1915
Виденья города
Предутреннего города виденья,Встающие, как призраки, с угла.В пустынном сквере мерные движеньяСолдат; огромные рога вола,Влекущего на рынок иждивеньяДля завтрашнего барского стола;Двух пьяниц распростертых отупенье;Свет фонарей; свет неба; полумгла;Во храме огоньки богослуженья,Которым вторят вдруг колокола...
И вот, у низкой двери, с возвышеньяСтупеньки, подозрительно ала,Ребенок-девушка, как приглашеньеВойти, кивает головой, – мила,Как ангел в луже... Чувство сожаленьяТолкает прочь. И вслед летит хула,Брань гнусная; а окна заведеньяГорят за шторами, как два жерла.Там—смех, там—музыка, там—взвизги пенья...И вторят в высоте колокола.
29 июля 1916
На Ладоге
1. Буря и затишье
Плывем пустынной Ладогой,Под яркой аркой – радугой;Дождь минул; полосаПрозрачных тучек стелется;Закат огнистый целитсяЛучами нам в глаза.
Давно ль волной трехъяруснойКидало челн беспарусныйИ с шаткой кручи насВлекло во глубь отверстую?– Вновь Эос розоперстуюЯ вижу в тихий час.
Но меркнет семицветие...Умрет закат... РаздетееОчам предстанет синь...Потом налягут сумраки...– Заслышав дальний шум реки,К Неве свой парус двинь!
1917
2. Парус и чайка
То поспешно парус складывая,То бессильно в бездну падая,Напряженно режа волны,Утомленный реет челн.
Но, свободно гребни срезывая,Рядом вьется чайка резвая,К тем зыбям летя смелее,Где смятенье волн белей.
Вижу, не без тайной горечи,Кто властительней, кто зорче.Знаю: взор вонзивши рысий,Птица мчит добычу ввысь.
1917
В родных полях
Снежная Россия
За полем снежным – поле снежное,Безмерно-белые луга;Везде – молчанье неизбежное,Снега, снега, снега, снега!
Деревни кое-где расставлены,Как пятна в безднах белизны:Дома сугробами задавлены,Плетни под снегом не видны.
Леса вдали чернеют, голые, —Ветвей запутанная сеть.Лишь ветер песни невеселыеВ них, иней вея, смеет петь.
Змеится путь, в снегах затерянный:По белизне – две борозды...Лошадка, рысью неуверенной,Новит чуть зримые следы.
Но скрылись санки – словно, белая,Их поглотила пустота;И вновь равнина опустелаяНема, беззвучна и чиста.
И лишь вороны, стаей бдительной,Порой над пустотой кружат,Да вечером, в тиши томительной,Горит оранжевый закат.
Огни лимонно-апельсинныеНа небе бледно-голубомДрожат... Но быстро тени длинныеЗакутывают все кругом.
1917
Утренняя тишь
В светлом жемчуге росинокЧаши бледные кувшинокТихо светят меж тростинок,И несчетный строй былинок,В тех же крупных жемчугах,Чуть трепещут вдоль тропинокЖелтым золотом песчинок,Ярко блещущих в полях.
Зелень, блестки, воздух ранний,Травы, мирр благоуханней,Дали, радуг осиянней, —Что прекрасней, что желаннейДолго жаждавшей мечте?Сердце – словно многогранней;Исчезает жизнь в осаннеЭтой вечной красоте!
Пусть наш мир зеленый минет,Человек просторы кинет,Дали стенами задвинетИ надменно в небо хлынетВысота стеклянных крыш:Но, покуда кровь не стынет,Сердце счастья не отринет —Ведать утреннюю тишь!
1916
Родные цветы
1. Ландыш
Ландыш милый, ландыш нежный,Белый ландыш, ландыш снежный,Наш цветок!Встал ты меж зеленых створок,Чтоб тебя, кто только зорок,Видеть мог.
Колокольчики качая,В воздухе веселом мая,Бел и чист,Ты, как звезды, в травах светишь,Ты узором тонким метишьПолный лист.
Восковой и весь нездешний,Ты блаженней, ты безгрешнейВсех цветов.Белый, белый, белый, белый,Беспорочный, онемелый,Тайный зов!
Как причастница одетый,Ты влечешь в святые светыКаждый взгляд,Чтобы осенью ненастной,Шарик странный, шарик красный,Сеять яд.
1916
2. Иван-да-марья
Иван-да-марья,Цветок двойной,Тебя, как встарь, яТопчу ногой.Мне неприятенТвой вид в траве:Ряд алых пятенНа синеве.
Но ты покорен,Неприхотлив:Рой черных зеренК земле сронив,Свой стебель темныйТы низко гнешь,И снова, скромный,Потом встаешь.
Твой цвет не вянет,Ты словно нем,В лесу не занятНичем, ничем;Ты, андрогинный,Сам для себяЦветок невинныйПылишь, любя.
Нет, не случайноТы здесь таков:Ты – символ тайныйИных миров,Нам недоступнойИгры страстей,Еще преступнойДля нас, людей!
1916
3. Венок из васильков
Любо василечкиВидеть вдоль межи, —Синенькие точкиВ поле желтой ржи.За цветком цветочекНизко мы сорвем,Синенький веночекДля себя сплетем.
После, вдоль полоски,К роще побежим.Шепчутся березкиС небом голубым.Сядем там на кочке...Зной и тишина...В голубом веночкеВысь отражена.
Песенку не спеть ли,Притаясь в траве?Облачка – как петлиВ ясной синеве!Локоны в веночкеВроде облачков...Ломки стебелечкиСиних васильков!
Там, внизу, под склоном, —Нежный шум реки.Здесь, в шатре зеленом,Реют мотыльки.Мы, как мотылечки,Здесь укрылись в тень,В синеньком веночке,В жаркий летний день!
1917
Мраморная арка
В уголку далеком парка,Солнцем залитая ярко,Дремлет мраморная арка, —Память пышной старины;Вдоль по речке – ни волны;Клены – в сон погружены;Спит под ивами байдарка;Спит заброшенная барка;Полдень парит; всюду жарко;Все о прошлом видит сны.
Заросли травой аллеи;Глушь с годами – все темнее;На газон всползают змеи;Смолк иссохший водопад...А когда-то, век назад,Как был шумен летом сад!Здесь вели свои затеиДевы, с обликом камеи,Меж красавцев, а лакеиЖдали, выстроены в ряд;
Здесь, что день, звучало эхоДетски радостного смеха;За потехами потехаЗдесь меняла пестрый вид...Век прошел, и все молчит;Словно целый мир забыт,Мир веселий, мир успеха!Лишь, как сумрачная веха,Возле грецкого орехаАрка мраморная спит.
1916
Лесные тропинки
Лесные тропинки! лесные тропинки! не раз и не дваВы душу манили под тихие своды дубов и берез.Сверкали росинки, качались кувшинки, дрожала трава,И в запахе гнили плелись хороводы блестящих стрекоз...
И было так сладко – на землю поникнуть, лежать одному,И слушать, как нежно чирикают птицы напевы свои,И взглядом украдкой глубоко проникнуть, сквозь травы,во тьму,Где, с грузом, прилежно ведут вереницы домой муравьи.
А дятел далекий застукает четко о высохший ствол,И солнце в просветы сияние бросит, как утром в окно...Лежишь, одинокий, и думаешь кратко, что дух – всеобрел,И сердце привета не хочет, не просит, и все – все равно!
Май 1916
В гамаке
В небе, слабо синеватом,С легкой дымкой белизны,Любо ласточкам крылатымСеять крики с вышины.
Веток скругленные сети,Уловив сверканье дня,Сами блещут в странном светеИзумрудного огня.
Дышат ирисы чуть внятно,Дышит, скошена, трава...Зелень, блеск, цветные пятна,Белизна и синева!
Что все думы! все вопросы!Сладко зыблюсь в гамаке.Мертвый пепел папиросыЧуть сереет на песке.
Я до дна души приемлюЭтот вечер, этот миг,Словно вдруг я понял землю,Тайну вечности постиг.
Были бури, будут бури,Но теперь – лишь тихий сад,Словно сам, в бело-лазури,Я, как ласточка, крылат!
1916
По грибы
Ищу грибы, вскрывая палочкойЗелено-бархатные мхи;Любуюсь простенькой фиалочкой;Слагаю скромные стихи.
В лесу лежат богатства грудами!У корней тоненьких осинТрава сверкает изумрудамиИ под осинник, как рубин.
А боровик, в тени березовой,Чуть из земли возникнув, радК высокой, липке бледно-розовой,Прижаться, как большой агат.
И белый гриб (что клад достигнутый!)Среди дубков пленяет глаз, —На толстой ножке, пышно-выгнутый,Блестя, как дымчатый топаз.
И, как камнями-невеличкамиОсыпан в перстне бриллиант,В корзине желтыми лисичкамиЯ выстилаю узкий кант.
Лягушки прыгают расчетливо,Жужжат жуки, как в две трубы.И собираю я заботливоВ лесу – и рифмы и грибы.
1 июня 1916
