терять времени: Фелтруп должен был немедленно доказать свою
добрую волю. Он поклонился и обратился к их предводителю.
— Знаете ли вы миссию людей, сэр? Я знаю. Лунный сокол сказал мне, и он
знает, потому что его хозяин — шпион императора. Могу ли я рассказать вам? Это
ужасно, отвратительно!
Пожилой икшель раздраженно вздохнул.
— Наблюдай, Таликтрум, — сказал он. — Теперь он попробует хитрость.
Странные существа, эти соррофранские крысы...
— Я из Нунфирта! — воскликнул Фелтруп.
— Тупой, как и любой из их расы, конечно. Но когда они сталкиваются со
смертью, кажется, что они почти обладают разумом, как пробужденный зверь.
— Я пробужденный! У меня есть разум и память!
— Он довольно разговорчивый, — сказал молодой икшель. — Диадрелу
говорит, что они так разглагольствуют, когда становятся бешеными.
Они считают меня сумасшедшим! Фелтруп приподнялся и замахал передними
лапами, пытаясь привлечь их внимание. Ему это удалось: каждая рука с копьем
напряглась. С писком ужаса он упал и закрыл глаза. Затем, сделав над собой
156
-
157-
невероятное усилие, он понизил голос.
— Послушайте, кузены, друзья. Я всегда так говорю. Я говорю, я рассуждаю, я
думаю. Я не могу спать из-за мыслей! Вот почему я пришел вас искать. Мы можем
помочь друг другу. Поверьте мне, сыновья дома Иксфир, я больше похож на вас, чем на крысу!
Икшели тихо рассмеялись.
— Удивительно! — сказал один из лысых копейщиков. — Вы слышали это, лорд Талаг?
— Слышал, — сказал старший. — Но не обманывайтесь. Крысы мыслят
только в момент смертельной опасности. У многих существ есть такие трюки. Они
притворяются мертвыми, меняют цвет, опускают хвосты. Этот уже использовал
такой маневр!
Фелтруп спрятал свой короткий полу-хвост, и икшели громко расхохотались.
Он хотел рассказать о своем прыжке по трапу и зубах портовой крысы, но слово
каннибалы все еще висело в воздухе. Разъяренный и испуганный, он заплакал:
— Пожалуйста, послушайте… так долго... искал вас, кого-нибудь...
— Чтобы спастись от акулы, — сказал старейшина, — некоторые рыбы
прыгают в воздух, расправляют плавники и скользят на небольшом расстоянии. Мы
называем их игри, летучие рыбы. Но мы не называем их птицами.
— Тону, всегда тону, — всхлипывал Фелтруп.
Затем старик рассмеялся и впервые обратился непосредственно к Фелтрупу:
— Не бойтесь, сэр! Вы будете достаточно сухим.
В мгновение ока икшели исчезли. Фелтруп бросился вперед, догадываясь, что
сейчас должно произойти. Слишком поздно. Латунная крышка захлопнулась, защелка щелкнула и закрылась.
Глава 19. ЯД
9 илкрина 941
27-й день из Этерхорда
СТРОГО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО:
ОТДАТЬ ТОЛЬКО В РУКИ
ЭБЕРЗАМА ИСИКА
Его Превосходительству послу Эберзаму Исику
ИТС « Чатранд»
Ваше превосходительство
Я пишу в спешке. Я отплыл за три дня до « Чатранда», не имея надежного
способа послать вам весточку, и я должен снова отправиться в путь до того, как
Великий Корабль достигнет этого города. На самом деле я уже в доках: помощник
157
-
158-
зовет нас на борт.
Мои новости ужасны, мои страхи и догадки еще хуже. Настолько плохие, что я
бы вообще не осмелился их написать, если бы не этот добрый и простой человек, Ром Ралф, аптекарь, которого я сам обучал в Имперской медицинской школе; ему я
доверяю это письмо.
Леди Сирарис предает вас, Ваше превосходительство. Она любит другого и
убила бы, чтобы скрыть этот факт. Как отвратительны усилия, затраченные на
написание этих слов, как обидно, что вы должны их прочитать! И все же, какой у
меня выбор?
После того как « Чатранд» отплыл с Роузом у руля, я провел час на мысу в
унынии. Потом я пришел в себя и прыгнул на борт быстроходного клипера, направлявшегося в Этерхорд. Мы прибыли прямо перед Великим Кораблем. Если
бы я только пошел прямо к вашей двери! Вместо этого я поскакал галопом в замок
Мааг. Я все еще надеялся изменить мнение императора о Роузе, который является
одним из самых мерзких людей, когда-либо пятнавших имя Арквала.
Императора в замке не было, но Сирарис была. Она лежала среди куртизанок в
будуаре. В комнате царил полумрак. Когда я вошел, она приняла меня за другого и, смеясь, крикнула: «Опять, любовь? Неужели ты никогда не дашь мне уснуть?»
Потом она увидела меня и сошла с ума. «Остановите его! Стреляйте в него! Он не
должен уйти!»
Она швырнула в меня горящую лампу. Если бы она была одета, я бы никогда
не выбрался из замка живым, потому что многие бросились выполнять ее приказ, как только услышали крики. Кто-то гнался за мной по всей горе и послал сокола
пикировать в лицо мне и лошади. В конце концов меня выбросило из седла, и я
вслепую понесся сквозь деревья.
Два дня я прятался в единственном месте, где можно спрятаться от
