Тем временем, и тоже за несколько недель до первого полета на приз XPRIZE, руководитель полетов Дуг Шейн объявил, что пилотов теперь будут выбирать по новому принципу: для X-1 будут назначены основной пилот и резервный – на случай, если основной пилот окажется не готов к полету, заболеет, получит травму и тому подобное. Состав экипажа был объявлен: основной пилот X-1 – Пит Сиболд, запасной – Брайан. Насчет экипажа X-2 никаких имен названо не было. Брайан не возражал; более того, он был просто счастлив, что его включили в состав экипажа.
Но вскоре после объявления состава экипажа, в середине сентября, Сиболд встретился с Бертом при закрытых дверях. У него были важные новости. Он сказал Берту, что решил отказаться от полетов по программе SpaceShipOne. Его жена недавно родила. У него самого постоянно болит желудок. И наконец, он считает, что схема с нулевым незаполненным пространством небезопасна и недостаточно испытана.
Хотя это произошло в критический момент – всего за восемь дней до полета X-1, Берт не был особенно удивлен. Он помнил, как в мае, во время своего первого активного полета, Сиболд мучительно решал, включать или не включать двигатель корабля после его отделения от самолета-носителя. Не нравились Сиболду и характеристики управления этим космическим кораблем.
Берт полагал, что, окажись Сиболд в кабине SpaceShipOne в одном из предыдущих полетов, когда погас навигационный дисплей, он бы прервал полет. Майк же продолжал лететь, глядя в окно, и потом говорил, что это было «блаженством», потому что он смог увидеть небо во всех оттенках от голубого до фиолетового и черного. И не думал о том, чтобы выключить двигатель. Сиболд был талантлив, но при этом он был более осторожным, чем Майк. Инженер в нем сочетался с пилотом, и иногда эти две ипостаси конфликтовали между собой. В нем почти ничего не было от ковбоя, а в понимании Берта летчик-испытатель должен был быть ковбоем. Он должен подниматься в кабину с кожаным футбольным шлемом на голове, не думая о том, что в аварии, случившейся позапрошлой ночью, он чуть не сломал ребра (как Йегер), и лететь очертя голову прямо через звуковой барьер.
Звонок Дуга застал Майка в Техасе, где он выполнял демонстрационные полеты на «Протеусе»: Дуг просил его вернуться в Мохаве.
Майк сразу поехал в Scaled и оставил вещи в своем офисе. В кабинете Берта были сам Берт, Дуг, Пит и Брайан, в коридоре стояла Салли. Ей не сказали, что происходит, но она сама догадалась. Дуг спокойно рассказал о последних событиях. Пит выводится из состава экипажа X-1, Майк вводится в состав экипажа X-1. Брайан сидел ошеломленный и думал: когда такое было, чтобы запасной пилот не становился основным? Чтобы не дать СМИ возможности пронюхать о том, что Пит исключен из состава экипажа X-1, потому что он не удовлетворен уровнем безопасности программы, официально Scaled должна была сообщить, что Пит заболел. Времени ни на то, чтобы успокоить Пита, ни на дополнительные испытания уже не было: лететь в космос предстояло уже на следующей неделе.
Об иных предметах говорили мало, и вскоре совещание закончилось. Когда Майк вышел в коридор, Салли посмотрела на него умоляющим взглядом. Майк кивнул. Салли поняла, что он снова участвует в программе полетов, несмотря на полученные ею от Берта заверения, что Майк и так уже сделал для них вполне достаточно. Так что и она, и Майк считали, что для них опасности, связанные со SpaceShipOne, остаются теперь только в зеркале заднего вида. При этом до полета на приз XPRIZE оставалась неделя, а Майк так и не прошел серьезную подготовку. Он (как и Салли) утратил бдительность и не был морально готов к этому полету. Но он знал, насколько этот полет важен для Берта и всей его команды. И еще он знал, что Салли считает, что, соглашаясь на этот полет в космическом корабле, он искушает судьбу, как никогда раньше.
Брайан рано покинул кабинет, опасаясь того, что он мог бы наговорить, если бы остался подольше. Придя домой, он сел и уставился на свои кроссовки. Целый час он не делал ничего, просто ходил туда-сюда в оцепенении, как потерянный. Потом он взял книгу одного из своих любимых авторов, Дина Кунца. Кунц писал: «Иногда в жизни важно не то, насколько быстро или насколько изящно вы пробегаете дистанцию, а то, насколько настойчиво вы бежите. Поднимитесь на ноги и продолжайте бег, несмотря ни на что». К тому времени, когда свет за окнами померк, он уже принял решение. Он нашел свой костюм для бега и снова вышел из дома.
29
В погоне за шедевром
Думитру Попеску и его небольшая команда были готовы к большому событию – первому высотному полету большой гражданской ракеты в Румынии. Они приехали на базу ВВС Румынии «Мыс Мидия» рядом с Черным морем в среду, 1 сентября 2004 года, и собирались запустить ракету в ближайшие девять дней. Ракета «Демонстратор 2B» длиной около 4,5 м была сделана целиком из композитных материалов. Оперение ракеты было украшено логотипом XPRIZE. Для освещения этого полета съехались почти сто журналистов из четырех стран.
Для запуска Попеску наметил всего два дня: 8 или 9 сентября. Взяв на вооружение императив «Аполлона-13», он сказал своей жене Симоне: «Мы не можем допустить провала». Этот старт должен был транслироваться в прямом эфире. Все деньги, которые были у самого Попеску и его команды, они вложили в этот проект. Теперь они сидели на мели и в случае неудачи не смогли бы в ближайшее время взяться за дело снова. Попеску всегда считал, что XPRIZE предстоит войти в историю. Он тоже хотел стать частью истории, но понимал, что это может случиться, только если он запустит созданный им аппарат, причем запустит его раньше, чем главный претендент на XPRIZE Берт Рутан совершит свой первый полет, до которого теперь оставалось всего несколько недель.
После сооружения стартового комплекса, отработки штатных процедур и действий в чрезвычайных ситуациях, проверки систем управления зажиганием, дав представителям СМИ возможность посмотреть на ракету вблизи, Попеску и его команда приготовились к старту 8 сентября. Ракета «Демонстратор», внешний вид которой свидетельствовал о неравнодушии Попеску к эстетическим деталям, имела многоразовый комбинированный двигатель, тоже изготовленный полностью из композитных материалов. Гладкая белая ракета стояла на платформе, и вместе с высокой белой башней обслуживания они прекрасно смотрелись на темно-синем фоне Черного моря. Попеску наблюдал за ситуацией из старого бункера, построенного еще во время Первой мировой войны, с помощью закрытой телевизионной сети. Симона Попеску находилась в 3 км от него и принимала 96 журналистов.
Все были на своих местах, вот-вот должен был начаться обратный отсчет. Одна за другой проверялись разные системы, еще немного – и надежды осуществятся. И вдруг обнаружилась проблема: утечка топлива из шланга. Оказалось, что 70 % топлива – перекиси водорода – вылилось в двигатель и клапаны. Процедура старта была прервана. Попеску с женой поспешили заверить представителей СМИ и ВИП-персон, что запуск откладывается всего на сутки.
За кулисами, однако, быстро выяснилось, что это еще не все. Кроме неисправности шланга обнаружилось, что не удается поддерживать нужное давление топлива. Потом представители ВВС Румынии сообщили Попеску, что приближается шторм с ветром более 64 км/ч и ливнем. Военные вообще относились к предстоящему запуску с подозрением из-за безопасности зрителей. Ближайший к базе крупный город – Констанца, самый древний из непрерывно функционировавших городов в Румынии, – находился всего в 20 км от нее. Большой проблемой было также изобилие крутящихся поблизости журналистов. Дела могли обернуться плохо.
Думитру и Симона приютились в домике прямо на военно-воздушной базе. Ни тот ни другая не смогли уснуть в эту ночь. «Румынское космическое агентство вот-вот почует запах крови», – сказал Попеску, думая о безжалостной критике, инсинуациях и противодействии со стороны космонавта Думитру Прунариу. Если запуск не состоится, Прунариу одержит победу, по крайней мере на уровне ощущений. Поздно ночью Попеску отважился выйти на улицу и посмотреть на небо. Деревья гнулись под ветром. Сверкали молнии, и гремел гром. Стоя под темным, враждебным небом, он подумал: «Это худший вечер в моей жизни». Примерно час он проворочался в постели, тщетно пытаясь заснуть, а потом, уже при первых признаках рассвета, снова вышел на улицу. Ему нужно было подумать. Он думал о том, как работал один из его героев, Герман Оберт, который преподавал в Румынии в 1930 году и получил патент на ракету с ЖРД в Патентном управлении Румынии. Потом Оберт уехал из Румынии в Германию, где стал наставником молодого Вернера фон Брауна, который называл Оберта маяком своей жизни. Чтобы добиться успеха, Оберту пришлось покинуть Румынию. И Попеску задавался вопросом, сможет ли он добиться успеха в стране, которую всегда называл родной.
