в окрестностях Туллы, нет никаких разбойников, Орфантал. Еще через день пути, на полдороге к кузнице Хуста, может и впрямь стать опасно. Но мы не особо беспокоимся. Говорят, будто отрицатели теперь зарабатывают куда больше, добывая олово и свинец и продавая их Хусту, чем устраивая засады на странников вроде нас. Впрочем, это тяжкий труд, не хотел бы я ничем подобным заниматься. Речь о том, что нужно взвешивать риск, понимаешь?
Орфантал покачал головой.
Грипп вздохнул:
– Снимай седла и почисти немного лошадей, пока мы будем их кормить. У твоей клячи больной глаз, а от этой пыли он еще больше слезится. Старость не радость, и тут уж ничего не поделаешь.
В прошлые две ночи не хватало топлива для костров, и путники разжигали лишь один, чтобы приготовить чай, так что приходилось питаться хлебом, сыром и твердым как подметка копченым мясом. Но этой ночью они развели целых три костра, использовав последние брикеты навоза, и достали из-под повозок котелки. К тому времени, когда шатры были поставлены и спальные мешки в них разложены, в лагерь прибыли посланники из Обители Тулла.
Орфантал закончил чистить свою лошадь и повел ее к веревочному загону. Какое-то время мальчик наблюдал, как другие кони приветствуют его клячу, размышляя, жалеют ли они ее, а потом направился к кострам. И тут как раз появились незнакомцы.
Орфантал увидел, как слуги разгружают угольные и навозные брикеты, а затем относят их к повозкам Харала. Вокруг костров уже громоздились пакеты с едой. Рядом с Харалом стояла высокородная девочка, одетая в толстый синий плащ из какого-то пропитанного воском материала. Подойдя ближе, мальчик заметил, что взгляд ее темных глаз устремлен на него.
Харал откашлялся.
– Орфантал из рода Нерис Друкорлат, это Сукуль Анхаду, младшая сестра Шаренас Анхаду, копейщицы, сражавшейся в легионе Урусандера во время битвы на Мишарнской равнине.
Орфантал взглянул на круглолицую девочку:
– Ты заложница, как и я?
– Она гостья, – объяснил Харал, прежде чем та успела ответить, как будто вопрос Орфантала смутил капитана и он опасался, что малышка обидится. – Малые дома обмениваются заложниками только с равными себе. Повелительница Хиш Тулла происходит из Высших семейств, и она обладает немалой властью при дворе.
Выражение лица Сукуль не изменилось.
Орфантал решил, что она примерно его ровесница – возможно, на год старше или моложе. Роста они были примерно одинакового. Что-то во взгляде девочки заставляло его нервничать.
– Спасибо тебе, Сукуль Анхаду, – сказал он ей, – за то, что подарила нам пищу и почтила нас своим обществом.
Девочка удивленно подняла брови и презрительно проговорила:
– Вряд ли ты научился подобным манерам от своей бабушки. Она некрасиво поступила с легионом Урусандера.
Харал явно чувствовал себя неуютно, но хранил молчание.
Орфантал пожал плечами:
– Я не знал, что моя бабушка опозорила твою семью. Мне очень жаль, если так, ибо ты проявила щедрость в отсутствие повелительницы Туллы в ее Обители. Но я все равно хочу сказать тебе спасибо.
Наступила долгая пауза. Наконец Сукуль наклонила голову:
– Орфантал, тебе многому еще предстоит научиться. Но сегодня ночью не станем ссориться. Оставим все обиды старших в их беспокойных руках. Твои добрые слова тронули меня. Если тебе потребуется союзник, можешь обращаться к Сукуль Анхаду.
– Когда я стану великим воином, – ответил Орфантал, – буду рад видеть тебя рядом.
Рассмеявшись, она махнула рукой в сторону ближайшего костра:
– Тогда присоединяйся ко мне, Орфантал. Поедим как солдаты на марше, и горе подстерегающему нас врагу.
Смех девочки лишил его уверенности, но ее приглашение подействовало словно искра на сухой хворост, как будто Сукуль сумела безошибочно разжечь его воображаемое будущее и готова была занять там свое место. Мальчик посмотрел на нее внимательнее, пытаясь представить ее лицо, когда она станет старше и сильнее. Лицо спутницы героя, которая всегда будет рядом в течение многих лет, верная и надежная. Пока они шли мимо Харала и Гриппа, Орфантал чувствовал, как ее лицо, улыбающееся и раскрасневшееся, становится неотъемлемой частицей его души.
Он решил, что они действительно станут лучшими друзьями. А где-то впереди, в туманной, но полной мрачных обещаний дымке, ждал тот, кто однажды их предаст.
Их оставили вдвоем у костра, и сперва это встревожило Орфантала. Он привык к обществу Гриппа, считая старика кем-то вроде мудрого дядюшки или кастеляна. Но сейчас речь шла о чистоте крови, и хотя род Анхаду принадлежал к Малым семействам, он занимал намного более высокое положение, чем семейства Харала, Гриппа и прочих.
Пребывая в обществе охранников и торговцев, Орфантал не видел между ними и собой никаких особых различий. Ну да, манеры его спутников были грубыми, ну и что? С его точки зрения, так вели себя в дороге все путешественники. Даже то, как жестоко Харал поступил с Нарадом, вполне объяснялось неповиновением последнего.
Но когда Сукуль села напротив на похожий на седло табурет, который принесли из повозки, а затем появились слуги с оловянными тарелками, полными дымящейся еды, и кружками с разбавленным вином – вместо предложенного остальным караванщикам эля, – Орфантал начал понимать: он настолько привык к своим попутчикам, чувствуя себя сиротой, которого все любили, что уже искренне считал себя одним из них, начисто забыв о том, что сам был высокородным по происхождению.
Внезапно проявленное уважение ему не нравилось, напоминая обо всех бессмысленных правилах поведения; глядя на Сукуль, воспринимавшую все это совершенно естественно, мальчик вновь вспомнил о бабушкиных уроках, неприятных, будто розги.
– Орфантал, расскажи мне о себе, – попросила Сукуль, принимаясь за еду. – Но сперва, чтобы не тратить зря времени, сообщу, что мне уже известно. Ты из семьи Нерис Друкорлат, овдовевшей после войн, – у нее ведь была дочь, в свое время заложница Обители Пурейк? Но о других родственниках Нерис я мало что слышала. Собственно, я считала, что ее фамилия почти угасла, будто древнее, когда-то гордое дерево, на котором осталась лишь одна покрытая листвой ветвь. Так что ты наверняка откуда-то издалека, из числа некоей полузабытой родни с окраин Куральда Галейна, да?
Орфантал хорошо затвердил историю, которую ему следовало рассказывать. Но Сукуль предстояло стать его спутницей, так что лгать ей он не мог.
– Нерис Друкорлат – на самом деле моя бабушка, – ответил он. – Моя мать – Сандалата Друкорлат, которая теперь живет в Обители Драконс как заложница. Мой отец погиб на войне, в великом сражении, спасая жизни многих прославленных высокородных.
Девочка перестала есть и пристально посмотрела на него.
– Нерис наверняка велела тебе рассказывать совсем другое, – помедлив, тихо проговорила она.
– Да, но какой в том смысл? Зачем притворяться, будто
