и один из них привез краеугольный
камень для Этерхорда из Двора архангела на востоке. Но с течением веков их
140
-
141-
строили все меньше и меньше, и старые корабли начали тонуть. Три были
уничтожены во время Мирового Шторма, а один — в великом водовороте, который
называется Вихрем Неллурога.
— Да, Вихрь...
— Знаешь, мне снились сны об этом или чем-то таком. Прахба говорил о войне
и о том, как один вид разрушения приводит к другому, и с тех пор мне снился этот
сон о водовороте, и корабле, пойманном в ловушку внутри него, вращающемся, как
кусок дерева, все ниже и ниже...
— Госпожа...
— Не в тему, я знаю. Я хочу сказать, что Вихрь захватил « Жеребца» в
семьдесят втором году, « Урсторч» и « Бали Адро» так и не вернулись из миссии за
Правящим морем, и предпоследний Великий Корабль, « Маиса», был потоплен
мзитрини полвека назад. Он был одного типа с « Чатрандом»: тот же размер, тот же
такелаж. Но « Маиса» не было его настоящим именем. Это имя дали кораблю в
честь императрицы Маисы, всего за несколько лет до того, как он затонул. Мой
Полилекс говорит, что она была мачехой нашего императора.
— Да, я знал, что...
— Знал? Как странно. В моих школьных учебниках не было никакой
императрицы Маисы. Но знаешь ли ты самую странную вещь о Великих Кораблях?
Елиги — владельцы « Чатранда» — вот и вся причина, по которой мы больше не
можем их строить! Они начали казнить корабельщиков, чтобы те не могли продать
свои секреты другим Торговым Семьям. Я полагаю, они не собирались убить их
всех.
— Госпожа! — Пазел, наконец, сумел прервать бесконечный поток слов. —
Леди Сирарис знает, что я в вашей каюте!
— Ты слишком много беспокоишься, — сказала Таша. — Я могу справиться с
Сирарис. Я сказала ей, что отрежу себе волосы и выплюну сапворт на свадьбе, если
она тебя потревожит. Не то чтобы будет какая-то свадьба, но, возможно, тебе
лучше никому не говорить, что я это сказала. В любом случае, я сомневаюсь, что
она смогла бы разбудить тебя после того, как ты проглотил весь этот кепперский
джин. Ты знаешь, что ползает по этому кораблю?
— М-м-м-леди?
— Крысы! — радостно сообщила Таша. — Я видела крысу на нижней
орудийной палубе. Ты не поверишь, но я слышала, как прошлой ночью одна из них
ползла под этими самыми половицами. Должно быть, это была умная крыса, потому что она притихла, когда я успокоила своих собак. Ты боишься крыс?
— Нет.
— Они кусают смолбоев?
— Да.
— Что же тогда случилось с твоими родителями? Они мертвы?
Для Пазела было очень необычно не находить слов, и ему было очень неловко.
В своей жизни он не был наедине ни с одной девушкой, кроме своей сестры, и
141
-
142-
редко встречал кого-нибудь, кто разговаривал бы так долго и весело, как Таша. Его
также сводила с ума собственная робость перед ней. Она была красивой и важной
персоной; означало ли это, что она была умнее его? Он сглотнул. Затем он по-школьному сложил руки за спиной.
— Ваши вопросы, леди Таша, — сказал он, — нескромны.
То, что он сложил руки за спиной, оказалось ошибкой: он мог бы использовать
их, чтобы защищаться. Вместо этого он снова оказался на спине, а Таша сидела на
нем верхом, била его по щекам и изливала поток оскорблений:
— Нескромно! Он вбегает, визжа, как... играть в чертовой грязи… Я тебе
покажу, кто учится быть женой!
Вот такими и нашел их Герцил: краснолицые и перепутанные, Джорл выл в
потолок, а Сьюзит изо всех сил старалась проглотить правую ногу Пазела. Разняв
их и убедив Сьюзит разжать челюсти, высокий мужчина рассмеялся:
— Так приятно видеть, что тебе стало лучше, парень! Но прибереги свои
навыки борьбы для других смолбоев: они гораздо менее опасны. Давай, вставай, нам нужно кое-что решить. Ты не представишь нас, Таша?
— Я ни за кого не выхожу замуж!
— На самом деле, — спокойно сказал Герцил, как будто никто только что не
орал во всю глотку, — я уже слышал о тебе, Паткендл. Доктор Чедфеллоу говорил, что ты — прирожденный ученый. Он говорил о тебе много лет, но я никогда не
думал, что, благодаря его усилиям, мы все вместе отправимся на « Чатранде».
— Он друг доктора Чедфеллоу? — недоверчиво спросила Таша.
— Нет, — сказал Пазел. — Больше нет.
— Не осуждай Игнуса Чедфеллоу за нацию, в которой он родился, — сказал
Герцил. — Настоящая дружба — это не то, что дается легко, и ее не следует легко
отбрасывать.
— Скажите это ему, — возразил Пазел.
— У тебя острый язык, — сказал Герцил, — но я почти ничего не знаю о
