Амвросий подобрал с земли сухую ветку и бросил в воду. Затем, откашлявшись, пояснил:
— Когда черти, полубесы и бесы умирают, их тела рассыпаются в прах, а души становятся полудухами или духами — в зависимости от того, кто что заслужил при жизни.
Я достал сигарету, прикурил и выпустил облачко дыма. Амвросий повел носом, причмокнул.
— Не дает мне покоя еще один вопрос, — произнес я задумчиво, предлагая ему сигарету. — Куда деваются после смерти души колдунов, ведьм и им подобных? Конечно, я понимаю, что они отправляются в ад, но мне не верится, что их мучают так же, как и всех прочих грешников.
Демон опять хрипло рассмеялся.
— Тех, кто возомнил себя ведьмой или колдуном, но не был им истинно, ждет та же участь, что и любого грешника. А настоящие, при жизни получившие статус беса или черта, стают духами или полудухами, а потом сливаются с сущностью Денницы, а также его архангелов. Они являются их прямой подпиткой. Ибо они — абсолютное зло. Но знай: зло тоже имеет свои границы, свой предел. — Амвросий перестал скалить зубы и бросил на меня тяжелый взгляд из-под своих косматых бровей. — Тех, кто посмел перешагнуть этот предел, то есть стал лютее и беспощаднее самого Денницы, ожидает геенна огненная. Это раскаленное ядро земли, смертный огонь, бушующее пламя, которое сжигает даже души. Но таких страшных грешников очень мало.
— Объясни Ивану еще о духах и полудухах, — вставил Устин, раскуривая трубку. — Чем они занимаются?
Амвросий, прежде чем ответить, несколько раз глубоко затянулся сигаретой.
— Чем могут заниматься духи злобы, зависти, ненависти, болезни? — молвил он, с сожалением взглянув на догоревшую до фильтра сигарету. — Ну, а полудухи помогают им.
Я протянул ему пачку. Амвросий, благодарно кивнув, достал сигарету, тут же прикурил от своего окурка и отшвырнул его в сторону.
— Не понимаю одного, — пожал я плечами, — на что рассчитывают обитатели ада? Ведь в писании сказано, что дьявол будет повержен, закован в цепи. Значит, для вас все закончится плачевно.
Демон в раздумье покачал волосатой головой.
— Да, так сказано в писании. Но будет ли так действительно — это еще вопрос. Ведь все может измениться. Да и потом не забывай: на одном добре мир удержаться не сможет. Нужен и другой полюс — зло.
На некоторое время воцарилась тишина. Устин и Амвросий молча курили. Я нарушил ее вопросом:
— Где обитает дьявол?
— Ох, ты и любопытный! — недовольно поморщился демон. — Вопросы так и сыплются из тебя. Денница обитает в пенатах ночи, то есть в преисподней. Туда вход доступен только архангелам. И то ненадолго.
— У Денницы есть семья?
— У него бессчетное количество жен во всей вселенной, — ответил уже раздраженно Амвросий. — Но здесь, в преисподней, живут только две его дочери, а жен нет. В отличие от отца, они смертны, потому что рождены от бесовок. Некоторые дети Денницы уже умерли. Например, его сын Булат. Он слился с отцом.
Докурив, демон поднялся и пнул корягу носком ботфорта. Она покатилась в воду.
— Довольно вопросов! — сказал он решительно. — Пора в путь. Но предупреждаю: я могу тебе показать лишь определенные места. Не везде может побывать нога человека.
Оставив прилегшего у старого береста Устина, мы зашагали по тропинке в заросли лозняка.
Кабина лифта находилась внутри каменного склепа, покрытого влажной плесенью. Ярко освещенная зеленым светом кабина, обитая белым бархатом, быстро скользила вниз. Скорость я ощущал всем телом, порой мне даже становилось дурно. Помощник Вельзевула стоял, запрокинув голову вверх, и о чем-то размышлял. На меня он в этот момент не обращал никакого внимания.
Когда раздвинулись створки подъемника, я не поверил своим глазам: внизу, на берегу голубого, лениво перекатывающего волны моря, гордо возвышались шпили и башни белокаменных замков, переливались всеми цветами радуги окна дворцов, развевались зеленые, серые, белые, красные и коричневые полотнища стягов. Настоящий средневековый город!
Мы покинули кабину и очутились на длинном каменном мосту, ведущем на берег, в кварталы города. Вокруг скалы, от которой отходил этот мост, плескалось море.
— Все это, — Амвросий показал рукой вперед, — создавалось тысячелетиями. И не только замки и дворцы. А и сам климат.
Панорама города впечатляла. Чем ближе мы подходили, тем явственнее проявлялись краски, тем ярче сверкали купола, крыши и шпили. Поодаль, почти рядом друг с другом, отделенные аккуратными сквериками, возвышались четыре великолепнейших дворца с балконами, лоджиями и террасами. На пиках высоченных шпилей, украшавших крыши дворцов, были водружены бронзовые или, может, позолоченные орлы.
— Это резиденции Андроммелеха, Вельзевула, Асмодея и Люцифера, — объяснил Амвросий, хмуро взиравший на город. — Сами они здесь, как я уже говорил, постоянно не живут, но их отпрыскам наши места пришлись по вкусу. А вон — смотри — главное здание седьмого уровня, — он указал рукой вдаль, за зеленый массив парка, занимающий значительную часть города. — Это канцелярия ада.
Я посмотрел туда, куда указал демон. Красные стены высокого квадратного замка с маленькими, почти незаметными оконцами, не вписывались во всеобщую картину великолепия и несказанной роскоши. Замок, скорее, походил на цитадель или тюрьму.
— Что там, в канцелярии? — поинтересовался я у Амвросия, стремительно вышагивающего по мосту.
— Там заседают министры и советники царя бесовского Сатаны, который является самым главным архангелом Денницы, — ответил демон несколько высокомерно. — Управляет же адом великий канцлер Андроммелех.
Я уж не стал уточнять, какие государственные вопросы решают министры и советники. Сколько их, я помнил по рассказу Устина.
Мост, наконец, закончился. Мы вышли в парк, опутанный паутиной пешеходных дорожек. Вдоль них располагались лавочки и беседки, то тут, то там играли синей водой фонтаны. Живых существ поблизости видно не было.
— А где же обитатели горизонта? — поинтересовался я, вдыхая пьянящий аромат жасмина.
— Все заняты делом! — небрежно бросил Амвросий. — В это время здесь можно увидеть только редких прохожих.
— Куда мы сейчас идем? — я достал из кармана пачку сигарет. — Курить будешь?
— Неплохой у тебя табачок! — демон взял одну. Сначала, жмурясь от удовольствия, понюхал, а уж потом сунул себе в зубы. — Мне такой нравится… Хочешь увидеть великого старца Прохора?
— Старца Прохора? — переспросил я, удивившись благоговейному тону Амвросия.
— Он мудрейший из мудрых и один из самых старых здешних обитателей, — оживленно заговорил демон. Разговор о Прохоре, видимо, доставлял ему удовольствие. — Если ты ему понравишься, он тебе расскажет много интересного.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
