– Симпатичный браслетик, – иронично оценил Виктор украшение, предвидя какой‑то подвох.
– И функциональный, – добавил Гросс, не обманув его ожиданий, – Надевай. И имей в виду, что теперь, если я захочу, ты умрешь в одно мгновение всего лишь по одному моему мысленному приказу. При попытке снять браслет или удалившись от меня на расстояние дальше визуального контакта, тебя также настигнет смерть. Ты меня хорошо понял? Тогда поднимайся и следуй за мной, мы с тобой кое‑куда прокатимся.
Ветер. Как это было прекрасно ощутить на своем лице дыхание ветра, о существовании которого Сомов успел напрочь забыть за время своего заточения. Виктор наслаждался этим ощущением стоя во дворе тюрьмы, пока механик и водитель проводили последние приготовление парового автомобиля – нелепой помеси кареты и небольшого паровозика. О дизайнерах в Осане еще не слышали. Водитель сел на открытое место спереди этого транспортного средства, пара агентов в черном устроилась над ним на козлах, а Гросс и Сомов разместились внутри кабины кареты, которая практически была врезана в середину парового автомобиля. Уродливое железное чудовище застучало поршнями и неторопливо выкатилось за ворота солнечной башни, издавая ритмичные и удивительные звуки, словно это был не механизм, а огромное неповоротливое животное, которое тяжело и громко пыхтело, пробираясь по тесным улочкам. Распугивая прохожих, оно иногда коротко и пронзительно свистело, отчего еще больше походило на живое существо.
Выехали за город. За окном было холодно пустынно и белым‑бело, а в кабине тепло и немного дымно.
– Ты знаешь, Вик, несмотря на то, что твой рассказ подтвердился в части твоих похождений по Останду, я тебе все равно не верю, – произнес герцог задумчиво глядя в окно, – Существование другого мира, переход между мирами, это какое‑то сказочное чудо. А чудес в реальной жизни не бывает.
– Вы не представляете, насколько это смешно звучит из уст человека, увешанного магическими амулетами, – ответил, грустно усмехнувшись, Виктор, – Но если так, то может, забудем мою невероятную историю, и вы меня просто отпустите. Обещаю, господин Гросс, что я больше ни с кем не стану фантазировать на эту тему.
– Ну да, конечно, не станешь. Ты же и раньше об этом молчал. Только я не вправе тебя отпустить. Потому что если я ошибаюсь, то ты явная угроза для государства. Не хватало еще того, чтобы ты попал в руки к альтам. У меня нет права на ошибку. Именно поэтому мы сейчас и едем к моему другу магистру Тессару Сиану, чтобы развеять мои последние сомнения. Экс герцог самый опытный и сильный маг, которого я только знаю и лучший ученый Останда.
– Он разноглазый? – сразу же оживился Сомов.
– Нет. С чего ты взял? Что за нелепое предположение? Впрочем, ты скоро сам его увидишь. И предупреждаю – никаких фантазий о другом мире. Ни слова об этом. Хватит и того, что вы поговорите о математике.
– Понял, не дурак.
Замок магистра был огромен и больше походил на крепость. Он был окружен глубоким рвом, с откидным мостом и провисшими тяжелыми цепями, имел восемь зубчатых башен по периметру и располагал не только внешними, но внутренними стенами, настолько широкими, что по ним свободно могла бы прокатиться телега. К внутренним стенам тесно прижимались производственные, хозяйственные, военные и жилые постройки, а в центре над всем этим возвышался то ли донжон, то ли дворец, а скорее и то, и другое вместе взятое. Скорее именно это сооружение следовало именовать замком, а все остальное вокруг него крепостью. Безумно талантливый архитектор сотворил замок из больших восьмигранных башен на нижнем уровне, башен среднего размера повыше и совсем уже маленьких круглых эркерных башенок на самой высоте. Гладь стен этого строения была прорезана бойницами и узкими прямоугольными окнами, которые в случае необходимости удобно было использовать для обороны. Все выступающие элементы, карнизы, разделяющие ярусы, а также расширенные верхние части башен поддерживались рядами ступенчатых кронштейнов, придавая сооружению величественный и грозный вид. Замок, изначально сложенный из серого и рыжего камня сейчас стал темным от времени, словно обуглился, побывав в страшном пожаре, особенно его нижний ярус с большими башнями, которые стали почти черными. Вместе с тем на темном фасаде имелись и светлые участки, вымытые дождем и ярко выраженные белые полоски потеков в местах бойниц и окон, будто из них постоянно что‑то выливали. Над порталом замка красовался рельефный родовой герб, по краям которого чуть колыхались длинные красные флаги, по три с каждой стороны. Лестницу к порталу охраняли скульптуры двух огромных львов, склепанных из металла, сильно тронутого ржавчиной. Львы восседали на каменных постаментах и, наклонив головы, сурово взирали на входящих в замок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Проводником по замку для гостей служил не мажордом, а капитан гарнизона крепости и двенадцать солдат в полном боевом снаряжении. Почетный караул? Отворились тяжелые дубовые двери, украшенные серебром, и Гросс с Сомовым очутились в огромном зале с отполированным каменным полом и высоким потолком, который поддерживали парные мраморные колонны вдоль стен. В центре зала, за длинным столом, уперев в него кулаки, стоял сам магистр в сверкающем драгоценными камнями мундире и целился в них гогглами.
– Приветствую тебя, уважаемый Тессар Сиан, – произнес герцог, чуть поклонившись, разведя руки в стороны и показывая открытые ладони.
– Святая падаль! Неужели это Крон Гросс? – не принял его миролюбивого тона магистр и мощным зычным голосом почти прокричал: – Приехал за моей головой, предатель? Не выйдет! Капитан!
Сомов услышал, как за спиной зашелестели вынимаемые из ножен мечи и их почетный караул трансформировался в конвой, готовый по следующей команде превратиться в живую и эффективно действующую мясорубку с тринадцатью острейшими лезвиями. Как‑то по‑другому Виктору представлялась встреча двух старых друзей, и он на всякий случай послушно поднял руки вверх.
– Ну что за вздор, Тесс? – герцог оставался абсолютно невозмутимым и даже не оглянулся назад.
Сомов только позавидовал спокойствию и железной выдержке начальника тайной стражи.
– Вздор?! – вскричал магистр, – А не ты ли арестовал своих бывших друзей, вместе с которыми давал клятву идти до конца? А не ты ли потом сидел рядом с королем и смотрел, как им рубят головы?
– Нет. Я их не арестовывал. Вернее, арестовывал их не я. А находился рядом с королем по его прямому приказу, и сердце мое обливалось кровью, видя смерть друзей, которым я не смог помочь. И ты прекрасно знаешь, скольких соратников я все‑таки спас от топора палача, в том числе и тебя, Тесс. В том числе и тебя! Но если ты хочешь обсудить прошлое, то давай это сделаем наедине и без чужих ушей. Я не возражаю, – герцог прервался, но поскольку Сиан на это ничего не ответил, то продолжил дальше: – Однако я приехал поговорить не о прошлом, а о будущем и возможно оно покажется тебе более радужным, чем казалось нам тогда семь лет назад, когда мы с тобой давали клятву. Посмотри и убедись, что я и мой спутник явились без оружия и без боевых амулетов.
Магистр долго молчал, а затем неторопливо приблизился, рассматривая Гросса и Сомова сквозь темно‑красные окуляры. Наконец он нехотя снял гогглы и черные перчатки, на пальцах которых было нанизано шестнадцать боевых амулетов в виде колец с бриллиантами. И только сейчас Виктор разглядел, что вся грудь магистра увешана именно амулетами, а не орденами, как ему показалось с первого взгляда.
– Какого дьявола тебе нужно, Крон, – сказал магистр уже не угрожающе, а как‑то устало, – С меня довольно новых заговоров. Я стар и хочу, чтобы меня положили лицом вниз мои родственники, а не палач.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Убери солдат, Тесс, и я все объясню. Я бы не приехал к тебе, если бы не одно архиважное дело. Может быть, я ошибаюсь и тогда я просто уеду. Но ты же знаешь, что я никогда не ошибаюсь.
– Капитан Тиблар, уведите своих людей и оставьте караул за дверью, – отдал распоряжение магистр и сардонически предложил Гроссу: – Садись, любезный друг.
