16 января. 1918
Тропическая ночь
В снежной мгле угрюмы вопли вьюги,Всем сулят, с проклятьем, час возмездий...Та же ль ночь, в иных краях, на юге,Вся дрожит, надев убор созвездий?
Там, лучистым сферам дружно вторя,Снизу воды белым блеском светят;Легкой тенью режа фосфор моря,Челны след чертой огнистой метят.
Жарким ветром с пальм уснувших веет,Свежей дрожью с далей водных тянет...В звездных снах душа мечтать не смеет,Мыслей нет, но ум чудесно занят.
Вот – летят, сверкнув как пламя, рыбы,Вот – плеск весел пылью искр осыпан;Берег – ярок, в искрах – все изгибы,Ясный мрак игрой лучей пропитан.
В небе, в море, в сердце – всюду вспышки,Мир – в огне не жгучем жив; воочыоЛюди чудо видят... Там, в излишкеСчастья, смерть – желанна этой ночью!
Челн застыл, горя в волшебном круге;Южный Крест царит в ряду созвездий...Чу! вблизи глухие вопли вьюги,Всем сулят, с проклятьем, час возмездий.
17 января 1918
Единое счастье – работа!
Работа
Единое счастье – работа,В полях, за станком, за столом, —Работа до жаркого пота,Работа без лишнего счета, —Часы за упорным трудом!
Иди неуклонно за плугом,Рассчитывай взмахи косы,Клонись к лошадиным подпругам,Доколь не заблещут над лугомАлмазы вечерней росы!
На фабрике в шуме стозвонномМашин, и колес, и ремнейЗаполни с лицом непреклоннымСвой день, в череду миллионном,Рабочих, преемственных дней!
Иль – согнут над белой страницей, —Что сердце диктует, пиши;Пусть небо зажжется денницей, —Всю ночь выводи вереницейЗаветные мысли души!
Посеянный хлеб разойдетсяПо миру; с гудящих станковПоток животворный польется;Печатная мысль отзоветсяВо глуби бессчетных умов.
Работай! Незримо, чудесноРабота, как сев, прорастет:Что станет с плодами, – безвестно,Но благостно, влагой небесной,Труд всякий падет на народ!
Великая радость – работа,В полях, за станком, за столом!Работай до жаркого пота,Работай без лишнего счета, —Все счастье земли – за трудом!
18 сентября 1917
Пока есть небо
Пока есть небо, будь доволен!Пока есть море, счастлив будь!Пока простор полей раздолен,Мир славить песней не забудь!
Пока есть горы, те, что к небуВозносят пик над пеньем струй,Восторга высшего не требуйИ радость жизни торжествуй!
В лазури облака белеютИль туча темная плывет;И зыби то челнок лелеют,То клонят мощный пакетбот;
И небеса по серым скатамТо золотом зари горят,То блещут пурпурным закатомИ лед вершинный багрянят;
Под ветром зыблемые нивыБессчетных отсветов полны,И знают дивные отливыСнега под отблеском луны.
Везде – торжественно и чудно,Везде – сиянья красоты,Весной стоцветно-изумрудной,Зимой – в раздольях пустоты;
Как в поле, в городе мятежномВсе те же краски без числаСтруятся с высоты, что нежнымЛучом ласкает купола;
А вечером еще чудеснейДаль улиц, в блеске фонарей,Все – зовы грез, все – зовы к песне:Лишь видеть и мечтать – умей.
Октябрь 1917
Пусть пред окном моим...
Пусть пред окном моим не взноситЮнгфрау купол вековой,И знаю, что закат не броситЗмей на лагуны предо мной;
Пусть нынче с гондол не окликнутМеня коварно, и в уют,Где над палаткой пальмы никнут,Под вечер не помчит верблюд;
Деревья чахлого бульвараДа стены строгие домов, —Вот сумрачно-немые чарыВсех наших дней, всех наших снов.
Но так же пламенны закаты,И то же золото зари.Там, где домами дали сжатыИ встали строем фонари;
И пляска радужных пылинокВ луче все та же – у окна;И белые рои снежинокВсе так же серебрит луна;
Причудливо ползут туманыВдоль улиц, и ночная мглаТо множит странные обманы,То, летом, призрачно бела.
Торжественно река струится,Стучась в столицах о гранит,И мир созвездий в ней глядится,Храня величественный вид.
Над площадями полн величийКолоколов ночной псалом,А утром, в сквере, голос птичийТак бодро-весел за окном.
1917
Голос иных миров
Пусть мучит жизнь, и день, что прожит,Отзвучьем горьких дум тревожит,И душу скорбь коварно гложет;Взгляни в ночные небеса,Где пала звездная роса,Где Млечный Путь, как полоса,Пролег и свет на светы множит;Вглядись покорно в чудеса, —И Вечность нежно уничтожитВ тебе земные голоса,Бессонной памяти положитПовязку мрака на глаза;Застынет, не упав, слеза,И миг в безбрежном изнеможет!
Целит священная безбрежностьВсю боль, всю алчность, всю мятежность,Смиряя властно безнадежностьМечтой иного бытия!Ночь, тайн созданья не тая,Бессчетных звезд лучи струя,Гласит, что с нами рядом – смежностьДругих миров, что там – края,Где тоже есть любовь и нежность,И смерть и жизнь, – кто знает, чья?Что небо – только порубежностьПланетных сфер, даль – колея,Что сонмы солнц и наше «я»Влечет в пространстве – Неизбежность!
23 сентября 1917
Образы святые
Библия
О, книга книг! Кто не изведал,В своей изменчивой судьбе,Как ты целишь того, кто предалСвой утомленный дух – тебе!
В чреде видений неизменных,Как совершенна и чиста —Твоих страниц проникновенныхМладенческая простота!
Не меркнут образы святые,Однажды вызваны тобой:Пред Евой – искушенье Змия,С голубкой возвращенной – Ной!
Все, в страшный час, в горах, застылиОтец и сын, костер сложив;Жив облик женственной Рахили,Израиль-богоборец – жив!
И кто, житейское отбросив,Не плакал, в детстве, прочитав,Как братьев обнимал ИосифНа высоте честей и слав!
Кто проникал, не пламенея,Веков таинственную даль,Познав сиянье Моисея,С горы несущего скрижаль!
Резец, и карандаш, и кисти,И струны, и певучий стих —Еще светлей, еще лучистейТворят ряд образов твоих!
Какой поэт, какой художникК тебе не приходил, любя:Еврей, христианин, безбожник,Все, все учились у тебя!
И сколько мыслей гениальныхС тобой невидимо слиты:Сквозь блеск твоих страниц кристальныхНам светят гениев мечты.
Ты вечно новой, век за веком,За годом год, за мигом миг,Встаешь – алтарь пред человеком,О Библия! о книга книг!
Ты – правда тайны сокровенной,Ты – откровенье, ты – завет,Всевышним данный всей вселеннойДля прошлых и грядущих лет!
1918
Три яблока
Три яблока, излюбленных преданьем,Три символа земного мятежа,В саду веков, воссозданном сознаньем,Они горят, под ветром грез дрожа.
Ты, яблоко губительное Евы!Ты вырвало из глаз эдемский свет,На нас обрушив божеские гневы, —Но было то – восстанье на запрет!
Другое—яблоко Вильгельма Теля, —Свободы весть промчало над землей:Одной стрелой в родного сына целя,Стрелок в тиранов метился другой!
А третье – третье яблоко Ньютона;Оно упало в час своей поры,И понял ум незыблемость закона,Что движет землю, небо и миры.
То третье яблоко вернуло рай нам,Сравняло всех, владыку и раба,Открыло нам дорогу к вечным тайнам,Чтоб не страшила больше – и Судьба!
1916
Ариадна
Жалоба Фессея
Ариадна! Ариадна!Ты, кого я на песке,Где-то, в бездне беспощаднойМоря, бросил вдалеке!
Златоокая царевна!Ты, кто мне вручила нить,Чтобы путь во тьме бездневнойЛабиринта различить!
Дочь угрюмого Миноса!Ты, кто ночью, во дворце,Подошла – светловолосойТенью, с тайной на лице!
Дева мудрая и жрицаМне неведомых богов,В царстве вражьем, чья столицаНа меня ковала ков!
И – возлюбленная! тело,Мне предавшая вполне,В час, когда ладья летелаПо зыбям, с волны к волне!
Где ты? С кем ты? Что сказала,Видя пенную корму,Что, качаясь, прорезалаЗаревую полутьму?
Что подумала о друге,Кто тебя, тобой спасен,Предал – плата за услуги!—Обманул твой мирный сон?
Стала ль ты добычей зверяИль змеей уязвлена, —Страшной истине не веря,Но поверить ей должна?
Ты клянешь иль кличешь, плача,Жалко кудри теребя?Или, – горькая удача!—Принял бог лесной тебя?
Ах! ждала ль тебя могила,Иль обжег тебя венец, —За тебя Судьба отметила:В море сгинул мой отец!
Я с подругой нелюбимойДни влачу, но – реешь тыВозле ложа, еле зримыйПризрак, в глубях темноты!
Мне покорствуют Афины;Но отдать я был бы радЭту власть за твой единыйПоцелуй иль нежный взгляд!
Победитель Минотавра,Славен я! Но мой високОсребрен: под сенью лавраЖизнь я бросил на песок!
Бросил, дерзкий! и изменойЗа спасенье заплатил...Белый остров, белой пенойТы ль мне кудри убелил?
1917
