Вызывать нас начинают по одной. Пока первая в списке невеста тревожно оглядывается на остальных, я подхожу к явившейся за ней демонице с розовыми волосами и спрашиваю:
– Что нас ждет?
– Эта информация запрещена к разглашению.
Когда они уходят, я выглядываю в коридор, собираясь проследить за ними, но там четыре охранника, и один из них басит:
– Выходить запрещено.
– Но если мне надо в туалет?
– Дверь внутри зала.
– Подскажите, пожалуйста, – я мило улыбаюсь. – куда нас отводят? Зачем?
– Для съемок шоу, – демон почесывает голову возле рога. – Зачем же еще?
– И что там снимают? – улыбаюсь уже кокетливо и стреляю взглядом.
– Сначала – интервью.
– Да? Как интересно. И что же будет после интервью?
– Не знаю, – вздыхает охранник. – Нам не сказали, мы не здесь работаем.
– Понятно. Спасибо за информацию.
Вернувшись в зал, передаю это остальным и невольно порождаю новый шквал обсуждений.
– Наверное, они будут оценивать наш ум.
– Или сообразительность.
– Стрессоустойчивость.
– Надо быть очаровательной.
Мы с девчонками сидим отдельно и в обсуждении не участвуем, мрачненько переглядываемся. Найтеллит смотрит в стену, а Шаанти… Шаанти с кем‑то переписывается через смартфон и то и дело улыбается.
В общем, мы почти без присмотра. Я заглядываю в отсек с туалетами в надежде обнаружить лазейку в другую часть здания, но тщетно. Случайно или нет, но нам фактически отрубили возможность выяснить, что за испытание нас ждет.
* * *
Невест выводят с интервалами в пять‑десять минут. Постепенно нас становится все меньше, атмосфера – все напряженнее.
«Мы ценный материал, – напоминаю я себе. – Потенциальные истинные пары вроде как, пока нас обижать не должны».
Только догадка о том, что наши жизни могут намеренно подвергнуть риску, чтобы проверить эмоции мужчин, покоя не дает.
Проходит час ожидания, когда я, наконец, устаю волноваться и успокаиваюсь. Сижу, откинувшись на спинку, и воображаю, как сбегаю отсюда: запираю Шаанти в туалете, раскидываю охранников… и к Леонхашарту в квартиру. Странные‑странные мысли и порывы.
Еще через полчаса вызывают наконец и меня – последнюю. Я же пятнадцатая невеста, судя по всему, испытания мы проходим согласно этой нумерации.
Меня проводят по коридорам со свисающими с потолка кабелями, мимо очередных студий и помещений с оборудованием, пробегающая мимо гримерша оглядывает меня, обмахивает лицо пуховкой, поправляет выбившиеся волоски, выносит вердикт:
– Отлично!
– Везет тебе, – бубнит охранник, берясь за ручку двери. – С самим Берронзием Шогшем познакомишься. Завидую.
– Записывайся в невесты и тоже познакомишься, – предлагаю я.
Он распахивает дверь, пропускает меня в студию с софитами, диваном, столиком и ворчливым ведущим новостей и шоу «Найди себе пару» Берронзием. Его тоже обмахивают пуховкой.
– Следите за тем, что пьете, – ворчит гримерша. – такие мешки под глазами просто невозможно убрать полностью.
– Как же нам не хватает магии, – вздыхает Берронзий. – У меня скоро мозг взорвется от общения с этим тупым мясом. Хорошо, что их хоть помыли перед записью.
– Вы тоже не кажетесь особо умным, – заявляю я, проходя к нему и устраиваясь на другом конце дивана. Невольно задерживаю дыхание: от ведущего слишком терпко пахнет какой‑то хвоей или еще чем‑то. – Но приходится с вами общаться, хотя сидеть с вами уже пытка. Вас кто‑нибудь учил пользоваться туалетной водой так, чтобы собеседников не сносило волной аромата?
Взирающий на меня Берронзий гневно раздувает ноздри и кривит губы.
– Не кривляйся, – требует гримерша. – И так тяжело…
Его лицо превращается в непроницаемую маску. Только глаза… как там говорят: метают молнии. Кажется, у меня появился новый «поклонник».
Нас ослепляют сиянием софитов, режиссер командует включение камер, и Берронзий мгновенно преображается в любезнейшего демона.
– Итак, в нашей студии – пятнадцатая невеста. Самая знаменитая из участниц шоу «Найди себе пару». В отличие от остальных невест, вы уже побывали с двумя женихами на свиданиях. И даже получили предложение о замужестве. Как вам впечатления?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– В Нараке хорошо кормят. Но плохо охраняют студентов: любой может войти и украсть девушку. Это просто возмутительно.
– И это все, что вы можете сказать о самых завидных женихах шоу? Это ваше единственное впечатление от встреч с ними?
Не единственное, конечно. Я улыбаюсь:
– Вы ожидали, что я буду в восторге от того, что мне станцевали и сделали предложение? Или от поездки в ресторан? Боюсь, этого недостаточно, чтобы меня действительно впечатлить.
– Какие у вас высокие требования. Очень необычно для мяса.
– Не вижу, как взаимосвязана работа, которую мне навязывают, и мои требования. К тому же, если учесть, что безопасность и внешний торговый оборот Нарака зависят от корректировщиков, нам и должны давать все самое лучшее. В том числе женихов.
Поперхнувшись, Берронзий несколько мгновений собирается с мыслями, опять расплывается в улыбке:
– Вы, наверное, неправильно поняли роль иномирян в Нараке.
– Сдерживание Безымянного ужаса. Обеспечение переправки грузов и демонов из других миров и в другие миры. Поддержание загона для Безымянного ужаса и всей необходимой для его сдерживания техники в рабочем состоянии. Все верно?
– Д‑да.
– Вы же, например, только языком чешете и перед камерой красуетесь, вы за всю жизнь не приносите столько пользы Нараку, сколько один иномирный корректировщик за месяц работы. Вы еще хотите поговорить о роли иномирян в вашем мире?
– Нет благодарю, вашу позицию я понял. Значит, вы считаете, что вам, как будущему корректировщику, должен достаться самый завидный жених?
– Я не собираюсь выходить замуж, но любой кандидат, конечно, может попытаться меня переубедить. Не уверена, что кто‑нибудь окажется достаточно хорош, чтобы изменить мои планы, но… надо же дать вам, демонам, шанс показать себя.
Берронзий покрывается красивыми красными пятнами. Да‑да‑да, не хочу я в вашем шоу участвовать, можете меня прямо сейчас с дистанции снимать, буду счастлива.
Увы, выставить меня с шоу не во власти багрового Берронзия. Сглотнув, он как‑то сипло отвечает:
– Что ж, прошу вас пройти на следующий этап шоу. Надеюсь, он вам понравится и поможет показать, действительно ли вы так хороши, чтобы за вас сражались демоны, – и улыбается так гаденько.
– Боюсь, сами демоны своим сражением уже показали, что достаточно хороша, – ласково напоминаю я и поднимаюсь с диванчика.
На другой стороне студии над дверями вспыхивает надпись: «Следующий этап». Похоже, мне туда.
Камеры вокруг меня так и вьются, значит, за дверью что‑то неожиданное, и они должны снять мою реакцию. Я встаю сбоку от двери, со стороны петель, и быстро открываю ее. В проем выплескивается поток воды, окатывает пол, слишком близко подлетевший квадрокоптер с камерой.
У наблюдавшего за этим Берронзия лицо так неэстетично перекошено… Похоже, первое испытание я прошла.
Осторожно заглядываю в щель между дверью и притолокой: брандспойт с подставкой под него оттягивают в сторону. Проход свободен. Освещен разноцветными лампами. Вроде чисто, но я захожу в дверь с осторожностью.
Меня приветствует барабанная дробь, как на цирковом выступлении. На цирковое выступление испытание, судя по всему, и будет похоже: площадка возле двери возвышается над огромной ареной, освещенной разноцветными софитами. Вниз от площадки – и это единственный спуск! – уходит водяная горка. В бассейне от низа спуска до другого края выложена зигзагом дорожка из плавающих матов. Следующим после водяного идет бассейн с грязью. Дорожка на нем сложнее: из столбиков собранных друг на друга матов размером полметра на полметра, а то и меньше. За ней – опять водяной бассейн с плавающим длинным цилиндром, по которому, похоже, надо пройти на другую сторону. И опять грязевой бассейн, вдоль него – стенка. У стенки узкий бортик по низу, наросты вроде зацепов для скалолазания и дыры, в которые ритмично выдуваются резиновые пузыри – похоже, чтобы сталкивать незадачливую невесту в грязь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
