I’d do whatever I could do
(Я бы сделал всё, что смог)
I’d run away and hide with you
(Я бы убежал и спрятался с тобой)
I love that you got daddy issues
(Мне нравится, что папочка тебя не любит)
========== Jealousy ==========
Утренний воздух проник через открытые окна и наполнил комнату. Сквозь прозрачные развевающиеся занавески пробивались яркие солнечные лучи, которые падали на мое лицо, скрытое взлохмаченными после бурной ночи волосами. От яркого света хотелось громко выругаться и спрятать голову под подушку. Впрочем, никто и ничто не помешал мне этого сделать. Пролежав в полудреме еще несколько минут, я высунула нос из-под мягкого укрытия — солнце вновь ударило в глаза, заставив меня скорчить недовольную гримасу и перевернуться на другой бок, бормоча ругательства себе под нос.
Солнечный свет уже не так бил в глаза, однако на горизонте появилась новая проблема в лице Адэт. Тигрица все это время была на кровати: она вытянулась вдоль моих ног, демонстрируя солнцу свой белый пушистый живот и периодически помахивая кончиком длинного полосатого хвоста, который попутно заезжал по моему носу. Бросив недовольный взгляд на морду дикой кошки, я поняла, что ни о каком сне речи уже идти не может.
Продрав заспанные глаза, я уселась на кровати и тут же почувствовала, как голова затрещала по швам — резко схватившись за виски, я зашипела сквозь стиснутые зубы: внутри словно в колокол били — сильно, громко и без остановки. А еще до жути хотелось пить, как если бы я всю ночь странствовала по пустыне или культурно выпивала с обезьянами Вааса…
Кстати о нем.
Я бросила непринужденный взгляд на пустую постель и облегченно вздохнула, радуясь, что мужчины в комнате не оказалось. Однако из душевой пирата звук воды доносился уже несколько минут, поэтому надежды на то, что тот ушел, не оставалось. Признаться честно, мне не хотелось лишний раз встречаться с пиратом с заспанной рожей и с гнездом на голове (во избежание его дибильных подколов на будущее), и я решила воспользоваться моментом и тихо улизнуть, пока пират не вернулся. Даже спящее животное, оставленное возле меня в качестве охраны, уже не пугало меня, и я в быстром темпе откинула одеяло и спрыгнула босыми ногами на холодный пол. Мой взгляд зацепился за знакомую красную ткань, от силы доходящую до середины моего бедра.
«Что за…»
Голова раскалывалась на куски, и мне всерьез потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что я какого-то хера проснулась в майке Монтенегро, накинутой блять на голое тело. Хотя бы трусы, к счастью, остались на том месте, где им и следовало бы быть, но меня это не очень обнадеживало.
«Нет, я бы точно не стала раздеваться, ложась с ним спать! Что… Что вчера происходило, черт возьми?!» — судорожно размышляла я в попытках вспомнить вчерашнюю ночь.
И к моему отчаянью, в голову, как на зло, ничего не приходило.
— Я помню, как… Как выпила стакан воды, и там оказался какой-то порошок… — бормотала я одними губами, окидывая комнату беглым взглядом в поисках своей одежды. — Потом, я… Сидела в хижине и ждала Вааса, а затем… Он куда-то повел меня… Но куда? Господи, я ни черта не помню!
Сердце бешено заколотилось, норовя выпрыгнуть из груди: кто знает, что я успела натворить за вчерашнюю ночь и чем мне это обернется?
«Точно! Он знает.»
Звук воды из душевой стих, и послышались неторопливые шаги. Я бросила растерянный взгляд на дверной проем и молнией бросилась обратно на кровать, садясь возле тигрицы и прикрывая одеялом ноги, которые майка пирата, увы, предательски оголяла. Демонстрировать Ваасу хоть какие-то части своего тела в тот момент мне казалось чем-то до безумия неловким и даже, в какой-то мере, унизительным, учитывая то, что я нихрена не могла вспомнить о вчерашней ночи… Стоило Ваасу показаться на пороге комнаты, раздетым по пояс и с полотенцем, перекинутым через плечо, как Адэт, изящно потянувшись, спрыгнула с кровати и направилась встречать хозяина.
«Предательница…» — пронеслось у меня в голове, пока я провожала недовольным взглядом тигрицу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
При виде Вааса, который, сволочь такая, даже не соизволил обтереться после душа, и теперь буквально блестел под солнечными лучами, словно блядский Эдвард Каллен, версия для неслабонервных, мои щеки запылали адским пламенем. Никогда этим не страдала, но сегодня не тот день. Пират не сразу заметил, что я проснулась — он безучастно потрепал тигрицу за ухом и хотел было пройти дальше, но та требовательно уткнулась носом в его бедро. Ваас осуждающе глянул на животное, но все же смиловался, пускай и с раздраженным вздохом — он присел на корточки напротив кошки, запуская пальцы в полосатую шерсть ее морды.
— Что, соскучилась по мне, mi novia*? — спросил пират, и тигрица громко замурчала, подставляя шею под ласки хозяина, а затем вдруг обернулась ко мне.
Вся серьезность на лице Вааса, проследившего за взглядом кошки, тут же сменилась довольной ухмылкой, стоило ему лицезреть мой заспанный и растерянный вид. Если бы у меня была возможность провалиться под землю в тот момент, можете не сомневаться, я бы сделала это — я бы лучше рухнула в адский котел и провела там остаток своей жизни, чем сидела бы в постели пирата, прикрывая оголенное тело его майкой, и смотрела бы на его довольную до чертиков в глазах рожу, не зная, что до этого вытворяла всю ночь.
— А, вот в чем дело… — пропел пират, еще раз потрепав тигрицу за ухо и обращаясь к ней. — Mary заняла твое место, да, gatito*?
Ваас неспешно поднялся и подошел к своей стороне кровати, при этом не сводя с меня изучающего взгляда.
— Ты прости нашу принцессу, Адэт, но ей очень уж хотелось поспать этой ночью со мной.
Холодок пробежал по моей коже. Не столько от слов пирата, сколько от его пристального взгляда и фальшивой улыбки. И от осознания того, что пират прекрасно все помнил об этой ночи, а вот я — нет. Ваас ничего мне так и не сказал — он забрал телефон и пачку сигарет со стола, вытащил из его ящика пистолет и, убрав тот в кобуру, направился к выходу, попутно бросив полотенце со своего плеча возле меня.
— Так и будешь молчать? — собравшись с духом, спросила я, а сама тем временем нервно комкала белую простынь.
Ваас остановился возле двери, оборачиваясь ко мне — его выражение лица было абсолютно невозмутимым, и от прежнего азарта в глазах не осталось ни следа.
— Доброе утро, дорогая? — немного подумав, ответил Ваас.
— Не издевайся… — беззлобно ответила я, устало вздохнув. — Лучше скажи, что было вчера ночью, после того, как ты увел меня.
Замечаю, как уголок его губ подрывается вверх, а затем пират и вовсе начинает в открытую посмеиваться.
— Да что, черт возьми, вчера произошло, Ваас?!
Вся эта ситуация начинала меня раздражать.
— О чем ты, amiga? Все вчера было заебись. Чего ты паришься? — пожал плечами пират, опираясь запястьем о дверной косяк.
— Я парюсь потому, что ты вчера накачал меня гребаной наркотой, и из-за этого я нихрена не помню о вчерашней ночи! — уже в отчаяние ответила я, обиженно разглядывая мужчину напротив. — Зачем ты вообще это сделал?! Тебе мало веселья в жизни? Надо обязательно отыграться на мне? У тебя полно других пленников! Что ты ко мне-то прицепился?
— Бля, принцесса, не начинай! — скривившись, цокнул пират. — Эту дурь мне подогнал док, окей? Отличная вещь, между прочим. Помогает забыть обо всей хуйне, что происходит в твоей жизни… Вот только бля на тебе она какого-то хера дала обратный эффект, — усмехнулся пират.
Он неспешно направился к кровати, заставив меня затаить дыхание.
— Я хотел, чтобы ты расслабилась, Mary. Хотя бы на пару часов перестала огрызаться и ходить с недовольной рожей. Чтобы блять перестала думать о своих дружках, об уебке Деннисе и моей чокнутой сестре. И знаешь, amiga, у меня ведь получилось…
Ваас сел напротив, и я автоматом притянула одеяло чуть ближе к себе.
— В каком смысле «получилось»? — недоверчиво спросила я, ища правдивый ответ в его глазах.
