что Ригель сидит в полумраке на кровати,.
— Ригель!
— Не входи, — прошипел он угрожающим тоном, заставив меня вздрогнуть. — Уходи! — Он провел рукой по черным волосам. — Уходи сейчас же!
Мое сердце колотилось как сумасшедшее, но я даже не пошевелилась, потому что не собиралась уходить. Я медленно подошла к нему и услышала его шумное дыхание. Стиснув зубы, Ригель снова прорычал, вцепившись рукой в покрывало:
— Я запретил тебе входить!
У него был взгляд дикого зверя.
— Ригель, — тихо сказала я, — ты в порядке?
— В полном, — прошипел он. — А теперь проваливай!
— Нет, я не уйду…
— Убирайся! — прохрипел он с такой ненавистью, что я испугалась. — Ты глухая или что? Я прошу тебя уйти!
Мне было больно смотреть на него, потому что в его глазах, залитых гневом, промелькнуло страдание — так сверкает под солнцем стеклышко на черной земле. От огорчения слова застряли у меня в горле.
Ригель снова отталкивал меня, но на этот раз я видела, с каким отчаянием он прогоняет меня. «Ригель обрекает себя на одиночество» — вспомнила я слова Аделины, видя, как он истекает кровью на моих глазах.
— Ника, ты меня слышишь? Уходи!
Своим криком Ригель напугал бы любого, но на этот раз я слушала свое сердце, а не разум. Я обняла его и прижала к себе.
Я желала разлететься на кусочки вместе с Ригелем, не понимая, почему я тоже должна разорваться. Его руки обхватили меня, наверное, чтобы через секунду оттолкнуть. оттолкнуть.
— Ты больше не будешь один, — прошептала я ему в ухо, — я не оставлю тебя, Ригель. Обещаю! — Я чувствовала его тяжелое дыхание у себя на животе. — Ты больше никогда не почувствуешь себя одиноким. Никогда больше…
И в тот момент, когда я произнесла эти слова, его руки сжали ткань моего платья. А потом Ригель притянул меня и прижался лбом к моему животу.
Он как будто благодарил меня за сказанные слова, потому что очень в них нуждался. По телу пробежал нервный ток, я сжала его волосы пальцами. И когда Ригель сильнее прижал меня к себе, как будто я была тем, чего он хотел больше всего на свете, мое сердце взорвалось.
Оно взорвалось, как галактика.
Моя душа расширилась и обернулась вокруг Ригеля, пока не слилась с его дыханием. Я нуждалась в нем так же, как и он во мне, потому что мы — частички единого духа, стремившиеся друг к другу на протяжении всей жизни и наконец соединенные биением наших сердец.
Мои широко раскрытые глаза наполнились слезами. Я прижалась к нему, потрясенная этим озарением, постигшая тайную истину. Отступать было слишком поздно. Ригель наполнил меня собой, он оставил на мне свои отпечатки пальцев. Все, чего я хотела, все, чего я отчаянно желала, — быть рядом с этим сложным парнем, который сейчас держал меня в своих объятиях, как будто только так мог спасти гибнущий мир. Спасти себя…
Парень, которого я знала всю свою жизнь, ребенок из Склепа с черными глазами и потухшим взглядом. «Ригель, — кричала я про себя, — Ригель и никто другой!» Вот кто мне нужен. Мне казалось, что он всегда находился во мне, придавая смысл моему молчанию, беря за руку мои сны, даже когда они были слишком страшными. А с недавних пор я жила в ритме биения его сердца, в тревожном и сбивчивом, который он передал моему сердцу.
Я принадлежала ему каждой сияющей частичкой своей души, каждой мыслью и каждым вздохом.
Мы с Ригелем были началом и концом одной истории, вечные и неразлучные, как небо и звезды; он — царапина, я — пластырь, и вместе мы — пульсирующее созвездие.
Вместе с самого начала.
И пока я разрывалась, чтобы собрать себя по кусочкам, которые кричали только его имя, пока все распадалось и он становился частью меня, я думала о том, что единственный, кто был в моем сердце на протяжении всей моей жизни, это Ригель.
Глава 25
КУРС НА СТОЛКНОВЕНИЕ
Мое сердце покрыто синяками, но моя душа усыпана звездами.
Некоторые пульсирующие созвездия светятся только под кожей.
Время остановилось. Земля перестала вращаться. Мы были одни в целом мире. В результате столкновения двух наших миров во мне родилась новая уверенность в будущем.
Я не могла пошевелиться и стояла с широко распахнутыми глазами. Но внутри…я больше не была собой.
Моя душа трепетала, волной нахлынули чувства. Сердце билось быстрее и быстрее. «Нет-нет, подожди! — хотела я крикнуть ему. — Пожалуйста, подожди, не надо так. Не так быстро». Но оно не слушалось.
И было бы странно думать, что мир не заметил взрыва, который только что произошел во мне. Пальцы Ригеля сжимали платье на моих бедрах, потом медленно переместились на спину, я не осмеливалась вздохнуть. Как долго я ждала его прикосновений! Внезапно он прижался губами к моему животу. У меня перехватило дыхание. Я была так взволнована и ошеломлена, что не успела отреагировать. Потом ощутила еще один поцелуй, на этот раз повыше, в ребро. Я вздрогнула, и его руки потянули меня к себе.
— Ри… Ригель, — пробормотала я, когда он запечатлел долгий, горячий поцелуй у меня на груди.
Он, казалось, меня не слышал, окутанный теплом моего тела и моим запахом. Сердце билось в животе, отвечая на ласку его губ. Я запустила пальцы ему в волосы. Теперь он целовал мою грудь там, где она не была закрыта платьем, медленно поднимаясь к ключицам, касаясь кожи губами и зубами. Его горячий язык пробегал по моей коже.
Я ахнула, когда его пальцы скользнули по моему бедру и сжали его. Я пыталась не замечать приятное напряжение, нарастающее в животе, но это оказалось невозможно. Мне стало жарко, я дрожала. Ситуация выходила из-под контроля, среди ощущений, которые переполняли меня, не было ни одного знакомого, но все они принадлежали мне.
У меня вырвался тихий стон, и его руки сразу же втянули меня в объятия. Он властно прижал мое бедро к своему и впился ртом в мою шею, покусывая ее и снова впиваясь губами, доводя томление до предела. У меня сбилось дыхание, ноги стали ватными, сердце пульсировало теперь во всем теле. Мысли остановились.
Я чувствовала только, как дрожат мои лодыжки, как его ноги сжимают мои бедра. Я схватилась за плечи Ригеля, удерживая его возле себя. Он стал центром, узловой точкой моей
