(torrida или perusta). Она больше остальных и отличается особенно жарким климатом[785]. Четвертая — зимний тропик, или тропик Козерога, — умеренная. И, наконец, пятая, антарктическая — холодная. Климатические качества этих зон влияют друг на друга, поэтому в разных точках умеренной, обитаемой зоны может быть теплее или холоднее в зависимости от отделенности от соседней зоны[786].
Не совсем понятна позиция автора по вопросу об антиподах, волновавшему средневековых ученых. Полностью, «сверху донизу», обитаема только северная умеренная зона, но египтяне и индийцы, т. е. жители крайнего юга реального средневекового мира оказались в некоем странном положении: «их ноги напротив наших», или «рядом с нашими» — непонятно, как в данном случае правильно трактовать многозначный предлог circa. Пометка на полях, сделанная той же рукой, что основной текст, говорит, что речь идет «о наших антиподах». Мог ли Михаил Скот, возможно, участвовавший в крестовом походе, причислить к антиподам египтян?! Правда, фраза Скота заставляет вспомнить изображения антиподов в энциклопедической литературе XIII века, например в миниатюрах, сопровождавших «Образ мира» Госсуэна из Меца: здесь можно видеть людей изображенными зеркально по противоположным сторонам земного шара, т. е. ногами друг напротив друга. Текст, вписанный нашим астрологом в соответствующую схему, не привносит ясности: в нем сказано, что нам не дано знать, кто живет в южной умеренной зоне. Впрочем, уже утверждая существование антиподов, отнюдь не очевидное для средневекового христианина, он вскользь выразил свою не слишком ортодоксальную позицию по этому вопросу[787].
Лишь верхняя, т. е. северная обитаемая зона разделена на три части — Европу, Азию и Африку. Об этом делении Михаил Скот пишет не раз, рассказывая мифы о происхождении этих названий. В «Книге о частностях» мы находим типичную Т-образную карту, на которой вписанная в круг мира буква «Т» делит его на три континента, причем Азия занимает верхнюю половину круга. В каждой части записан небольшой поясняющий текст[788].
Ни в этой карте, ни в характеристиках континентов нет ничего нового по сравнению со средневековой традицией. Следует отметить другое: во «Введении» Михаил Скот часто рассказывает о различных делениях земли и неба в одной и той же главе. Так, карта обитаемой зоны, которую он называет rota zonarum, присутствует в главе, озаглавленной «О мире, разделенном на четыре части и о тройственном разделении регионов северной умеренной зоны на большом море». В ней описывается не только суша, на которой живут люди, но и forma mundi, «совокупность неба, четырех элементов и всего, что состоит и возникает из них»[789]. На той же странице описываются элементы, соки, первозданная материя. Слово «земля» (terra) фигурирует в соседних абзацах в совершенно разных значениях: то как элемент, то как обитаемая людьми суша, то как планета.
Не следует удивляться, что эта «земля» — одновременно закрепленный между вод шар и плавающий в океане диск. Orbis terre или orbis terrarum всегда обозначает именно Т-образную карту, но этот термин используется далеко не всегда. Многозначность же слова terra позволяла сопоставлять его наряду с более широким mundus или cosmos[790]. В таком случае не было никакого логического несоответствия в том, что вода окружала одновременно и сушу на планете Земля, и весь небосвод, выходя за рамки мира элементов. Эта картина мироздания представляется не только геоцентричной, но и, если можно так сказать, «антропоцентричной»: мир человека (zona habitabilis) всеми возможными способами сливается с миром элементов, небесных сфер, с миром божественным. Поэтому Михаил Скот охотно использует метафоры, сравнивая космос с рынком, на котором «всякие вещи продаются, покупаются и обмениваются»[791], а усыпанное звездами небо — с «прекрасно обработанным полем»[792].
В начале книги я приводил список вопросов, который Михаил Скот приписывает Фридриху II и который лег в основу большого раздела «Книги о частностях»: «О недрах земли и чудесах мира», De fundamento terre et de mirrabilibus mundi. В этих вопросах отчетливо отразились особенности пространственно-религиозной ориентации не только императора, но и его современников. Представления о загробном воздаянии сливаются в них с интересом к видимому, окружающему миру. В этом самом «окружающем» мире одинаково реальны как виденные им самим извержения вулканов или целебные источники, так и невидимый, но не менее значимый мир абсолютного добра — рай, и абсолютного зла — ад.
Этот невидимый телесными очами мир можно называть потусторонним лишь с некоторой условностью, поскольку для Михаила Скота и его современников он реально присутствует где-то совсем рядом, можно было даже точно вычислить расстояние до него. В «Книге о частностях» в отдельных главах говорится о земном, о небесном рае и о саде наслаждений. Земной рай был сотворен вместе с миром и расположен в «засушливой зоне». В нем Творец насадил деревья, поселил зверей и птиц, но Адам и Ева были изгнаны оттуда. Поскольку воздух там «очень мягкий», temperatissimus, в нем царит вечная молодость, «все живет вечно, согласно своей природе». Но поскольку земной рай окружен жутким климатом засушливой зоны, добраться до него живому человеку возможно разве что в сопровождении ангела. Когда праведники завершают земной путь, они отправляются туда либо сами, либо ведомые ангелами, либо во плоти, либо без плоти, «как в чистилище», и уже оттуда начинают восхождение в эмпирей — в дом Бога[793].
Небесный рай — это эмпирей, в котором пребывают сохранившие верность Богу ангелы, а в высшей его части — Высочайший трон, «небо небес» (celum celorum). Выше него нет ничего, он как бы «кожура состоящего из многочисленных ячеек граната, заключающего в себе все»[794]. Не совсем понятно, почему сад наслаждений стал предметом специального рассмотрения[795]. Это и есть земной рай, но в данном случае информация о нем более подробная и немного отличается. Он назван пятой или средней (mediana) частью света, которая вращается как снизу, так и сверху (tam desubtus quam desuper), по обеим сторонам от него умеренная зона холода и тепла (?). До грехопадения там жили Адам и Ева. Посреди сада стоит древо жизни, которое, «по мнению некоторых», представляет собой крест. Из него в умеренные зоны вытекают четыре реки: Нил, Ганг, Тигр и Евфрат. В них добывают прекрасное вино, сладчайшее молоко и другие драгоценные продукты. Текут они в Индию и меняют свои качества в зависимости от регионов. Из них вытекает обладающий омолаживающей и оздоровляющей силой Аракс, он же Иордан, источник драгоценных металлов и камней. Там всегда «хорошая погода» (temperies aeris), вместо ливней землю орошает утренняя роса, вечное цветение и пение птиц
