товар, герр Дитрих? — внезапно обратился к немцу хозяин.
Тот захлопал глазами, явно не веря своему счастью.
— Но… деньги…
— Половину вы уже заплатили, остальное отдадите завтра. Мы не торопимся. У вас есть целая ночь для того, чтобы насладиться сполна. Пока вы не передали девушек новым хозяевам, все они ваши. Густав! — крикнул он, повернувшись к заменявшему полог дверь, и спустя мгновение из-за него выглянула голова кудрявого парнишки. — Наш гость из Германии хочет расслабиться в обществе красивых женщин. Отведи его, куда нужно, принеси фруктов и вина. И опиум захвати, уж коли Халиф сегодня занят другими делами.
— Да, господин, — кивнул парнишка и улыбнулся немцу, на лице которого до сих пор было написано непонимание пополам с предвкушением. — Прошу вас, следуйте за мной.
Когда Дитрих вышел, Джамаль взял чистую чашку и вылил в нее остатки кофе из кофейника.
— Я занимаюсь этим бизнесом не один десяток лет, но впервые на моей памяти все прошло так гладко, — заговорил он. — Ни одного вопроса на таможне. Ни одного подозрительного взгляда. Я мог провести чертовых девок в открытую, и все смотрели бы в сторону, делая вид, что так оно и должно быть.
Змей и Сезар переглянулись.
— Это кажется тебе странным? — спросил последний.
— Чертовски странным. Каждый раз, когда приходится вывозить живой товар из Восточной Европы, я не сплю ночами, потому что не хочу видеть во сне Гектора Минца. Благодаря его стараниям у меня срывалась каждая третья сделка. Иногда он имел наглость звонить мне лично и говорить, что я давным-давно должен был отстегивать ему процент побольше. Куда уж больше, чем треть? Сучонок вообще понимает, о чем говорит? У меня жена, трое детей и целая толпа любовниц, и все они хотят денег! Ну, а тут… — Джамаль сделал глоток кофе и прикрыл глаза. — Может, он присмирел после того случая с ядом?
— Старому хрычу давным-давно пора на пенсию, — сказал Северин. — А еще лучше — в могилу.
— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он и из могилы продолжит портить мне кровь. Не знаю, что на него нашло на этот раз, и надеюсь, что он не приготовил нам неприятный сюрприз напоследок.
— Не приготовил, — ответил Сезар. — Мы были в Штатах в связи с другой сделкой. Все прошло как по маслу. Деньги у нас, товар у клиентов. И это после того, как он расписывал Ливию прелести американских тюрем и говорил, что тот обязательно туда попадет.
Джамаль допил кофе.
— Так он встречался с Гектором? Держу пари, то был разговор века. Неужели обаяние Халифа сработало даже с этим козлом?
— Спрошу у него при случае, — уверил Змей. — После этой беседы Ливий отправился к Гектору в очередной раз, и с тех пор мы его не видели.
— Надеюсь, он жив. Хотя о чем я. Этот парень выберется живым даже из Ада. Похоже, Минц решил разыграть особо хитрую партию в нескончаемой игре под названием «щелкнуть по носу Аднана Саркиса». Остается ждать и гадать, чем все это закончится. Вы уверены, что не хотите снять пробу с товара, господа? Я бы на вашем месте не отказывался.
***
Басра
Змей, сидевший за рулем дряхлой машины, лавировал на узких городских улочках с таким мастерством, будто жил здесь с самого детства и знал каждую из них. Сезар смотрел в окно, наблюдая за неторопливой жизнью восточного города. Они миновали рынок, жилой квартал со старыми домами, под окнами которых играли чумазые дети, и покатили дальше, то и дело останавливаясь для того, чтобы пропустить вяло плетущихся горожан.
— Мы сорвали неплохой куш, — сказал Северин. — Не знаю, как мы дозвонимся до Ливия… предлагаю набрать номер кафе, в котором он встречался с румыном. Попытка — не пытка, а?
— Может, еще и отпразднуем? Я думаю, что мы просто обязаны отпраздновать пятьдесят процентов прибыли, предназначающиеся Гектору Минцу.
