что самое время поссорить вас с Меченым, а заодно и немного подпортить вам репутацию. Она украла ваш плащ, сделала такую же прическу, как у вас, и стала ждать на балконе в лиловом кабинете. Она ожидала, что к ней подойдет человек, с которым ей предстояло вас опорочить, а внизу пройдут Меченый и несколько придворных. Вы тем временем якобы будете беспробудно спать под действием снотворного в какой-нибудь из комнат дворца и никак свою невинность не докажете. Но все произошло несколько иначе.
– Можно было столкнуть ее с балкона и без таких изощрений.
– Дорогая, нужно было, чтобы все подумали, что жертвой должны были быть вы…А вот Рохас должен был заподозрить вас. Его постоянное присутствие возле вас могло расстроить наши планы, следовало как-то вас поссорить.
– И вы дописали окончание моей записки, подделав мой почерк. Вы были возле фонтана, когда я писала… и нашли тот листок.
– Ну это была не лично я, но в целом, вы правы. Камилла его подобрала. Никогда не видела, чтобы человек так много делал для облегчения собственного убийства.
– Записка тану Нелу тоже ваших рук дело?
– Да, говорю же вам, надо было уже, наконец, поссорить вас с Меченым, – королеве явно надоело давать объяснения, и в ее голосе зазвучало раздражение. – Записка эта, правда, должна была попасть к нему иначе – через городского прево, но этот болван имел глупость показать ее помощнику Сиверры, а тот забрал ее и передал королю. Но в итоге все получилось. Рохас прочитал и сделал нужные выводы.
– Вы убили пятерых человек, чтобы поссорить меня с любовником? – Далия постаралась напустить на себя простодушно-изумленный вид.
– Нет, нужно было избавиться от Нелу. Он примкнул к нам из желания отомстить королю за свои рога, но в последнее время стал как-то остывать. Он догадывался, что все происходящее в стране не случайность, и ему это очень сильно не нравилось. Мы опасались, что он выдаст нас королю. Видите, как нелегка доля заговорщиков. Ни на кого нельзя положиться. Ну все, я ответила на все ваши вопросы. Теперь ваша очередь – что вы сделали со стражником?
– Севардский морок, – просто ответила Далия.
Через несколько секунд королева, приготовившаяся слушать, поняла, что продолжения не будет, и нахмурилась.
– Вы не спешите отвечать любезностью на любезность, – с укоризной в голосе сказала она. – Понимаю, вы на нас злитесь, вас не радует ваша участь, но поверьте, это если бы это не было необходимо для осуществления нашего замысла, я бы не согласилась на это. Я не одобряю бессмысленные жертвы.
Далия и принц Фейне одновременно уставились на королеву с явным вопросом, что могло бы произойти, если бы она одобряла бессмысленные жертвы.
– А как же Ива Нелу и Виотти?
– Без них тоже никак нельзя было обойтись, – развела руками Сорина.
– Иву убил сам Нелу, – впервые разомкнул уста Фейне, почему-то посчитав, что этот факт что-то меняет, – он выбил шпагу из рук художника и собирался его заколоть, но жена бросилась между ними, и он пронзил ее шпагой.
– У Ивы было слишком большое сердце, – вспомнила Далия слова короля, – а у вас его нет совсем.
Тогда она не придала значения этим словам, но теперь, впервые задумавшись над ними, на поняла, что Эрнотон знает или догадывается о том, что представляет собой его жена.
Сорина сморщила носик:
– Фи, как вы обидчивы. А между прочим, мы думали о том, чтобы дать вам дурманящее питье: оно затуманивает рассудок, так что вы не будете понимать, что происходит, и ничего не почувствуете.
Далия взглянула на Фейне. Судя по его лицу, он слышал об этом в первый раз.
– Благодарю вас, это лишнее, – проговорила она.
Синие глаза королевы удивленно расширились:
– Отчего же?
– Полагаю, танна Эртега хочет встретить смерть лицом к лицу, как это делали ее предки, – вновь заговорил Фейне.
– Сир Фейне очень уважает стойкость, смелось и мужество, – фыркнула королева. – По мне, так это просто глупость. Однако же вы действительно обладаете редкими хладнокровием и находчивостью, такие люди очень ценны. Вы могли бы очень пригодиться мне. В последнее время я все чаще думаю об этом. Было бы расточительством позволить толпе разорвать вас. Если вы согласитесь мне служить, мы попробуем устроить так, что вы останетесь живы. Хоть и не совсем целы.
– Вы очень щедры и великодушны, – усмехнулась Далия, – но я, пожалуй, откажусь.
– Очень зря. Подумайте, как следует. Завтра вы пожалеете об этом, но будет поздно.
– Возможно, но Эртега не предают своих королей. Кроме того… я всегда думала, что Добро и Зло как живые действующие силы – это сказки храмовников, но, возможно, я ошибалась. Или вы исключение. Мне кажется даже, что вы и есть Трианский дьявол, хоть я и не слишком суеверна. Во всяком случае, служить вам я точно не буду.
– Бросьте эту чушь, – раздраженно отмахнулась Сорина. – От моего правления королевство только выиграет, потому что Эрнотон толкает его в пропасть. Потомки еще будут благодарить меня со слезами на глазах – какой бы я ни была. А вы ничем не лучше меня – в вас нет ни капли доброты и милосердия, уж мне-то можете голову не морочить, я вижу вас насквозь. Вы начитались всякой чуши в дневнике своего отца и семейных хрониках, и решили, что хотите быть похожей на него, настоящей Эртега. Но у вас нет с ним ничего общего, вы такая же, как ваша маменька, уж я про нее наслышана.
– Будь я такой же, как мать, то сидела бы на троне, а вы бы прозябали бы в каком-нибудь монастыре, где корчились бы от бессильной злобы и постоянного соседства со священными символами. А если бы я была похожа на вас, то вы и вовсе давно были бы мертвы. А вы пытаетесь быть похожей на королеву Гизеллу, но Гизелла завоевала корону, не моря голодом своих подданных, и вы оба по сравнению с ней мелкие и злобные властолюбивые ничтожества.
Королева начала было в гневе подниматься, но внезапно лицо ее разгладилось, она снова села и с любопытством взлянула на Далию:
– Вы как будто добиваетесь, чтобы мы вас убили здесь, на месте.
Тут Фейне, угрюмое лицо которого становилось все угрюмее на протяжение всего разговора, наконец, потерял терпение:
– Вам уже пора возвращаться во дворец… что за черт, вы чувствуете …?
Не договорив, он вскочил и опрометью бросился вон из кабинета. Через мгновенье до них донесся запах гари. Особняк тут же наполнился шумом встревоженных голосов.
– Что там происходит? – рассерженно произнесла королева.
– О, не беспокойтесь,
