1916
На закатном поле
Красным закатом забрызгано поле;Дождь из оранжевых точек в глазах;Призрак, огнистый и пестрый до боли,Пляшет и машет мечами в руках.
Тише! закрой утомленные веки!Чу! зажурчали певуче струи...Катятся к морю огромные реки;В темных ложбинах не молкнут ручьи.
В пьяной прохладе вечернего садаДевушка никнет на мрамор плечом...Плачет? мечтает? – не знаю! не надоВедать: о ком! догадаться: о чем!
Было, иль будет, – мечта просияла,В строфы виденье навек вплетено...Словно, до дна, из кристалла фиалаВыпито сердцем густое вино.
Взоры открою: закатное поле,Призрак огнистый с мечами в руках,Солнце – багряно... Но ясен до болиДевичий образ в усталых глазах!
Ночь 4/5 марта 1916
Близ милых уст
Это – надгробные нении...
Это – надгробные нении в память угасших любовей,Мигов, прошедших в томлении у роковых изголовий.В дни, когда манят видения, в дни, когда радости внове,Кто одолел искушения страстью вскипающей крови?Благо вам, ложь и мучения, трепет смертельный в алькове,Руки в святом онемении, болью сведенные брови!Благо! Вы мчали, в течении, жизни поток до низовий...Но океан в отдалении слышен в торжественном зове.Сердце окрепло в борении, дух мой смелей и суровей;Ныне склоняю колени я, крест мой беру без условий...Так колебался все менее ангелом призванный Товий.Это – надгробные нении, память отшедших любовей.
1916
Привет через звезды
Канули краски заката,Даль синевами объята:Словно зубцы из агата,Сосны встают из-за ската;Выступит скоро Геката...Но, непорочно и свято,Сквозь океан аромата,Взорами нежного братаВ эту юдоль темнотыЗвезды глядят с высоты.Ищешь ли в небе и тыОтблеск Плеяд, – как когда-то?
Знаю, что мили и милиНас, в этот час, разделили.Нет за плечом моим крылий,Чтоб полететь без усилийВ край кипарисов и лилий...Грозные дни опалилиСердце мое, как в горниле...Только сверкающей пылиСолнц и безвестных планетЯ отдаю свой привет!Вновь мы вдвоем? или светГорько ответит мне: «Были!»
1916
Trionfo della morte[40]
Вспомни вскрики в огненной купели ласк, —Зов смычка, поющего в метели пляск, —И клинка, сверкнувшего у щели, лязг!
Вспомни: гнулось тело, как живая жердь;За окном горела заревая твердь,Но из мглы смотрела, вам кивая, – Смерть!
Словно все открылись тайны в сладкий миг,Словно разрешились все загадки книг:Молнией сверкнув, смежились в краткий крик!
Ты вступил в неизмеримость, – в звездный сон;Свет светил терялся, как над бездной звон...Для чего ж раздался бесполезный стон?
Ты стоял в просторе несказанных зал,Меж зеркал таинственно-туманных – мал.И вонзались в душу сотни жданных жал.
1916
Последнее счастье
В гробу, под парчой серебристой, созерцал я последнеесчастье,Блаженство, последнее в жизни, озаренной лучами заката;И сердце стучало так ровно, без надежд, без любви, безпристрастья,И факелы грустно горели, так спокойно, так ясно, таксвято.
Я думал, безропотно верил, что навек для меня отзвучалиВсе яркие песни восторга, восклицанья живыхнаслаждений;В мечтах я покорно поставил алтари Неизменной Печали,И душу замкнул от лукавых, как святилище,воспоминаний.
Но в Книге Судьбы назначали письмена золотые иное:От века в ней было сказанье о магически-избраннойвстрече,И я узнаю богомольно, что нас в мире, по-прежнему, двое,И я, как пророчество, слышу повторенные милые речи.
О, радость последнего чуда и любви безнадежно-последней!Как яд, ты вливаешь в желанья опьянительно-жуткуюнежность.Стираешь все прежние грезы беспощадней, чем смерть,и бесследной,Даешь угадать с содроганьем, что таит для людейнеизбежность!
Все то же, что нежило утром, этим вечером жизненнымнежит,Но знаю, что нового чуда на земле ожидать не могу я,И наши сплетенные руки только божия воля развяжет,И только с лобзанием смерти я лишусь твоего поцелуя!
8 октября 1914
Опять мгновения
1. Снежный призрак
Томно-мятежныйСдержанный трепетРуки нам свяжет;Радостной дрожьюГубы нам сцепит;Заповедь божьюВкрадчиво-нежныйВнутренний лепетТайно доскажет;В дали безбрежнойСлитою с ложьюПравду покажет;Образы – снежнойСтатуей – слепит, —И, безнадежный,Дух наш к подножьюПризрака ляжет!
22 апреля 1917
2. Качели
Вот опять мы уносимся, взброшенныеБеспощадным размахом качелей,Над лугами, где блещут некошеныеСнеговые цветы асфоделей.
То – запретные сферы, означенныеВ нашем мире пылающей гранью...И сердца, содроганьем охваченные,Отвечают безвольно качанью.
Лики ангелов, хор воспевающие,Вопиющие истину божью,Созерцают виденья сверкающиеС той же самой мистической дрожью.
И, свидетель их светлой восторженности,Робко взор уклоняя незрячий,Содрогается, в муке отторженности,Падший дух в глубине – не иначе!
Ветер вьет одеяние жреческое,Слабнут плечи, и руки, и ноги,Исчезает из душ человеческое...«Будете вы, как боги!»
1917
3. В ладье
Дрожит ладья, скользя медлительно,На тихих волнах дрожит ладья.И ты и я, мы смотрим длительно,В одном объятьи – и ты и я.
Встал водопад в дали серебряной,В дыму и брызгах встал водопад...Как будто яд, нам в тело внедренный,Палит, сжигает... Как будто яд!
За мигом миг быстрей течение,Все ближе бездна за мигом миг...Кто нас настиг? Понять все менееСпособно сердце, кто нас настиг.
В водоворот, волной захваченный,Челнок несется – в водоворот...Ты—близко, вот! О, смысл утраченныйВсей темной жизни, ты близко, вот!
1915—1916
Над вечной тайной
Марфа и Мария
Печемся о многом, —Одно на потребу:Стоять перед богомСо взорами к небу.
Но божье – вселико,Небесное – разно:Бог – в буре великой,Бог – в грани алмазной.
И в розах, и в книгах,И в думах, и в бое,И в сладостных мигах,Когда нас – лишь двое.
И в каждом есть божье,И каждый угоден,Покинув подножъе,Войти в свет господен.
Не бойся, что многоТы любишь, ты ценишь,Исканиям богаДоколь не изменишь!
1916
Выходы
Ante omnia cavl, ne quie voa teneret
invitos: patet exitue.
Seneca[41]
Прекрасна жизнь! – Но ты, измученный,Быть может, собственным бессильем,Не говори, к стыду приученный,Что тщетно мы взываем к крыльям.
Есть много роковых возможностейОсвободить мечту от властиЖитейских тягостных тревожностей,Сомнений, унижений, страсти.
Душа, озлобленно усталая,Томимая судьбой, как пленом!Не даст ли отдых – стклянка малаяС латинской надписью: «venenum»?[42]
Желания, что жизнь бесплоднаяВ неодолимый круг замкнула,Не отрешит ли – сталь холоднаяКрасиво отлитого дула?
Иль просто – мост над закрутившимсяВ весенней буйности потоком,Сулящий думам возмутившимсяПокой в безмолвии глубоком?
Что не воззвать: «Клинок отточенный,Из ножен вырываясь, взвизгни,И дай значенье – укороченной,Но вольно-завершенной жизни!»
А древле-признанные способы?Забыться в тепловатой ванне,Чтоб все померкло, и вопроса бы:«Сон скоро ль?» – не было желанней!
Иль, жуткими прельстясь дурманамиИ выбрав путь прямей, бескровней, —Упиться угольями рдянымиС изящной, низенькой жаровни!
А прочный шнур, надежно взмыленный,Сжимающий любовно шею,Чтоб голос, негой обессиленный,В последний раз воскликнул: «Смею!»
А окна, что восьмиэтажныеПред взором разверзают бездны?А поездов свистки протяжныеИ рельсы, – этот «путь железный»!
О! Если, с нежностью магической,Тебе мечта твердит: «исполни!»Подумай: в искре электрическойЗатаены удары молний!
Иди, и, с мужеством сознательным,Хоть раз один упорствуй в вере,Не кроясь доводом предательным,Что заперты пред нами двери!
Живите вы, чьи сны развеяныНад роскошью пути земного!Усталы, брошены, осмеяны,Вы крикните: «Еще и снова!»
Но вы, на полпути поникшие,Вы, чуждые блаженства в муке, —Припомните уста, привыкшиеУчить бестрепетной науке!
Для вас, изведавших ничтожествоСвоих надежд, сказал Сенека:«Открытых выходов есть множествоИз тесной жизни человека!»
15 февраля 1916
