путь!
– А ты лишил меня такого права!
Тени взволнованно вились вокруг Скарлетт, из-за эмоций ей с трудом удавалось держать магию под контролем. Сорин шагнул к ней, сокращая небольшое расстояние между ними.
– Я оставил это на усмотрение Судеб. Если бы ты почувствовала нашу связь и приняла ее, я был бы вечно благодарен. Если нет, согласился бы с этим и был бы благодарен за то, что ты подарила мне в последние несколько месяцев.
– Что бы с тобой случилось, если бы я не приняла метку? – настойчиво спросила Скарлетт.
Пытаясь сдержать разочарование и гнев, она затянула окна инеем, но Сорин не заметил.
– Принять метку близнецового пламени в одиночку – значит предложить часть своей души кому угодно, – со вздохом пояснил он. – Метка притягивается к своему близнецовому пламени, но если ее не принимают… – Замолчав на мгновение, он опять провел руками по волосам. – Она не оставляет попыток найти пару и истощает силы своего хозяина, ослабляя его до тех пор, пока он досуха не исчерпает свои магические резервы – или пока его не найдет кто-то другой.
– И не высосет жизненную силу, – раздраженно подхватила Скарлетт.
– Если ты знала, зачем спрашивала?
Она проигнорировала сарказм в его голосе.
– Ты был готов потерять всю свою силу? Оставил бы свой Двор и народ беззащитными?
– Это был единственный способ найти тебя в доме Лэйрвудов. – Лицо Сорина смягчилось, но в голосе, когда он вновь заговорил, по-прежнему звучало разочарование: – Узы близнецового пламени позволяют нам находить друг друга, Скарлетт. Это сверхъестественная связь наших душ, благодаря которой мы можем мысленно общаться и чувствовать страх, печаль и радость друг друга.
– Так ты узнал, что я в Королевстве ведьм, – сказала она.
Многое вдруг обрело смысл. Подозрения, что временами Сорин читает ее мысли. То, что ему как будто всегда известно, где она находится. Как он мог достучаться до нее, когда тьма была удушающей.
Сорин кивнул.
– Да. Даже с помощью обрывочной связи близнецового пламени, которая у нас была. Ощутив твой ужас, я запаниковал и хотел немедленно отправиться за тобой, но не мог позволить Талвин увидеть, что я слабею, хотя она и сама это подозревала. Если бы я ушел, она бы последовала за мной. Трудно сказать, что бы тогда случилось. Я не знал, что происходит и не хотел усугублять ситуацию, поэтому послал Рейнера.
– Ты рисковал всем, включая свой Двор, – объявила она суровым голосом.
Сорин обхватил ее лицо руками.
– Да, – ответил он уверенным тоном. – И сделал бы снова. В тот день, когда вытащил тебя из дома Микейла, этой адовой пасти, я заверил, что ради тебя готов пересечь пустыни и океаны. И все королевства, вместе взятые. А в темном забытом проходе библиотеки я сказал тебе, что никогда не будет мира, в котором ты и я существуем по отдельности, потому что, если тебя у меня отнимут, я обойду все земли, чтобы тебя отыскать. Я передал тебе эти мысли всеми доступными способами, не облекая их в слова напрямую.
– Следовало просто сказать, – вспылила она. – Ты же уверял, что у тебя нет от меня секретов. Я специально уточняла!
– Ты заслужила право выбора, Скарлетт, – ответил Сорин, всматриваясь в ее глаза и безмолвно умоляя о понимании. – Я не хотел, чтобы ты согласилась принять узы, потому что тебе их навязали или потому что считала, что должна спасти меня.
– Но мне нужно было принять их, чтобы спасти тебя!
– А я хотел, чтобы ты приняла узы, потому что таков твой выбор, а не потому что от этого зависела моя жизнь. Я хотел, чтобы ты приняла узы, потому что таково твое желание. Потому что ты выбрала меня, а не нашу связь.
– Я бы выбрала тебя, – подхватила Скарлетт, и на ее глаза навернулись слезы. – Я бы выбрала тебя в тот день, когда ты поцеловал меня на площадке для стрельбы из лука. Я бы выбрала тебя в ту ночь, когда мы танцевали в «Пирсе». Я бы выбрала тебя за сияющие гордостью глаза, когда я впервые применила свою магию во Внутреннем дворе. Я бы выбрала тебя в тот момент, когда ты появился в башне, чтобы спасти меня.
– Ты не нуждаешься в спасении, милая. И никогда не нуждалась, – мягко возразил Сорин, протягивая руку, чтобы смахнуть выбившуюся прядь ее волос.
– Ты прав. Не нуждаюсь, – рассердилась она, отстраняясь от его прикосновения. – Я сама о себе забочусь. Каждый чертов день. На протяжении долгих лет. И сейчас ничего не изменилось. Я-то думала, что нашла место, где могу вздохнуть спокойно хоть на секунду. Я думала, что нашла место, где могу положиться на кого-то, кроме самой себя. Я думала, что нашла дом.
– Ты действительно его нашла, – заверил Сорин. – Это твой дом. Тут твоя семья.
– Едва ли члены семьи скрывают друг от друга что-то настолько важное, – с сарказмом ответила она.
– Скарлетт, это нечестно, – запротестовал Сорин.
– Нечестно? – Она подошла к нему и с силой ткнула пальцем в грудь. – Нечестно то, что все до единого знали, что я твое близнецовое пламя, но никто не потрудился просветить меня на этот счет.
– Ты сама хотела сделать выбор, Скарлетт. Хотела определять свое будущее, – возразил он.
– Опять ты за старое? – вспылила она, запуская руки в волосы, позабыв о том, что они заплетены в косу. Запутавшись пальцами в прядях, она выругалась и, сорвав шнурок, распустила их.
– Ты лишил меня выбора, не сказав мне об этом!
– Нет. Не лишил, – процедил он сквозь зубы.
Скарлетт замерла.
– Что значит «нет»? Утаив от меня сведения, ты лишил меня права выбора.
– Ты могла в любой момент сделать выбор, – возразил Сорин. Его голос был таким же смертельно опасным, как во время их утренней перепалки. – В любой момент ты могла предпочесть нашу связь и нас. Тебе незачем было дожидаться, пока я что-то скажу. Прежде тебе никогда не требовалось ничье разрешение, так что изменилось на этот раз? Ты не можешь винить меня за то, что я скрыл от тебя что-то, потому что сама была слишком напугана, чтобы это признать.
Скарлетт уставилась на него, борясь с обуревающими ее эмоциями. В глазах Сорина вспыхнуло пламя, и в ее собственных тоже. В одной ее руке появился огонь, в другой – лед. Вокруг нее закружились черные тени. Сжав кулаки, она подавила свою магию.
– Мы закончили, – коротко обронила она после нескольких мгновений напряженной тишины и повернулась, собираясь уйти, хотя и не знала, куда податься. Ей все равно. Она шагнула сквозь дымовую завесу, сквозь брешь в ткани мироздания, которую видела перед мысленным
