танковых корпуса и артиллерийский корпус прорыва — передавались в подчинение Батову. В годы войны еще не было случая, чтобы в составе одной армии было восемь корпусов.
С Лоевского плацдарма началось участие 65-й армии в Гомельско-Речицкой операции, проведенной в сложных условиях Полесья. И опять 65-я армия действовала на направлении главного удара. Перед командующим сразу возник целый ряд нелегких задач, в том числе по использованию в составе армии танковых и кавалерийских корпусов. Батов нашел оригинальное решение: «В каждом танковом корпусе, — писал он в своих мемуарах, — две бригады клином входили в прорыв… В расчищенный танкистами район врывались дивизии кавалерийского корпуса. За ними входила в прорыв третья бригада танкового корпуса… Боевые задачи танков и кавалерии имели строгое разграничение. Танкисты уничтожали боевую технику, а кавалеристы преследовали пехоту. Дивизии стрелковых корпусов после выхода танков и кавалерии на оперативный простор свертывались в колонны и вступали в бой лишь с остатками недобитых сил врага. Обеспечивался высокий темп наступления». Предложенный П. И. Батовым способ действий, при котором кавалерийские соединения как бы «заковывались» в танковые ромбы, в последующем широко использовался конно-механизированными и конно-танковыми группами.
Наступление 65-й армии развивалось успешно. Батов проявил исключительное мастерство в использовании крупных масс разнообразных войск в условиях сложной лесисто-болотистой местности.
В боях в Полесье 65-я армия впервые встретилась с задачей организации взаимодействия войск с партизанскими соединениями и частями. С начала декабря через так называемые «партизанские ворота» партизаны снабжались оружием, боеприпасами, снаряжением, а в армию шло пополнение с оккупированной фашистами территории. Батов, его заместители встречались с командирами партизанских соединений, совместно вырабатывали решения, получали от партизан ценные разведывательные сведения. Было проведено несколько заседаний Военного совета армии, на которых заслушивались сообщения командиров Минского, Полесского и других партизанских соединений, представителей действовавших в тылу врага обкомов и райкомов партии.
В Полесье гитлеровцы совершили одно из самых гнусных своих преступлений — умышленно распространили сыпной тиф. Батову доложили, что в полосе наступления армии обнаружено несколько небольших концлагерей. В отличие от других районов немецко-фашистское командование не дало приказа об уничтожении узников этих лагерей при приближении советских войск. Командарм поставил задачу разведке: выяснить обстановку. Оказалось, что путем направления в полесские лагеря 2000 человек, зараженных сыпным тифом, и распространения зараженного белья гитлеровцы намеревались вызвать в советских войсках крупную эпидемию. Только самые решительные меры, создание в полосе наступления 65-й армии специальных инфекционных госпиталей, проведение профилактических прививок личному составу предотвратили массовые заболевания сыпным тифом.
За время наступления в Полесье войска 65-й армии освободили 33 тысячи узников фашистских концлагерей. Батов посещал госпитали, всегда интересовался, как питаются, как одеты освобожденные из концлагерей, требовал повседневного внимания к их нуждам.
Время двигалось вперед… Батов, мысленно предвосхищая события, видел освобожденную Белоруссию, Польшу, наступление к границам фашистского рейха…
17 февраля 1944 года Белорусский фронт был разделен на 1-й и 2-й. Командующий 1-м Белорусским фронтом К. К. Рокоссовский, которому недавно было присвоено звание Маршала Советского Союза, во второй половине мая вызвал в Гомель всех командармов. Информация была короткой, но исчерпывающе ясной.
— Ставкой Верховного Главнокомандования, — сказал Рокоссовский, — планируется операция под кодовым названием «Багратион» как один из основных ударов на советско-германском фронте летом 1944 года. Кроме нашего 1-го Белорусского фронта, в операции будут участвовать еще три фронта: 1-й Прибалтийский, 3-й Белорусский и 2-й Белорусский.
Командующий фронтом сообщил командармам, что войскам 1-го Белорусского фронта на первом этапе операции «Багратион» поставлена задача правым крылом провести Бобруйскую наступательную операцию, а левым — сковывать противника и готовиться к наступлению на Люблинском направлении.
С волнением Батов выслушал замысел операции, в которой 65-й армии вновь отводилась весьма важная роль: нанесение вместе с 28-й армией удара на Осиновичи, в обход Бобруйска с юго-запада, окружение и ликвидация бобруйской группировки врага. Здесь уместно сказать о факте, который вновь характеризует способность Батова предвидеть развитие событий. Всего за педелю до совещания в Гомеле командарм провел в штабе 65-й армии командно-штабное учение с привлечением командиров соединений, на котором проигрывались… действия армии в обход Бобруйска с юго-запада.
Возвратившись на КП армии, Батов с головой окунулся в работу по подготовке операции. Конечно, замысел командующего фронтом многое определил. Но Рокоссовский никогда не сковывал инициативу командармов. Основой решения любого командира всегда является выбор направления главного удара. Это и нужно было определить Батову прежде всего. Если учитывать условия местности и возможность использования входившего в состав армии Донского танкового корпуса, то внимание Батова должен был привлечь правый фланг. Однако противник имел здесь мощную оборону. Перед левым флангом и центром оперативного построения армии — болота, «гиблые топи», как определил один из местных жителей. Но армейская разведка по указанию командарма уже выявила особенности обороны противника на этом направлении. Она оказалась недостаточно развитой, иногда даже очаговой, в болота фашисты не лезли. И возникла мысль: а что, если ударить именно здесь, где нас не ожидают? А на правом фланге провести отвлекающий удар?
Кем-то в штабе была высказана рекомендация — спланировать операцию по двум вариантам. Павел Иванович улыбнулся.
— Был такой русский генерал от инфантерии Куропаткин. Неплохой генерал… Но любил «варианты». Что ни операция, так три-пять «вариантов». Давайте уж без них обойдемся. Разработаем один, но верный, всесторонне обеспечим его решение.
Начались ежедневные поездки в войска и особенно в 18-й стрелковый корпус на левый фланг армии. Обычно Батова сопровождал армейский инженер Швыдкой, мнением которого Батов очень дорожил.
Было очевидным, что люди по болоту пройти могут, но танки, артиллерия… Павел Иванович был неистощим на оригинальные решения. В тылу через топи построили гати особой прочности, и танки через них прошли. Предположение превратилось в твердое убеждепие.
Строительство гатей велось по ночам, а днем заготавливали материал, благо лесу было много. В начале июня на предложенном командармом направлении главного удара побывали командующий фронтом К. К. Рокоссовский и представитель Ставки Г. К. Жуков. В их вопросах сквозило сомнение, но Батов умел убеждать, умел отстаивать свои взгляды. Решение на операцию, а позднее и ее подробный план были утверждены.
Беспримерная по широте и напряжению Белорусская наступательная операция началась утром 24 июня. Батов находился на НП армии в полосе 69-й стрелковой дивизии. Все решал темп, и он был невиданно высоким: за 3 часа войска продвинулись на восемь с половиной километров. В 12 часов по решению командарма был введен в прорыв Донской танковый корпус. Вместо ранее
