хриплым голосом протянул Сорин, облизывая губы. – У тебя божественный вкус.
Она прильнула к его рту, и, сплетясь языком с его, попробовав собственный вкус на его губах. Он приподнял ее, удерживая за бедра и сжимая ладонями ягодицы, а она в ответ крепко обхватила его ногами. Не отрываясь от ее губ, Сорин зашагал по коридору и через огненный портал. Длинные волосы Скарлетт беспорядочно облепили обоих. Она целовала его шею и горло, и одновременно так быстро, как только могла, расстегивала пуговицы на его тунике.
Сорин привел их в комнату, которая, как ей показалось, служила спальней. Ей было все равно. Он мог бы положить ее на пол в гостиной и взять прямо там.
Размерами спальня превосходила кухню и гостиную, вместе взятые. Здесь была большая кровать, а под окном у дальней стены – огромная, наполненная водой ванна. Напротив кровати находился камин с серым диваном перед ним.
Усадив Скарлетт на постель, Сорин стянул с себя тунику, которую она успела расстегнуть. Она потянулась к нему, освобождая от многочисленных пряжек, и на пол градом посыпались кинжалы и мечи. Когда она добралась до ширинки и высвободила член, у нее пересохло во рту от того, насколько большим было его достоинство. Сорин быстро снял брюки, и Скарлетт подалась вперед, обхватила рукой его твердую как гранит плоть, провела большим пальцем по головке. Сорин тихо застонал, его член дернулся в ее руке. Девушка лукаво усмехнулась, когда он сделал попытку придвинуться к ней.
– Я могу найти множество применений своему языку, – запротестовала она чувственным голосом.
– Позже, – прорычал он.
Скарлетт не стала спорить. Она легла на кровать, и он навис над ней, целуя ее грудь, покусывая и облизывая соски. Скарлетт запустила руки в его волосы и требовательно подалась навстречу. Сорин негромко рассмеялся.
– Я знаю множество других способов поклоняться тебе, милая.
– Позже, – задыхаясь, прошептала Скарлетт.
Сорин медленно потянулся к ней, и Скарлетт со стоном прочертила ногтями по его спине длинную линию, пытаясь притянуть его еще ближе к себе. Лукаво ухмыляясь, он отстранился и повторил движение. На третий раз Скарлетт прорычала: «Хватит». Она старалась, чтобы ее голос звучал требовательно, но на самом деле больше походило на мольбу. В ней росло нетерпение. Ей нужно почувствовать Сорина внутри себя. Немедленно.
Сорин смотрел на нее сверху вниз. В его взгляде читались любовь и обожание. Скарлетт положила одну руку ему на шею, другой смахнула со лба прядь черных как сажа волос. Глядя ему в глаза, прямо в душу, она прошептала:
– Я люблю тебя, Сорин, и выбираю тебя.
От этих слов в нем что-то как будто щелкнуло, и он стал медленно, дюйм за дюймом погружаться в нее, заполняя собой все ее лоно. Скарлетт со стоном сжала его мускулистые бицепсы, когда он вошел до упора и замер, давая ей время привыкнуть к его размеру.
– Я тоже люблю тебя, Скарлетт, – сказал он, дыша столь же прерывисто, что и она.
Она зашевелилась под ним, беззвучно умоляя бедрами о движении, и с видом собственника Сорин наконец уважил ее. Он медленно вышел на несколько дюймов и тут же вошел обратно, заставив Скарлетт еще сильнее стиснуть его крепкие руки. Он двигался восхитительно медленно, и Скарлетт потянулась к нему, покрывая поцелуями его шею и грудь. Она ахнула, когда он задвигался быстрее и яростнее.
– Скарлетт, – простонал он.
Подстроившись под ритм его бедер, она впилась ногтями ему в спину, чувствуя, как наслаждение затапливает каждую клеточку тела. Их ментальная связь дико вибрировала, гудела в венах. Она была так реальна, что при желании Скарлетт могла бы протянуть руку и прикоснуться к ней. Она вилась между ними, оплетая их и соединяя каждую грань их существ и душ.
Подобно телам, их силы тоже слились воедино. Она чувствовала, как пламя танцует со льдом, а пепел – с водой. В месте их единения возникло свечение, их тела окружала огненная аура, в которой вихрились тени.
Еще раз испытав оргазм, Скарлетт выкрикнула имя Сорина. Он продолжал двигаться в ней, растягивая удовольствие. Когда накрывающие ее одна за другой волны наслаждения пошли на спад, он тоже достиг разрядки: уткнувшись ей в шею, простонал ее имя и извергся внутрь нее.
Сорин скатился с нее, хватая ртом воздух, а Скарлетт прижалась к нему и положила голову ему на грудь. Он стал гладить ее по волосам. Через несколько мгновений, когда их дыхания успокоились, Сорин спросил:
– Ты… в порядке?
Скарлетт приподнялась на локте, чтобы заглянуть ему в глаза, и на нее нахлынуло ощущение, что она дома. Она провела пальцем по его щеке и, поцеловав в губы, объявила с чувственной усмешкой:
– Принц, в любое время, когда бы ты ни пожелал поклониться мне подобным образом, я с готовностью приму твое обожание.
С предельно серьезным лицом Сорин приложил ладонь к ее щеке и пообещал:
– Любимая, я намерен поклоняться тебе всеми возможными способами в течение следующей тысячи лет, но даже этого будет мало.
Он приник к ее губам. Забравшись на него верхом, Скарлетт углубила поцелуй и отстранившись, прошептала:
– Давай повторим сначала.
На его лице появилась коварная ухмылка.
– С удовольствием, принцесса.
Глава 42
Сорин
Посмотрев в расположенное над огромной ванной окно, Сорин понял, что время далеко за полночь. Лежа рядом со Скарлетт, он лениво поглаживал ее от груди до пупка и обратно, впитывая наготу девушки. Ее неукротимые серебристые волосы разметались вокруг, похожие на всполохи металлической краски на холсте. На прикроватной тумбочке лежала созданная ею корона. Скарлетт сняла ее после того, как Сорин перевернул ее на живот, и она съехала набок. Тогда Скарлетт вырвала ее из массы волос и бросила на пол, продолжая получать то, о чем так умоляла.
Неоднократно.
Сорин поднял корону с пола по пути на кухню, чтобы принести им вина. Едва вернулся, как Скарлетт выхватила у него из рук бокал, осушила до дна и опять увлекла его за собой на кровать. Прежде Сорин сталкивался с ее необузданностью на тренировках. Он каждый день видел, как у нее под кожей вспыхивал дикий огонь. Теперь она отпустила себя на волю в постели и превратилась в вихрь, которым он никак не мог насытиться.
Ему никогда не забыть своего ужаса, когда она появилась на заседании совета в Белых Залах. Но ужас быстро сменился чистейшим восхищением, когда он заметил ее ведьминское одеяние. Он с восторгом наблюдал, как его Дева Смерти смотрит на королеву фейри, как связывает Азраила Луана своими
